Олег Айрашин - Камуфлет стр 16.

Так, мы вас слушаем. Мы вас внимательно слушаем.

эксперимента двенадцать вакансий ревитализация

не получится?

Терминация, абсолютная. В грунт, на минус полтора.

пухленький, из Новосибирска как неприкаянный Меньше года осталось перезанять. Да кто ж ему даст?

Что случилось? Шагов не слышно А, чёрт! Туфли-лыжи стоят на полу, а их хозяйка, хитрющая бестия, бесшумно крадётся ко мне со спины. Упёрла мою идею!

Чего уж прятатьсявышел на свет божий. Прямо в носках, какие тут приличия.

Кобра метнулась вслед, стая приблизилась, прижав меня к колонне. Что ж, не худший вариант. Как там учили? «Всегда прикрывай спину»; «Удивилпобедил».

Спикировал на них ихамским голосом:

Здорово, пасынки Вселенной! А чо это вы тут делаете, а? Что, блин, разглашаем?

Пугливо озираютсяудар пришёлся в цель.

Только Мария надвигается, сверля диоптриями.

Хвать её за руку:

Не ссы, Маша, я Дубровский.

Зрачки её дрогнули, я впился взором в лоби взгляд не отвожу. Палёной шерстью завоняло, раскалённые докрасна очки на пол с визгом швырнула.

Ослабил хватку, обвёл всех суровым взглядом. Собратья молчали. Молчали!

Всё, ребята. Лично мне вы больше не нужны. Вот особый отдел, он, вероятно, скоро вами заинтересуется.

Какие унылые сделались лица! Только двое из ларца, одинаковых с торца, едва сдерживали ухмылочки, поглядывая на мои носки.

Кобра на полу, издыхает. Капюшон сдулся, в голове дыра дымится, хвост подёргивается. Рядом замерла женщина. А ведь без дурацких-то очков она хороша. Ну да, крупновата А может, это мы, мужички, измельчали?

Я отошёл, насвистывая что-то из Хиндемита (О как!).

Ничего, когда на второй выйду, уже по углам не пошушукаетесь.

Случилось эта история, повторюсь, в прошлый раз. А вспомнилась теперь, когда от Сергея вышел. И вмиг прояснились критерии. Сработала цепочка: кобраядовитая змеякак отличить?  по укусу.

Значит, по итогу. Так и с нетленкой: важен результат.

Чем нетленка отличается? К ней тянет прикасаться неоднократно. Смотреть, слушать, читать. Точнее, перечитывать. При этом человек, а значит и мир, меняется. Это как любовный оплодотворяющий актв сравнении с рутинным сексом. Не просто чесать, где чешется, а плод зародить.

Мой ребёнокэто будущая книга. А вдруг, прочитав, пацаны перестанут сушить мозги в Интернете? А другие пацаны бросят насиловать одноклассниц, сосать пиво из горлышка и гадить в подъездах.

Или мужики русские наконец прозреют: какое это золотонаши женщины. И браков станет больше, а разводов меньше.

А может статься, нетленка к олигарху попадёти дрогнет железобетонная душа. И вместо очередной яхты отдаст он свои миллиарды, скажем, на больницы.

Стоп! Все признаки мании величия. К психиатру, к психиатру!

Ступень четвёртаяПраво на вопрос

Академия, спустя ещё год

Язык мойвраг мой. Сам же и виноват, болтал, где ни попадя. И на семинаре бухнул, мол, объективен лишь материальный мир. А виртуал живёт лишь в мозгах, наших или компьютерных.

Господи, что тут началось! Меня клеймили позором, втаптывали в землю, об меня вытирали ноги.

А мы-то, Академия, где же? Нас что ли нету?

Тогда мы не должны отбрасывать тени. А ведь отбрасываем. И очень отбрасываем.

Вот она, тень-то,  кто-то скабрезным жестом согнул руку в локте.  Погуще будет, чем у некоторых.

А раз мы существуем, то вы в луже,  сказал другой.  Или убедите нас в обратном.

Разумеется,  ответил я.  Но имейте в виду: бритву Оккама никто не отменял.

И как вы докажете истину? Пальцем на глаз нажмёте: раздвояемся мы или нет?

Докажу, если если разрешат часы с секундными стрелками. Тогда можно сверять

И тут воцарилась тишина. Неужто я утёр им нос? Но нетраздался негодующий взрыв: я покусился на святое.

Поставим вопрос на Правлении, терминируем наглеца. Нет человеканет проблемы.

Какое Правление, вы забыли? Теперь у нас демократия. Навешать ему, и все дела.

До суда Линча не дошло. Но ясно одноя так и остался чужаком. Ну конечно: пришёл сам, из провинции, да ещё на рожон лезу.

Похоже, моё духовное смятение связано с ГЛАВНЫМ ВОПРОСОМ. Да-да, та самая колонна с письменами из музея Брэдбери. И наверняка к этому вопросу имеет касательство первый, самый закрытый сектор Академии. С его сотрудниками я пока не стыковался, как-то не получалось.

В особый отдел зайдёшь, с Главным Талмудом поработать,  а чемоданчик-то ещё тёпленький. В формуляр заглянешь,  вместо подписи свежий знак «Z» стоит, даже чернила не высохли. То не Зорро бешеным клинком метку оставилсотрудник первого сектора с потаенными страницами «ознакамливался». Абсолютно сугубо.

Идёшь по коридору, а у монстеры, что в бочке деревянной, листья-вееры колышутся. То не ветер-сквознячок их раскачивает, нет. Активисты из первого сектора на задание промчались. Абсолютно сугубо.

Или в буфет зайдёшьа пива холодного нет. Как же так?  спросишь.  Ну, оставалось, да хлопцы из первого сектора оприходовали. Успешную операцию отмечали. Обидно, понимаешь. А ничего не поделаешьабсолютно сугубо.

* * *

Думал я думуи решился. Мобильник достал: где тут кнопка достопамятная? Секунда прошла, знак вопроса зелёным высветился. Свободен Генеральный Вождь и готов тебя принять, Александр Павлович. Иди, чего стоишь?

В святая святых даже «предбанника» не оказалось»; просторный кабинети человек за тёмным столом. Господи, да это же царь-батюшка! Да не абы какой, а символ крутого императораАлександр Третий. Редкий правитель, не мучивший народ закидонами. Былинная стать русского богатыря, величие и строгость. Могучую грудь не ордена украшают, а сверкнувшая бриллиантами пентаграммазнак академика пятого, высшего уровня.

Приподнявшись над креслом-троном, он протянул руку:

Царь, очень приятно, здравствуйте, царь.

Но всё жекак обратиться к нему?

Здравствуйте, э

Называйте Нас просто, без затей.

Тёзка?  вырвалось у меня.

Ваше Величество,  усмехнулся он в пушистые усы.  Так что за вопрос вас мучает, друг мой? Да вы присаживайтесь.

Я открыл было рот и не смог выдавить ни слова. Мыслей-то полная башняколонна, реальный-нереальный мир вокруг нас. А вот оформить вопрос

Не спешите, голубчик, успокойтесь, осмотритесь. А Мы, с вашего позволения, покамест поработаем,  достал из стола папку и углубился в неё.

В кабинете Генерального ничего особенного. Ни астрономических площадей, ни портретов, даже компьютера нет. Тёмные дубовые панели, массивный стол, тоже из дуба. Несколько кресел, оливкового цвета ковровый пол. Светло и уютно. Ага, окно во всю стену, прозрачное сверху, а книзу мутнеющее. Рядом стеклянная же дверьвыход на балкон или в лоджию.

Из широкого окна открывается странно знакомый вид. Озарённые солнцем верхушки голубых елей и большущий дом с желтоватыми стенами. Верхние этажи без окон, короткий шпиль над крышей. Но что-то не так. Возле этого дома не должно быть высоких елей. Хотя тут вам не здесь.

Письменный прибор чудный. А что за камушки? Подставка из яшмы; но какая яшма! Не зря в старину камень драгоценным считали. Вставочки интересные: малахит и чароит. Малахит наш, уральскиймелкокудрявчатый, зелень жизнерадостная, как июньская травка луговая. И чароит, с нежным переходом от сиреневого к пурпурному. Здоровски сочетаются камушки.

Но сколько можно озираться, не за этим притопал. Что с моим-то вопросом делать? Сумятица усилилась: к предыдущей каше добавились новые «ценные» мысли:

Откуда в людях столько злобы?

Свободна воля наша или всё определено заранеетеми закорючками на колонне?

Управляет ли кто человеками?

Почему сила царя природы растет быстрей, чем его разум?

Отчего естественные христианские заповеди люди соблюдают реже, чем орангутанги?

И что впереди ждёт: светлое будущее или апокалипсис?

В голове разрастался целый философский трактат. Я покосился на Генерального, и взгляды наши встретились: