Боги, как же хочется орать. Аж щеки сводит и я скриплю зубами.
Понимаю, что тщетно, но пытаюсь связаться с братом, дедом, жрицами. Глухо, как в запечатанном аквариуме. До амулета связи мне не дотянуться, но дело уже не в нем.
Молчу и тяну время, не пойми для чего. Хотя бы подумать. В нападении чистой силой смысла нет, с ее остатками и его мощью, исход предсказуем.
Смотрю на разложенные на табуретке предметы. Ну вот кто мне не давал обзавестись хоть один полезным артефактом, раз с силой такая хрень
Серьезно думаешь, что это тебе поможет? он замечает мой взгляд. Среди этих безделушек только одна фонит проклятьем. Но род Панаевских невозможно проклясть. С такой-то работой Как думаешь, сколько людей хотели бы это сделать?
Кривая усмешка блуждает по его лицу. Панаевский вдруг расслабляется, опускает плечи, крутит шеей. У него биполярка что ли? Меня эти резкие смены настроения сбивают с толку.
То, что он психопат, я уже понял. А таких практически невозможно перехитрить, слишком непредсказуемы. Считывать их эмоции бесполезно. Они одержимы идеей и сделают все, чтобы получить желаемое.
А значит, надо понять чего он хочет.
Что же, теперь мы наконец-то поговорим и нам никто не помешает. Не думал, что это будет так просто, безопасник улыбается добродушно, до жути. Ты расскажешь мне все свои тайны, волчонок. И тогда я дарую тебе быструю смерть. Поверь, тебе не понравится подыхать, пока когти Мафдет полосуют внутренности.
Нда, понятно, чего он хочет.
И как ты объяснишь мою смерть?
Объясню? он искренне удивляется. Правосудие богини не нуждается в объяснениях. Кто же будет сомневаться в указаниях богов?
Что-то он слишком озадачен таким простым вопросом. Не похоже, что придуривается. Вообще в голову не приходит, что кто-то будет возражать?
Требую проведения ритуала истины Маат, уверенно заявляю.
Вероятно, этот ритуал ничуть не безопаснее прожарки мозгов памятью предков. Возможно, меня на нем спалят. Но это, похоже, единственный способ избавиться от этого психа.
Требуешь? Поздно, я же предупреждал, что больше не стану предлагать. И своим отказом ты уже доказал, что я был прав. Мне было жаль тебя. И я дал тебе шанс, рискуя благословением Мафдет. Рискуя безопасностью империи.
Ох, хтонь меня забери! Какой, к демонам, шанс, благословения и империя? Ну не могут же меня убить за потерю памяти и несдержанность. Да вот кто узнает, если я дам ему повод
И что теперь, будешь пытать? усмехаюсь и собираю все остатки силы.
С доспехом или без, но сдаваться я не намерен. Ставки сделаны, ставок больше нет.
Слабая надежда лишь на то, что, не получив признания, он не сможет меня убить даром богини. И вот тогда к нему будут вопросы. Значит, время у меня есть.
Уверен, ты сможешь продержаться долго. Молодой, наглый и уверенный в своей правоте. Но мне не нужно пытать тебя, волчонок. Это не доставляет мне удовольствия.
По этому голосу, спокойному и равнодушному, ясно, что мне конец. Психи, обожающие причинять боль, выдыхаются от получаемого кайфа. Психи, для которых это всего лишь инструментнет.
Я делаю то, что должен, он идет к двери. Веришь ты мне или нет, все равно. Тебя я пока не трону, а вот девчонке придется пережить несколько неприятных моментов. Или не пережить, Панаевский пожимает плечами.
Стой! я ору, а меня окатывает волной ужаса. Отпусти ее. Илена тут не при чем, она всего лишь ребенок. Не опускайся
Хватит, он раздраженно отмахивается. У тебя будет время подумать, что мне сказать.
Я все расскажу! Что захочешь, я уже не думаю, мне просто надо его остановить.
Безопасник замедляется, но даже не оборачивается:
Это я знаю, безразлично бросает он и уходит, запирая дверь.
Меня прошибает холодный пот. Дергаюсь, пытаясь освободиться, но без толку. Скачу и падаю вместе со стулом. Этот гребанный стул из металла и все, чего я добиваюсьутыкаюсь рожей в грязный пол.
Ползу к двери, долблю в нее обеими ногами, ору до хрипа. Крою всю его родню женского пола. Надо переключить внимание этой твари на себя, разозлить.
И, когда я затыкаюсь, то слышу первый крик. От этого пронзительного звука чужой боли перед глазами мутнеет. Я собираю всю силу, что осталась, вычерпываю абсолютно все и выпускаю.
Комната наполняется ослепляющим сиянием, поток окутывает прохладным воздухом, разносит путы на руках, стул, сметает остальное и несется во все стороны.
Сияние с оглушительным звоном ударяет в стены и отлетает обратно. Меня сдавливает в тиски собственной же силой, вжимая в пол и от адской боли я вырубаюсь на мгновение. Аааах ты ж су
Прихожу в себя, корчась на полу.
Как я и предполагал, снова этот холодный голос над ухом.
Ты клокочу сорванным голосом. Убью
Самонадеянность всегда приводит к глупости. Ну а теперь, когда ты исчерпался, ответишь на все мои вопросы.
Илена
С ней все в порядке, Белаторский. Ты настолько наивен, что мне начинает это надоедать. Ее тут никогда не было. Девочка вспыльчивая, но она не представляет серьезной угрозы. Ее было достаточно просто припугнуть и больше я ее не трогал. Она просто сбежала из дома, как делает это почти каждую ночь.
Все это подстава. С самого начала. Но как? Я вдруг вспоминаю о еще одном родовом даре Панаевскихпреследовании. Неизбежно заканчивающимся хреново.
Но мне становится легче. Может я и полный идиот, но безопасник сейчас лишился единственного рычага давления.
Я отползаю к стене и сажусь, прислонившись спиной. Встать у меня не получится, но и валяться неприлично, когда тебя убивают. На мерзкой роже сложно сфокусироваться, в глаза смотреть получается с трудом.
Радуешься, смутно вижу его довольный оскал. Ну порадуйся еще секунду. От этого только проще будет сломать. Ты мог сопротивляться мне лишь благодаря своей силе, мальчишка. И ты ее потратил всю. Заодно доказав, что не контролируешь ее.
Силы и правда нет, своего он добился. Что-то еле теплится в груди, даже не сила, а какая-то ее капля, словно далекий маяк.
Так в чем, по-твоему я должен сознаться? горло дерет, но я его уже не берегу.
Сам сдаешься? Разумно
Сделать рывок, дернуть его за ноги, повалить и вдарить локтем по гортани. Шанс слабый, но хоть что-то. Просто соберись, Игорек. Еще раз.
Да, да, больше не поиграем, перебиваю, шумно дышу через нос. Так в чем? Ты, лично. А не империя, хватит ей прикрываться.
А вот тут ты ошибаешься, Панаевский неожиданно злится, повышает голос. Личного тут ничего нет. Не все крутится вокруг одного человека. Все, что я делаю, чем жертвую я, чем расплачиваются великие родыэто все ради империи. Ради того, чтобы остальные жили своей обычной жизнью. Ты думаешь мне нравится, что мной пугают детей? Ненавидят и желают смерти? Но это так ничтожно, по сравнению с тем, что я предотвращаю. Тымальчишка, и думаешь только о себе. А дело не тебе, и не во мне. Тыпомеха, маленькая испорченная деталь. В огромном механизме, дающем лучшую жизнь миллионам. Величайшая империявот о чем я забочусь.
Ох, да твою ж бабушку налево. Он еще долбанутый на государственной почве. Словил я комбо. Психопат и фанатик. Договориться не получится.
Свет мигает, приглушается. Панаевский призывает свою силу и та медленно разрастается вокруг него грязным туманом.
Серая мгла тянется ко мне, окружает и я погружаюсь в облако боли. Словно тысячи игл проникают под кожу по всему телу.
Я узнаю, что ты скрываешь. И все закончится. Быстро, приглушенно обещает мне силуэт, дрожащий в дымке из теней.
Иглы впиваются глубже, сила гудит обозленным роем. Судорога проходит по телу, я распахиваю рот, но даже кричать не могу, только рывками делать вздохи.
Я шарю руками по полу в поисках хоть какого-нибудь предмета. Металлический стул разлетелся и из его останков получилось бы отличное оружие. Но под пальцами только пыль и мусор.
Глаза выискивают в россыпи хлама мои амулеты. Я цепляюсь взглядом за мелкий уродливый артефакт. Тянусь к нему, до треска в суставах.
Ты серьезно? слышу удивленный голос сквозь гудение силы. Твоя последняя надеждаэто никчемное проклятие?
Меня начинает трясти от хохота. Никогда не следует недооценивать предсказуемость тупизны Делаю рывок, шипя от пронзающей все тело боли. Даже если меня это убьет, надеюсь, он хотя бы обосрется до смерти.