Ментальный контроль над разумом Катерины тут же пропал, отчего та остановилась и, недоуменно, огляделась по сторонам, в то время как маг сплел небольшое заклинание рассеивания и применил на себе, ощущая, как чужая магия разваливается на отдельные, уже неопасные, составляющие. Заклинание было ему неизвестным. Увы, сейчас поддерживать сразу несколько разных заклинаний он не мог. То ли здешние законы мира не допускали этого, то ли он еще просто не понял, как это делать, но стоило ему применить одно заклинание, как второе, которое он поддерживал, просто рассеивалось. И это касалось даже его врожденных способностей, в развитии которых он добился всего, чего только можно было. Это невероятно раздражало и вот это раздражение сейчас нашло свое применение.
Пока он творил заклинание, снимая чужое влияние на свой организмстаруха уже приблизилась, чтобы полоснуть его своим ножом, да только не успела. Плотный поток ветра просто снес её, отбрасывая аки тряпичную куклу, подальше и даже протащил немного по земле, отчего та стала похожа больше на болотное чудовищетакая же грязная и уродливая. На помощь товарке уже бросилась её молодая подруга, собираясь расправиться, с уже настоящим. Роэлем, но поскользнулась, когда под её ногами вырос небольшой камень, которого там раньше не было, растянувшись на земле прямо у ног того, кого она попыталась ударить.
Повеяло жутким, почти замогильным, холодом и в тот же миг у волшебника в руках появилась большая сосулька, скорее напоминающая настоящее копье, которым он и ударил, пригвоздив девушку к земле. Жуткий крик резанул его по ушам, когда лед пробил податливую плоть. Он же заставил Марфу вскинуться и резко подняться, но лишь для того, чтобы тугой комок огня бросил её обратно на землю, заставив кататься, чтобы потушить вспыхнувшее на одежде, пламя.
Роэль никогда не считал себя жестоким. Может немного необычным, немного не так понимающим все эти понятия жалости, морали и чести, но ведь он был ученым, а они всегда не от мира сего. В своих исследованиях он руководствовался логикой, отбрасывая все чувства, что могли помешать. Так и здесь, в этой драке, он не думал, что стоит оставить их в живых, что они итак уже получили свое, и что стоит проявить милосердие, оставив их в своих должниках. Но это все были чувства, а логика и здравый смысл говорил о том, что их нельзя оставлять в живых. Они не забудут обиды, не забудут того, что он с ними сделал и обязательно найдут способ, как ему отомстить.
Именно по этим причинам, а не из злости или мстительности, что его тут пытались убить, он решил не оставлять эту парочку в живых. Потому в его руке, снова, появилось ледяное копье, да только ударить лежавшую Катерину, пробив её сердце, он не успел.
Хватит, не убивай их, колдун, произнес кто-то знакомым голосом и Роэль повернулся к говорившему.
Они не позволят мне нормально жить, ответил волшебник. Либо они, либо я. А своя жизнь мне дороже, чем этих двух.
Верно, даже не думал спорить старик, который когда-то помог Роэлю выйти к поселку. Но их смерть привлечет других. Они будут шастать, искать, лазать по моему лесу и задавать бесконечные вопросы и тебя они тоже найдут. Оно не нужно ни мне, ни тебе.
Это когда еще случится? Да и еще парочка подобных существ не будет проблемой, возразил маг, но уже не так уверенно.
Ведьм, поправил его собеседник.
Так вот как они здесь выглядят, задумчиво проронил себе под Роэль, но несмотря на свой вид и возраст, старик его услышал.
А должны по другому? казалось, дед удивился, но ответа долго ждать не стал и, заметив что отвечать ему не собираются, продолжил свою речь, возвращаясь к предыдущей проблеме. Не важно. Я о чем тебе толкуюможно, поступить по-другому и обязать этих двух принести тебе клятву.
Клятву? И они будут её соблюдать? маг, с неким презрением, взглянул на парочку, сомневаясь, что их сдержат какие-то клятвы, а принимать здесь клятву на крови он не собирался. Это было слишком хлопотно, имело кучу подводных камней, да и требовало клятву в ответ от него, а уж чего-чего, а ответную клятву он давать не собирался. Проще было добить их и сжечь, чтобы даже тел не осталось.
Будут, куда ж они денутся то? кивнул старик, присаживаясь на пенек, Они поклянутся Луной, что не тронут тебя более и что будут хранить твой секрет. И поверь мне, это слово будет нерушимым, верно, Марфа?
Да, недовольно зыркнула старуха, едва поднимаясь с земли. В обгоревшей одежде и с обгоревшими волосами она выглядела еще более жуткой, но какой-то менее опасной.
Под ногами едва зашевелилась Катерина, что-то там бормоча и постанывая от боли, но на неё внимание, кажись, никто даже не собирался обращать. Лежит себе и ладно, главное, что не кричит и не сопротивляется, чем мешала бы размышлять волшебнику.
Вот видишь, они уже согласны. У молодухи можем не спрашивать, её голос ничего не значит. И я теперь тоже не должен вам, Марфа. Это тоже в клятве упомянуть не забудьте, Роэль подозревал, что есть какой-то интерес у старика во всем этом, не зря он сюда вышел, ой не зря, но волшебник промолчал, предпочитая просто прислушиваться к чужим эмоциям и мыслям, что витали на поверхности и для чтения которых не нужно было особо напрягаться.
Дед ощущался на сей раз так же хорошо, как и парочка ведьм. Больше он не сливался с лесом, а значит имел с ним какую-то связь, которая сейчас, почему-то, либо стала слабей, либо же Роэль стал снова ощущать чужие эмоции и мысли более тонко, как было раньше. Говорил старик искренне, не лукавил, потому и упомянул свой долг. Эту парочку он не боялся, а вот на мага поглядывал с опаской и старался выбирать слова, судя по тем ощущениям, что шли от него. От ведьм же ничем, кроме злости, страха и боли не тянуло. Причем страх и боль заглушали третье чувство, словно эта парочка запрещала себе бояться чего-то или не хотела это показывать даже самим себе. Можно было пугануть их еще, на всякий случай, но это было бы уже совсем ребячеством.
Упомянем, только Катьку отпустите, а то она едва живая, приближаться старуха не спешила, с опаской глядя на Роэля, пока тот, пожав плечами, отошел поближе к старику и принялся наблюдать. Решение он еще не принял окончательно, хотя склонялся к тому, чтобы послушать старика. Уж больно любопытно было поглядеть на клятву, о которой он говорил. Наверняка это была какая-то ритуальная магия, раз её нарушить никто не решится.
Вытаскивать ледяное копье из своей соперницы он не собирался, предоставив это дело старухе, которая, с ругательствами, вытаскивала то из тела своей подруги, потом что-то долго шептала и даже посыпала крупную рану, оставленную копьем, какой-то смесью, что вытащила из мелкой сумки, прицепленной к поясу.
Молодуха же оказалась достаточно живучей, чтобы не помереть от крупной раны в правом плече. Порой от таких помирали и люди посильней, настоящие бойцы, а здесь только морщилась, шипела и ругалась, но про себя и не в сторону волшебника. То ли опасалась, что он передумает и прикончит её на месте, не стерпев оскорблений, то ли еще почему-то. Да и рана, на удивление, не кровоточила, что явственно говорило о том, что она и вправду ведьма, как и сказал дед.
Интересные они здесь. Выглядят по-другому, когда наступает ночь. И ведь это не иллюзия, я бы распознал её уже давно. Это именно, что другой внешний вид, словно вторая ипостась или что-то в этом духе. Не удивлюсь, если это их истинный облик, и что это все как-то связано с луной. Не зря они ею клясться будут, да и заметил я их новый облик именно при свете луны. В темноте вон, выглядят как обычные люди. А ведь у нас всегда были уродливыми и лишь из-за заклинаний и казались красотками. Надо же, миры разные, а смысл остался почти тот же. Видать без ведьм не обходится ни один мир.
Пока маг размышлял, парочка подлечивалась, а старик что-то грыз, продолжая сидеть на пеньке, тучи полностью закрыли лик Луны. Стало намного темней и лишь облако из светляков, что распределились по области, разгоняли темноту. Можно было создать небольшой шарик света, но Роэлю и в темноте было неплохо. Его глаза прекрасно видели в это время суток, причем без помощи всяких там заклинаний, просто такие были от природы, с рождения, так сказать. Впрочем, не он один здесь не нуждался в свете. Ведьмы явно видели не хуже него, а старик и вовсе не собирался куда-то спешить, а все сидел, лишь изредка поглядывая на парочку женщин, словно проверял, не сбежали ли они.