Наушник! сказала она удовлетворённо. Судя по всему, вы теперь нас понимаете. Пожалуйста, дайте мне ваш переводчик.
Я сунула руку в карман, достала коробочку. Неужели у меня заберут единственное средство общения?
Женщина щёлкнула по стеклянной поверхности, на ней зажглись две сенсорных кнопки, красная и синяя. Она слегка надавила на синюю, сказав мне:
А теперь говорите.
Здравствуйте, произнесла я послушно, как поживаете?
Оказывается, в коробочке и динамик имеется. Я не знала! Там ведь даже дырочек нет. Но вопреки моему пониманию законов воспроизведения звука, откуда то раздался мой собственный голос, говорящий на другом языке. Эта штука и обратно переводить может!
Не забирайте у меня переводчик, взмолилась я, я правда не злоумышленник, не планирую вторжение и не собираюсь вас захватывать.
Что? женщина удивилась. Вторжение? Нам просто очень интересно узнать, откуда вы. Если вы не против и согласны нам довериться, мы можем сделать так, что этот переводчик вам больше не понадобится. Вы будете понимать нас и без него.
Телепатически?
Такое слово мне неизвестно, почему- то огорчилась женщина. Видите ли, в прошлый раз, до того как вы нас так поспешно покинули, мы успели взять у вас пробы генетического материала. Нам нужно произвести кое- какие действия с этим устройством и создать для вас индивидуальную сыворотку, в некотором роде, вмешаться в вашу внутреннюю природу. Это может показаться вам опасным, поэтому я спрашиваю вашего согласия.
Согласия? Разве я не у вас в плену?
Нет, вы у нас в гостях. Иначе, почему вы живёте в отеле, а не в тюремной камере?
Упс. А я- то считала, что меня поселили именно в месте лишения свободы. Тут в беседу вступил благообразный мужчина.
Меня зовут Зашно Хлонаф, я учёный, представился он. Госпожа Хбейна вкратце описала процедуру, которую мы вам предлагаем. Я прошу вас согласиться и пойти нам на встречу. Правда, до завтрашнего утра нам придётся забрать у вас переводчик, нам необходима база вашего языка, которая в нём запрограммирована. Я понимаю, участвовать в эксперименте по кодированию сознания кажется опасным. Но на самом деле, это обычная для нас процедура. Некоторые люди хотят быть полиглотами и платят большие деньги, чтобы им влили чужой язык. Только вот вашего у нас, конечно, до этой минуты не было.
Влили чужой язык. Или переводчик чудит, или правда в меня что- то зальют и я заговорю на сфата? Может, это легкомысленно, но я согласилась. Да и чувствовала я себя не в гостях, а больше в плену. И ощущала кожей, что спрашивают меня больше для приличия, а потом всё равно сделают, как собирались.
У меня изъяли коробочку, пожелав хорошего дня. До следующего утра я играла сама с собой в крестики нолики, придумывала разные кошмары о том, что может быть дальше в логове врага, словом, развлекалась, как могла.
Утром после завтрака пришёл угрюмый Бука и отвёл меня в лабораторию. Там приветливый Зашно и представительная Хбейна указали мне на кушетку. Я легла, после чего учёные меня обездвижили. Приковали руки и ноги к металлическим трубкам. Стало страшно. На голову мне надели холодный обруч, который начал сжиматься, пока я не вскрикнула от боли. Тогда Хбейна кивнула и процесс прекратился. Зашно посветил мне в глаза фонариком. Потом я увидела Хбейну с устройством, отдалённо напоминающим нашу капельницу. Стойка, на которой закреплен прозрачный пакет с голубоватой жидкостью. От пакета тянется тоненькая трубочка, которая заканчивается огромной иглой. Огромнойэто я не преувеличиваю. Игла толщиной с волос и длиной сантиметров десять. Хбейна взяла эту иглу рукой в перчатке, и начала вводить мне в висок. Я приготовилась к оглушительной боли, но нет, обошлось. Рядом со мной поставили монитор, на котором постоянно менялись картинки и надписи. Непонятные закорючки и символы. Я почувствовала, как меня клонит в сон. Пыталась сопротивляться, но безуспешно. Уснула очень крепко и кажется, без снов. Через какое то время вновь открыла глаза, соображая, где я и кто я. Посмотрела на монитор. Картинки и надписи. Только на этот раз не лишённые смысла закорючки, а вполне понятный текст: «Если вы это читаете и понимаете, то наш опыт удался. Поздравляем, теперь вы полноценный носитель языка Сфата».
Ну как, у нас получилось? спросила Хбейна.
Я попыталась кивнуть, но голову всё ещё удерживал обруч.
Попробуйте что- нибудь сказать, посоветовал Зашно.
Да, попробую. У вас красивые глаза, ляпнула я. Это была чистейшая правда, глаза тут были просто поразительные у всех, кого я видела. Только вот как теперь мне самой разбираться, на каком языке я говорю?
А я не забыла свой родной язык? испуганно спросила я.
Нет, это исключено, успокоила меня Хбейна. Вы научитесь это контролировать, и довольно скоро. Сейчас вам нужно отдохнуть пару часов, Гхета, а потом с вами побеседуют.
Кто? испугалась я.
Мытолько учёные, сказала Хбейна. Наша задачаобеспечить полноценный обмен информацией. А решать вашу судьбу будут люди высшего ранга.
Но всё будет хорошо, пообещал Зашно. Правда, голос его звучал не очень уверенно. Состав, который мы ввели в ваш мозг, ещё только усваивается, будут образовываться новые связи, вы будете самообучаться. Иногда могут быть неприятные ощущения, некоторые побочные эффекты. Но в целом, операция прошла успешно.
Ох уж эти доктора, о побочных эффектах рассказывают уже после процедуры, так своевременно! За мной пришёл Бука, чтобы проводить в комнату.
Ну и как, вы меня понимаете?
Бука даже слегка подпрыгнул. Он что, не знал, куда меня вызывали?
Понимаю, но мне запрещено вступать с вами в контакт.
Ясно, это военный, исполнитель приказов. Собственно, такой же невольник, как и я, но это был его выбор. Попав в свою комнату, я вновь ощутила ужасную сонливость, которой не стала сопротивляться. Кажется, спала я до вечера, пока меня не разбудил Бука. Он принёс еду и новую одежду. Я только успела привести себя в порядок, когда за мной пришли. На этот раз незнакомые люди, парень и девушка. Меня проводили на большую йегму, в которой мы совершили воздушное путешествие, занявшее примерно с полчаса.
И вот новое здание, на этот раз не подземное, а пирамидальной формы. Мы подлетели прямо к верхним этажам, где обнаружилась небольшая площадка для посадки. Мои стражи привели меня в зал, где находилось уже четверо человек, все в разноцветных коротких мантиях. Рыцари круглого стола, да и только. А во главеблагообразный дядечка, похожий на доброго сказочника. С седыми волосами и пронзительно черными глазами.
Здравствуйте, Гхета, сказал он ласково. Меня зовут Унви Бун. Я председатель собрания и верховный судья.
Интересно, что и моё, и своё имя он произнёс с ударением на последнем слоге. Я заметила, что тут чаще всего так принято. Уж насчет «Гхета» я промолчу.
Меня будут судить?
Это зависит от того, чем обернётся наш допрос, сказал сидевший рядом мужчина помоложе, с великолепной зеленой кожей.
Допрос? До этого мне говорили, что я гостья и живу в отеле. Разве допрашивают гостей?
Майх не хотел показаться грубым, вмешался Унви. Я не хочу лукавить, мы должны выяснить, представляете ли вы опасность. Мне сказали, вы, смогли нам угрожать ещё до того, как научились нашему языку.
И точно, как я забыла! Я постаралась отстраниться от происходящего и поискать в мозгу соответствие нашим русским ругательствам в языке сфата. В голове моей появилось что-товроде комнаты переводов, куда я загоняла известные мне слова и получала сфатовский эквивалент. Но нет, отклика на обсценные словечки я пока не получила. Может, чудесный состав ещё не до конца подействовал?
Я не угрожала, я ругалась, разными некультурными словами, повинилась я. Так как меня никто здесь не понимал, я использовала слова, которые и на моей родине не особенно приветствуют. Они пошлые и неприличные. Не понимаю, почему они здесь что-тозначат.
Я хотела сказать «ума не приложу» вместо «не понимаю», но у меня не получилось, не было в сфата подходящего выражения, или я получила только знания о языке, но никак не культурный код с фразеологизмами в придачу. Местный фольклор, скорее всего, изучать нужно самой.
Отголоски давнего прошлого, сказал Унви, или мы когда- то имели неприятный опыт с вашими одностранниками, либо кто-то из путешественников между мирами унёс эти проклятия от нас к вам.