Я открыла кошелек и проверила наличность: тысяча триста рублей. Не пошикуешь. Знала бы, что меня ждет, была бы экономнее.
Что это? Ксюха выхватила у меня кошелек.
Я дернулась, забрать его, но проследив за ее взглядом, застыла. Сестра уставилась на фотографию в прозрачном отделении. Когда-то я лично ее туда вставила и забыла о ней. Фото превратилось в одну из повседневных вещей, которые всегда с нами, и на которые мы со временем перестаем обращать внимания. Есть они и есть. Но учитывая ситуацию, снимок был сравним со случайно найденным кладом отчаявшимся золотоискателем.
На фотографии была запечатлена вся наша семья: я, мама, папа, Ксюша и даже Бакс. Мы стояли в обнимку на лужайке перед домом. Правда Ксюхино лицо я после очередной ссоры в порыве гнева закрасила черным фломастером, но лица остальных были четко видны. Родители вели себя со мной не как с чужой. Чувствовалось, что они меня знают и любят.
Так вот как ты ко мне относишься, пробормотала Ксюша.
Подумаешь, я пожала плечами, все сестры терпеть друг друга не могут. Это закон природы.
Я начинаю радоваться, что у меня нет старшей сестры.
Я заподозрила, что Ксюха откажется мне помогать. С нее станется. Но желание поучаствовать в чем-то интересном взяло вверх.
Это доказательство, Ксюша подняла кошелек над головой. И хотя я по-прежнему тебя не помню, фотография подтверждает, что мы знакомы.
Вот это да! обрел дар речи Коля. Похоже, стиратели не добрались до твоего рюкзака и в нем сохранились улики.
Какие стиратели? спросила Ксюша.
Мы с Колей посвятили ее в теорию о группе лиц, которая стерла память обо мне у всех знакомых мне людей. Ксюха слушала и одобрительно кивала. Под конец рассказа я забрала у нее кошелек и спрятала в задний карман. Этот снимок был единственной вещью, связывавшей меня с прошлым. Я собиралась хранить его, как драгоценность.
Ксюша согласилась с теорией о стирателях и заявила, что мы обязаны их найти. Только так можно восстановить меня в правах на семью. «Хотя, добавила она, я не уверена, что хочу вспоминать такую сестру».
Пока я боролась с желанием придушить ее, Коля изучал мой дом в подзорную трубу. Возня на лужайке полностью завладела его вниманием.
Куда ты смотришь? не выдержала Ксюша. Толкнув Колю локтем, она заглянула в окуляр трубы. Ого! У дома целая делегация.
Настал мой черед всех распихивать. Из окна я и без трубы видела, что около дома стояли два черных автомобиля, но лишь добравшись до подзорной трубы, разглядела их владельцевтроих мужчин и женщину, одетых в одинаковые серые плащи, из-под которых выглядывали костюмы того же непримечательного цвета. Их лица также имели сероватый оттенок, словно они несколько лет не выходили на солнце. Осень выдалась дождливой и пасмурной, но не до такой же степени.
Это люди в черном, прошептал Коля. Они явились за тобой, Света.
С чего ты взял? поинтересовалась Ксюша. Они, кстати, в сером, так что ты не прав.
Цвет значения не имеет, настаивал Коля. Ты вглядись в них. Они похожи как клоны.
Люди в черном, клоны, бормотала я, наблюдая за незнакомцами в подзорную трубу. Почему вы решили, что они пришли по мою душу?
Это очевидно, сказала Ксюша. Ведь их вызвала мама.
Я выпрямилась:
И ты молчала?
Не было подходящего случая сообщить тебе об этом.
Теперь случай самый подходящий, заверила я.
Ксюха достала гель для рук и выдавила немного на ладонь. Она всегда так делала, когда нервничала, и когда не нервничала тоже. Привычный ритуал показался мне до боли родным, и я едва удержалась, чтобы не обнять сестру. Сделаю это, и мы обе не отмоемся до конца наших дней.
Утром мама не нашла тебя ни в одной из комнат (поверь, она обыскала каждую), сказала Ксюша, протирая руки. Тогда она позвонила в полицию и рассказала о тебе и твоем побеге. Ей ответили, что немедленно пришлют кого-нибудь, разобраться на месте. Я как раз шла рассказать вам об этом.
Четыре человека на одну Свету? сказал Коля. Они ловят беглого рецидивиста или одинокого подростка?
Я снова наклонилась к подзорной трубе. Про себя я прозвала представителей соцопеки четверкой. Они действовали как слаженный механизм и воспринимались как единое целое. Так вот четверка и родители стояли на крыльце и о чем-то беседовали. Мама и папа выглядели взволнованными, четверка, напротив, сохраняла спокойствие. Их лица не выражали эмоций. Прямо роботы какие-то. Я рассмотрела каждого из них вплоть до незначительных деталей. Откровенно говоря, это оказалось самым скучным из моих наблюдений. Четверка была похожа между собой до мелочей. Цвет волос и глази те совпадали. Не иначе среди требований приема на работу в полицию сказано, что берут исключительно темноволосых и сероглазых.
Родители пригласили четверку в дом. Это затрудняло слежку, но я не могла оторваться от окуляра. Присутствовало в этих людях нечто странное и смутно знакомое. Жаль, на Колину память нельзя было рассчитывать.
Я видела похожие глаза прежде, после нескольких минут мучительного раздумья меня озарило. Вчера. У тети Вали.
У тети Вали светло-голубые глаза, сказала Ксюша.
Именно! встрепенулась я. Вчера, когда все еще было в норме, мы с тобой, Коля, возвращались из школы и встретили тетю Валю, которая, как обычно, стояла на углу со своим лотком. Она поздоровалась с нами и предложила купить пирожки. Помнишь? я вгляделась в лицо друга, но прочла на нем недоумение. Неважно. Ты сказал, что она как-то необычно на меня смотрит, и я обернулась. Тогда я заметила, что у нее серые глаза, но не придала этому значение. Я забыла, что у тети Вали голубые глаза.
Продавщица пирожков носит цветные контактные линзы, то ли спрашивала, то ли утверждала Ксюша. Зачем?
А зачем кому-то стирать память всем, кто когда-либо меня знал? я указала на родной дом, превратившийся в обитель зла.
Ой! Ксюха проследила за моим жестом. Они идут сюда.
Сердце упало в район желудка и, не задерживаясь там надолго, провалилось к пяткам. Если четверка меня поймает, мне конец. Хорошо, если они доставят меня в отделение полиции, но я не была в этом уверена. Вдруг меня ждет заброшенный подвал или лаборатория для опытов? И тот, и другой вариант меня не устраивали.
Спрячься в ванной, что ли, Коля подтолкнул меня к двери. Мы их задержим.
Они обыщут дом, сказала Ксюша.
Возьми с собой рюкзак и куртку. Услышишь шаги на лестнице (я буду специально громко топать), вылезай через окно в ванной. Под ним проходит карниз и водосточная труба. По ней спустишься на землю. Я сам так не раз делал, когда сбегал из дома.
Я впитывала инструкции и кивала. Если уж Колька с его неуклюжестью не переломал себе все кости, слезая по трубе, то я и подавно справлюсь.
Встретимся в кафе у заправки, сказала Ксюша. В семь ноль-ноль. До вечера спрячься где-нибудь.
Может, все обойдется, подбодрил меня Коля, уходя вместе с Ксюшей, и, кажется, сам себе не верил.
Глава 4. Беда не приходит одна
Не обошлось.
Я, следуя плану, спряталась в ванной комнате, и, затаив дыхание, ловила шорохи с первого этажа. Четверка еще не ступила на лестницу, а я уже поняла, что они намерены подняться. Пора было воспользоваться «запасным выходом».
Окно в ванной оказалось достаточно широким, чтобы я в него протиснулась. И выходило оно очень удобнона задний двор, не просматриваемый с дороги.
Я влезла в акриловую ванну, высунула голову в окно и оценила расстояние до земли. Не близко. В случае чего падать будет ох как больно. Карниз, названный Колей надежным, показался мне тоненьким и хлипким. Никакой уверенности, что он выдержит мой вес. А я, между прочим, девочка рослая, пусть и худая.
Сомневаясь в крепости карниза и своих альпинистских навыках, я не спешила покидать ванную, но меня подстегнули шаги за стеной. Судя по топоту, четверка разделилась, быстро и эффективно обыскивая второй этаж. Медлить было нельзя.
Я мысленно перекрестилась и головой вперед полезла в окно, что было глупо с моей стороны. Но изменить это было позднокто-то уже ломился в ванную. Щеколда задержит четверку на некоторое время, но потом они захотят узнать, кто запер ванну изнутри, а распахнутое окно натолкнет их на мысль о побеге, и они бросятся в погоню.