Ммм, вот оно что, ну и во-вторых, ты уволена! Пошла вон отсюда! показывая пальцем на выход из кабинета, кричал он.
Сара не выдержала и в слезах выбежала из комнаты. В этой ситуации мне пришлось сидеть молча, он мой клиент и его внутренние дела фирмы, меня не должны волновать, но от этого было не по себе. Я сразу вспоминаю срыв два месяца назад и со стороны это выглядит намного ужасней. Беззащитная, хрупкая девушка, она ничего не может ответить Альберту Куперу. Она должна молча слушать все оскорбления в свой адрес, понимая, если дело дойдет до рукоприкладства, ей никто не поможет.
Извини Майкл, что тебе пришлось всё это увидеть, виноватым голосом говорил Купер, не хотелось мне что
Пойдем, нужно начинать презентацию, не став дослушивать и пройдя мимо Альберта, сказал я.
Ещё один актовый зал за карьеру, забитый под завязку. Мельком выглядывая из-за кулис, я продумываю каждый шаг: выход на сцену, выбрать оптимальное место, чтобы было видно меня, и чтобы мне было видно всех. Начала монолога, красивое представление машины, демонстрация её работы, финальный вывод. Ну и мелочёвка, куда отойти после того как театральный занавес откроется, это тоже важно учесть: вправо или влево, соблюсти баланс, отойти на столько, чтобы и моя персона не потерялась из виду, и чтобы зрителям открылся полностью спектакль правосудия. Ну и, конечно, как после всего этого обойтись без автографов. Чаще всего я ставлю себе планку максимум в 50 подписей, если меня начинает это утомлять раньше, значит мои автографы получит ещё меньше человек. Если в среднем учесть, что на презентацию прих
Майкл! Ты извини за этот инцидент, прервав мои мысли Альберт, честно, хрен пойми, что на меня нашло. У меня характер вспыльчивый, конечно, но, чтобы так, клянусь, такое у меня вперв
Прошу любить и жаловать, Майкл Трэй! ведущий на сцене озвучил имя, и я шагнул к зрителям, не дослушивая его нелепые оправдания.
Вот они, не с чем несравнимые эмоции, как только появляешься на сцене тебя охватывает волна овации, криков и восторженных возгласов. Все люди, кто занимал сидячие места встали в полный рост. Аплодисменты сложились в один ритм и складывалось ощущение, что каждый синхронный хлопок создавал волну, отталкивающая меня назад.
Выйдя на центр площадки и пожав руку ведущему, он вручил мне микрофон и ушел в закулисье, я остался наедине с публикой. Битком набитый зал, свободных сидячих мест нет, процентов 30 от общего количество людей стоят, из-за нехватки стульев. Это фурор, 800 глаз смотрят только на меня, они в ожидании шоу:
Приветствую вас, штат Блез! публика взорвалась овациями. Большинство встали со стульев и начали хлопать, таких зрителей у меня ещё не было. Знаю, знаю, все вы тут собрались для того, чтобы узреть правосудия! Вы здесь, чтобы увидеть, как человек, совершивший преступления, поплатится за него! И вы здесь, чтобы это было феерично!
И снова зал не сдержал эмоции, бурные крики повторились в двойном размере, вдалеке были силуэты, которые начали прыгать; люди залазили друг другу на шею и разворачивали плакаты с различными лозунгами: «Убил красивую девушку, умри так же красиво!», «Убил один, умри при всех!» или «Штат Мроу тоже ждет красочного правосудия!» и так далее. И среди этого эмоционального безумия мой взгляд был прикован к первым местам. Ряд, находившийся ближе всего к сцене, не разделял бурные овации остального зала. Он принадлежал близким родственникам преступника, их родного человека, сегодня, будут казнить. Их потрёпанный вид, заплаканные глаза; лица, убитые горем, этого никто не увидит в зале, кроме меня.
Картина из раза в раз не меняется, штаты, которые позволили проводить публичные казни в своих тюрьмах, резервируют первые места для родственников, они могут присутствовать бесплатно, а для остальных, кто не испытывает эмоциональную привязанность к заключённому и хотят просто посмотреть на изящную смерть, приходиться платить деньги и немаленькие. Вывод делается такой, что родственники отдали бы все на свете, чтобы этого не произошло, а другие готовы отдать всё, что угодно, чтобы это увидеть:
Будьте добры, досье на заключенного, ведущий вышел ко мне, вручил планшет и удалился. Имя заключенногоДжордж Минкель, был арестован за убийство своей жены изощрённым способом. Во время ссоры, Джордж, нанёс своей жене, Марии Минкель, два ножевых ранения в грудную клетку, после пары часов мучения Мария скончалось от потери крови и Джордж расчленил её. При попытке избавиться от частей тела Марии, был пойман правоохранительными органами, толпа в зале начала недовольно гудеть, Джордж так и не сознался, куда дел большинство частей тела Марии, поиски их продолжаются и по сей день. Джорджу Микнелю, суд вынес приговор: казнь, исполняемая в тюрьме штата Блез, через четвертование! ярое гудения публики сменилось на восторженные возгласы. Представляю вашему вниманию, машину компании «Трэй & компани» дифференциатор!
Отойдя в правую часть подмостка, театральные шторы начали раздвигаться, чтобы явить публике то, ради чего они здесь. Джордж, что-то кричал, но стекло, отделявшее преступника от основного зала, не давало его услышать.
Дамы и господа, от Джорджа Минкеля вас отделяет не только десятки метров, но и 16-ти миллиметровое стекло. Сам заключённый находится в подвешенном состоянии, благодаря металлическому корсету, закреплённого к стене. Разведённые руки и ноги, данного товарища, фиксируются браслетами, приваренные к штокам пневмоцилиндров. Объясню для вас, уважаемая публика: этоисполнительный механизм, предназначенный для преобразования энергии сжатого воздуха в механические линейные перемещения. Другими словами, поршень, работающий за счёт воздуха. Таких поршней у нас четыре, каждый отвечает за отдельную взятую конечность Джорджа. В самом начале презентации, пневпоцилиндры заполнены ровно наполовину, с расчётом на то, что руки и ноги находятся в натяжку. Пока я вам все это говорю, компрессор нагоняет в них сжатый воздух. Их задача взять разбег перед резким рывком, публика не утихала ни на секунду, мне приходилось перекрикивать их, после выступления, не смогу говорить неделю, как только камеры цилиндров заполняться сжатым воздухом и штоки, под его давлением, выдвинутся наружу, компрессор выключится. Останется всего несколько секунд, как откроются выпускные клапана, весь сжатый воздух выйдет наружу и штоки вернутся в своё прежние положение. Это и приведет к отрыванию Джорджу Минкелю конечностей.
После финальных слов образовалась полная тишина, нарушал покой только еле слышимый компрессор за стеклом. Все замерли в ожидании его выключения. Большинство родственников уткнулись глазами в пол или закрыли их руками, не все могут выдержать это зрелище, как твою родную кровь разрывает пополам железная машина. Руки Минкеля на последних секундах не были в натянутом состоянии, они по не многу сгибались в локтевом суставе. Он всё также продолжал кричать, пытаясь что-то донести до публики, до родственников или до меня, но силы его покидали, а глаза наполнялись отчаянья.
Долгожданный момент наступил, компрессор заглох и заключённый опустил голову вниз. Теперь ни один родственник не смотрел в сторону казни, а остальная публика старалась даже не моргать, не упуская и секунды происходящего.
Выпускные клапаны открылись, сжатый воздух стал стремительно покидать пневноцилиндры и штоки молниеносно вернулись в самое начальное положение и за ними последовали руки и ноги Джорджа Минкеля. Всего какая-то секунда и все конечности находятся отдельно от тела, литры крови вылились на стены, пол и на стекло. Большинство родственников сразу покинуло зал, а основная публика заполнила помещения новой волной возгласов, свистов и аплодисментов. Театральный занавес скрыл кровавое зрелище от всех и мне оставалось только сделать поклон и сказать последние слова:
Спасибо всем, кто пришёл на казнь, вы потрясающая публика! перекрикивать толпу уже невозможно, и я взмахом руки позвал ведущего на сцену и передал ему микрофон.
Спасибо вам, Майкл Трэй, это было незабываемо! ведущий пожал мне руку. А теперь прошу организовано покидать актовый зал и у кого есть желание получить автограф от Майкла Трэя, занимайте очередь с торцовой двери.