От еврейства отмыться, а Урюпинскизбито. Да и адвоката надо подобрать стержневой нации.
Ну, в общем, правильно, одобрил Константин Сергеевич, нужна жалостливая история о простом парне из глубинкитолько без мерина.
Пусть будет коза! быстро среагировала Жанна. Только чем вы к ней
Жаннакоза безрогая, замолчи! под общий хохот прервал Жанну Константин Сергеевич. Серьёзное же дело, а у тебя в голове одни извращённые фантазии.
Ток-шоу на телевидении ещё раз наглядно показало: планируй не планируйпредусмотреть всё невозможно. Слова о том, что знаменитостей не привлекатьмного шумаоказались пророческими.
Устроители программы пригласили популярную когда-то исполнительницу народных песен и русских романсов. Эта дива, от мощного вокала и, главное, от вида которой млело ещё брежневское политбюро, до сих пор сохранила и стать и голос. А её грудь по-прежнему поражала, являясь, сама по себеотдельной песней. Всю первую половину ток-шоу, она спокойно сидела рядом с приглашёнными медиками -экспертами, и, практически, не учувствовала в обсуждении, только кивала, соглашаясь с резкими выпадами врачей, рьяно клеймивших шарлатанов и псевдоцелителей. Всё переменилось, когда на большом, во всю стену экране студии, появилась фотография Константина Сергеевича. Длинная борода, надвинутая шляпа и тёмные очкикачественно маскировали его внешность, но фотограф поймал его в момент выхода из двери клиники и на снимке чётко читалась название.
Надо же было такому случиться, но певица не раз подвозила к клинике родного брата. Бориктак она его ласково называла, был моложе на двенадцать лет. Несмотря на многочисленные замужества, своих детей у певицы не было. И весь нерастраченный инстинкт материнства она вложила в заботу о Борике. Он был хронический неудачник. В детстве постоянно болел, ладно желтуха. В четырнадцать лет, живя в Подмосковье, умудрился подцепить маляриюэто, почти не выходя из дома. Повзрослев, он три раза женился, и все три раза неудачножёны его бросали. Последний раз, она сама подобрала ему женщинупусть не очень красивую и с ребёночком, но хозяйственную, положительную и верующую в бога. И всё, вроде бы, стало налаживаться, и тут вдруг Борика ударил инсультотнялась рука и нога. Она с Бориком обошла все Московские больницы, возила в Германию. Объехали с его женой, старые «намоленные» церкви, заказывая молебны «За здравие» всё бесполезно. В И вот, когда они уже потеряли всякую надежду, одна из её старых подруг, посоветовала Константина Сергеевича. Тот стал их последним шансом на исцеление. Поначалу, привозя брата, певице приходилось помогать своему водителю доводить больного до кабинета. Там она и познакомилась с врачом, сразу запомнившемся необычным видомдлинная борода и тёмные очки даже в помещении. А после появления явных улучшений от лечения, они с женой Борика стали буквально боготворить Константина Сергеевича, и при любом случае рекомендовать своим знакомым.
Певица в каком-то заторможенном состоянии слушала двух тёток, одна за другой, обвиняющих Константина Сергеевича в постановке неправильных диагнозов, и, как следствие, смерти их близких. До неё постепенно доходило, что обвиняют её кумирачеловека, который, практически, вернул к нормальной жизни любимого младшего братика. Обвиняют врача, которого она сама много раз рекомендовала, и всегда за это получала благодарности.
И здесь она, с удивительной для её комплекции скоростью, выбежала в центр студийной площадки, грубо оттолкнув следующего в очереди обвинителя и решительно забрала микрофон у ведущего. Дальше, хорошо поставленным контральто, вырвавшимся из глубин её великолепной груди, выдала такую арию в защиту, что хабанера из Карменначисто проиграла по эмоциональному накалу и темпераменту.
Она рассказала о Борике, о других своих знаменитых и не очень знакомых, которым помог Константин Сергеевич. Говорила она долго, иногда повторяясь, но никто не смел её перебивать. Наконец, она опустила микрофон и, успокаивая дыхание, величественно посмотрела на публику, привычно ожидая аплодисментов. И они раздались!
Константин Сергеевич, смотрел шоу по телевизору, и когда услышал аплодисменты, понялэто всё, это конец
Барабанный переулок заполнили журналисты от телеканалов и газет. Но там их ожидало совершенно пустое зданиетолько охрана. Клиентки косметологии перестали появляться: боялись, как чумного барака, ага, выйдешь из клиники, и как говориться: «Под свет софитов», «А кто это у нас, такая вся красивая?».
Константин Сергеевич тоже исчез. Ему позвонила Жанна:
Всё, точка в Барабанном спалилась. Тебе появляться и близко нельзякатегорически. Из-за поднятой волны тобой заинтересовались серьёзно. Москва для нас закрыта. Будем перебираться в Подмосковье. А может в Рязань, или Тулупоближе к твоей деревне. Подумаем.
Статья в газете была редкой глупостью, ответил Константин Сергеевич. Надеялся сойти за мелкого шарлатана, спустить пар.
Да, ты крепко просчиталсянедооценили эффект твоего лечения.
Ну, вообще то, идея со статьёй была твоя.
Ой, давай не мериться славой. Если бы не этот проклятый еврейский вопросвсё было бы тип-топ. И умоляю: сбрей свою мерзкую козлиную бороду и выброси на помойку шляпуей там самое место.
Бороду Константин Сергеевич сбривать не сталпросто сильно укоротил. Шляпу выбросил, но приобрёл новую. В силу обстоятельств ему требовалось достаточно часто посещать Каменск, а в последние годы, чтобы сохранить свою исключительность, приходилось, вообще, находиться там почти постоянно. Но в городке проживало ещё много пожилых людей, которые знали и хорошо помнили его с детства. Помнили, тогда ещё просто Костю Косовавнука директора школы. Тёмные очки, шляпа, плащ и трость, на которую он опирался при ходьбе, а ещё и борода, не только создавали запоминающийся, полумистический образ колдуна, но также, а это было главноекачественно маскировали его от ровесников. По паспортуза шестьдесят. А внешне, без «прибамбасов» никто бы и сорока не дал.
Глава 3
После поспешного бегства из Москве, вызванного неумеренным вниманием к его персоне, он, под разными именами, открывал свои кабинеты и в Подмосковье, и в областных центрах, окружающих столицу. Выезжал и работал в различных городах по всему миру. Возвращался опять и в Москву, конечно, под другим именем. Но теперь, надобность в этих постоянных перемещениях отпала, и поэтому, окончательно осев в Каменске, он просто так, «для души», практиковал при больнице своего городка. Принимал и лечил больных, скорее, ради морального удовлетворения. Конечно, был и материальный прибыток, который он тщательно отслеживал, стараясь жить «на свои». Это давало богатую пищу для зубоскальства со стороны соратников, знающих истинные размеры сумм и ресурсов, которыми он мог распоряжаться.
Вот и сейчас, наслаждаясь приятной осенней погодой и прогулкой по любимой с детства улице, он шёл к зданию больницы, где через час у него должен был начаться приём.
Дорогу ему преградил, ствол упавшей липы, вокруг которого стояли работники коммунальной службы. Четверо курили и сосредоточено наблюдали, как пятый бензопилой отделяет сучья.
Что бы обойти, ему пришлось сойти с дороги и свернуть в маленький скверик, разбитый около здания бывшего горкома КПСС. Сейчас это здание занимала городская администрация.
Около входа был установлен бюст Почётного Гражданина города, депутата Верховного Совета СССР, дважды Героя Социалистического Труда, Заслуженного ШахтёраПрокопчука Василия Семёновича.
Константин Сергеевич отчётливо помнил торжественное заседание в городском Дворце Культуры посвящённое Дню Победы, проходившее почти пятьдесят лет назад. Бабушка, пользуясь положением директора школы, поставила его знаменосцем, вместе с дочкой управляющего Райпотребсоюзом. Они входили первыми в заполненный зал, неся знамя, а за ними шли пионеры в белых рубашках, долбя в барабаны: Трам- пампам. Трампампам. Огромные, белые банты у девочекпионерок, тряслись в такт: Трампампам.
Мы, пионеры города Каменска, пришли поздравить наших ветеранов
Пионеры, звонкими голосами прокричали поздравления, а затем хором продекламировали военно-патриотические стихи. Закончив декламировать, по команде слаженно отсалютовали, и, опять под барабаны, направились к выходу. Все встали, провожая улыбкой и аплодисментами.