Сразу, с первого взгляда, Константину Сергеевичу стало понятно, что Алису сейчас воспитывает только отец, и они очень близки. И ещё было очевидно, что отец длительное время находиться в состоянии сильнейшего стресса. Он явно недавно был более полным, но сейчас сильно похудел. Воротничок рубашки стал уже велик на пару размеров, а кожа с осунувшихся щёк спустилась вниз, и болталась бахромой.
Когда он протянул руку для рукопожатия, был заметен сильный триммер.
Парик на голове девочки явно прикрывал последствия химиотерапии и объяснял причины длительного стресса у отца.
Константин Сергеевич, воспользовавшись внутренним коридорчиком, прошёл в свой смотровой кабинет, где оставил плащ и шляпу и, накинув белый врачебный халат, вернулся к посетителям. Затем, подойдя к девочке, для создания как бы доверительных отношений, улыбнулся и спросил:
Тебе нравятся книги о Гарри Поттере?
Мне не десять лет, и сейчас для меня Гарридно, ответила Алиса. После небольшой паузы, посмотрев на Константина Сергеевича, продолжила: Но вот вы совсем непохожи на человека, который читал книги о Гарри Поттере.
А какие книги, по-твоему, я должен читать?
НУ, не знаю. Вы же колдун? Наверное, какие-нибудь большие чёрные фолианты с серебрёнными пряжками. Слово «фолианты» для Алисы было явно непривычно, и она произнесла его с запинкой.
Не обязательно мои книги должны быть в чёрном переплёте, заметил колдун и пояснил: Переплёт для колдовских книг, сами понимаете, делается из человеческой кожи. Вот с чёрным переплётомэто из чернокожих, из африканцев. А желтоватыйзначит сырьё взяли с европейца, по-прежнему, с мягкой улыбкой произнёс Константин Сергеевич, и дальше поинтересовался: А какие же книги ты сейчас любишь читать?
Пап! обратилась Алиса к отцу. Сегодня меня разбудили в четыре утра, обкололи обезболивающим, и ещё три часа я тряслась в машине. Ты говорил, что колдун стервозный и упёртыйни к кому в Москву не едетпридётся потерпеть. А на самом деле, видишьочень милый человек. Вот о книгах со мной хочет поговорить. Так мы для этого сюда притащились в эту страшную, похожую на склеп из ужастика больницу?
Хорошо! К делу, так к делу, согласился Константин Сергеевич. Тогда давайте результаты обследований, все какие есть.
Отец достал из висящей на спинке стула сумки пакет с документами и несколько компакт-дисков.
У меня компьютер в смежном кабинете, объяснил Константин Сергеевич, и, оставив отца с дочерью одних, сам прошёл в смотровой кабинет.
Вставив первый диск в дисковод, буквально минуту смотрел на результаты МРТ, после чего, без всякого интереса, неспешно просмотрел остальные диски.
Девочке осталось жить месяца три, максимум пять, подумал Константин Сергеевич. Сейчас проведу осмотр, для их успокоения, а дальше тяжёлый разговор с отцом. Как-то день с утра не задался: погода дождливая, а первый пациенточаровательная молоденькая девушка с неоперабельной онкологией.
С этими мыслями он побросал диски обратно в пакет и вернулся в массажный кабинет.
Там всё было без измененияссутулившийся на стуле отец перед лежащей на каталке дочерью.
Я хотел бы осмотреть Алису, произнёс Константин Сергеевич, возвращая пакет с дисками.
Вам нужна помощь? Помочь переложить, или что-то ещё? спросил отец, вставая со стула.
Да, наверное, ничего не надо, ответил Константин Сергеевич, аккуратно снимая тонкое одеяло, которым была укрыта девочка.
Алиса лежала в светленьком халатике с вышитыми на нём тёмно-рыжими белочками, держащими в лапках золотой орех. Внизу, из-под халатика был виден край памперсов. Сложный, с блесками маникюр на ногтях рук, совпадал по дизайну и расцветке с маникюром на ногах.
Заметив, что Константин Сергеевич смотрит на её руки, она их подняла и помахала кистями, от чего по стенам кабинета забегали цветные искоркизайчики. Алиса, довольная произведённым эффектом засмеялась, а затем спросила:
Как вам мой маникюр? Специально для вас делала. Как узнала, что у меня будет выезд в свет, и знакомство с настоящим колдуном, попросила стилиста, и мы выбрали вот такойс искорками. Жалко, пальцами на ногах шевелить уже не могу, а то, вообще, было бы классно.
Затемнённые очки, которые практически постоянно носил Константин Сергеевич, оказались сейчас крайне полезны. Не надо строить сострадательный, или, наоборот, ободряющий взгляд. За годы работы он достаточно очерствел, и мог впрямую, спокойным голосом, объявить пациенту самый тяжёлый, или даже смертельный диагноз. Но не сейчас: молодость, обаятельная внешность и милая непосредственность Алисы, легко пробивала наработанную годами профессиональную закостенелость.
Мне скинуть халат? Могу сама, сказала девочка, и потом добавила, обращаясь к отцу: Папа выйди!
Не надо, не стоит- ваш халат мне не помешает, ответил Константин Сергеевич. Затем снял и убрал свои затемнённые очки.
Алиса постаралась поймать его взгляд, но он этого уже не виделперейдя на внутреннее «колдовское» зрение.
Закончив осмотр, быстро нацепил очки.
Ну и что вы интересного увидели? спросила Алиса.
Много, много чего. Например, ты пару лет назад сломала копчик.
Да-да! Такое было! засмеялась Алиса. Я тогда занималась танцами. В репетиционном зале потекла крыша. Перевели в другой. Пол там был ужасный и открытые батареи. Я навернулась и задом впечаталась в батарею. Месяц потом ходила, как семидесятилетняя старуха.
Из-за того перелома и сейчас так получилось, вмешался отец. Она снова упала на тренировке. Ходила молчала, терпела. Думалаопять копчик. И боль поначалу, как она говорила, была не сильная иногда на несколько дней, вообще исчезала, а затем возвращалась. Мне пожаловалась только через два месяца.
Отвезли в больницу, а там Потом клиники в Швейцарии, Германиивсё в пустую, всё бесполезно. Всех задействовалиВот, знающие люди вас посоветовали, сказали
Неожиданно закончив говорить как будто обо что-то споткнувшись, отец продолжил стоять молча, смотря на Константина Сергеевича.
Пройдёмте в другой кабинет, там поговорим, прервал паузу Константин Сергеевич.
Затем, уже обращаясь к Алисе спросил: Накрыть одеялом?
Прикройте ноги, а то памперсы торчат, ответила Алиса. И, пап, дай мобильный с наушниками.
Оставив Алису, они с отцом через коридорчик прошли в смежный кабинет. При переходе Константин Сергеевич закрывал все двери.
Зря вы обе двери закрыли, заметил отец. Она в наушникахничего не услышит. А так случись чтоне докричится.
Константин Сергеевич кивнул, и молча приоткрыл дверь из кабинета в коридорчик. Затем прошёл к своему рабочему месту, жестом предложив посетителю сесть на стул для посетителей.
Опустившись в кресло сам, положил руки на стол и посмотрел в глаза отца Алисы. Тот пристроился на самом краешке стула, плотно скрестив пальцы рук в замок.
Когда мне приходиться сообщать родителям такие диагнозы и прогнозы для их детей, то обычно ставлю им стакан коньяка, начал разговор Константин Сергеевич. Как понимаю, вам наливать не надо? Вы в курсе и полного диагноза, и в курсе прогнозов?
Коньяка наливать не надо, но мне очень информированные люди сказали, что вы можете помочь. Уводя взгляд куда-то поверх головы собеседника, ответил отец Алисы.
Ваши информированные люди, информированы недостаточно. Да, возможно, я мог бы помочь, но на два, или три месяца раньше. Возможно, смогли бы вытащить и при первых метастазах Но сейчассейчас я бессилен. О чём, поверьте, искренне сожалею, закончил фразу Константин Сергеевич и откинулся на спинку кресла.
Всё те же люди, продолжил размеренно говорить отец Алисы, как бы и не слыша отказа, меня проинформировали, что в очень похожих ситуациях, вы успешно вылечили, по крайней мере двух детей. У меня записаны имена.
Он достал из сумки блокнот и вслух прочиталОльга Сапрыкина и Ольга Белова.
Константин Сергеевич на несколько минут замолчал, обдумывая услышанное.
Любые сведения, о спасённых им когда-то безнадёжно больных девочкахстарались держать в строгом секрете. Их излечение, по всем меркам, и тогда, да и сейчасбыло абсолютным чудом.
Его убедили, что все письменные материалы по этим случаям уничтожены.