«Значит, род твой погибнет».
Вздрогнув, она помедлила. Ладонь крепче сжала подаренный суженым нож с рукоятью красного цвета. Глаза девушки не отрываясь смотрели на пылающие в темноте ветви кустарника.
Уйти или остаться?
Перед глазами встал образ Олега, его боль и отчаянье. Любовь горевшая между ними заставляла решиться на страшное. Внутри вдруг завыл рассерженный Зверь, он прекрасно знал, как будет правильней. Но не слушая воя, Анюта тихо сказала себе:
Я справлюсь и сделаю всё, что потребуется. Худо не будет.
Быстро расстелив простыню у подножия куста, она пустила в ход нож, начертив на снегу линию круга. Круг замкнулся и Навь оказалась внутри, наедине с нереальным огнем охватившим голые ветви. Сев перед кустом, Анюта смотрела на пляску синего пламени. Нужно было выжидать подходяще время, а точнеемгновение.
Девушку начал одолевать сон, а рядом послышались хрустящие по снегу шаги. Кто-то зарычал очень близко, обдал своим смрадным дыханием, но она не обернулась. Нельзя было ей оборачиваться. Время текло, холод становился всё крепче. На Анютиных ресницах и волосах заблестел густой иней. Пальцы на рукояти ножа окоченели, хотелось покориться мягкому сну, но звуки за кругом страшили: низкий рык и гортанное карканье, вой и скрежет голодных зубов, свист когтей и наполненные яростью голоса. Эти голоса не могли принадлежать ни человеку, ни зверю.
Прочь, прочь, повторяла Анюта, не спуская с сиянья глаз.
«Доля неведома. Скорей всего, мы не свидимся более. Ты понимаешь?».
Согласилась тогда, не откажусь и сейчас, сжав зубы, ответила девушка.
Вдруг на кусте, прямо среди голых ветвей расцвёл цветок из яркого пламени. Лишь одно мгновение, лишь одно биение сердца, только вздох и он опадёт на землю мёртвыми лепестками. Но Анюта быстро схватила бутон и быстро его сорвала. Нож безжалостно распорол давно готовую к боли ладонь. Девушка зажала чудо-цветок, подпитав его собственной кровью. Вой и визг вокруг круга оглушили охотницутени требовали отдать им цветок, они тоже ждали его появления. Выскочив из круга прочь, Анюта не оглядываясь побежала. Стоило оглянуться и всё будет зря: тени её растерзают, оставят умирать на холодном снегу.
Дорога из узловатых корней цеплялась за ноги. Ветер со злостью ударил ей в спину, словно тоже присоединяясь к погоне за украденным цветом. Прижав израненную руку к груди, Анюта даже не дышала: лишь бы в целости донести чудо-цвет до убежища. Люк был распахнут, на его пороге стоял Олег с автоматом наперевес.
Анюта! Что случилось?
Не останавливаясь, Навь забежала внутрь и ударила по кнопке экстренного запирания. Люк под пронзительный вой аварийных сирен встал на место и только тогда голоса понемногу утихли. Зелье медленно отпустило. Анюта почувствовала, как тепло бункера колет кожу на замёрзшем лице и руках. Из тёмного мира видений она вернулась к Яви. Всё тело тряслото ли от переохлаждения, то ли от упадка сил после отвара.
Что же ты делаешь?! торопливо забормотал ей Олег. Почему у тебя кровь на руках? Кто тебя ранил?
Огонь-трава, стуча зубами, разжала свою ладонь девушка. В алой крови лежало только несколько сухих веточек.
Да какая же это «трава»? Это просто
Сделай настой и дай выпить отцу! выпалила Анюта. Она силой вложила в руку Олега добытый великим трудом и опасностью цвет.
Сын скитальца заглянул в голубые глаза и пораженно спросил:
Пятьдесят градусов мороза и ты вышла ради него? Ради отца?
Нет. Не ради него. Всё сделано ради тебя
Хуже не будет.
Олег приготовил принесённый Анютой подарок, даже не смыв с него кровь. Это были простые веточки с одного из стойких к морозам кустарников, но на них виднелись не успевшие раскрыться за короткое лето почки. Каким-то чудом они не умерли от холодов, сохранив в себе зародыш листа.
Приподняв отцовскую голову, сын напоил Михаила готовым настоем. Старый скиталец глотал целебное средство под опасливым взглядом спасительницы. Когда голова вновь опустилась к подушке, девушка ринулась прочь из медицинского блока. Олег поспешил поставить кружку на стол и выскочил следом. Он смог догнать Анюту только в коридорах убежища и, схватив её за здоровую руку, спросил:
Почему же ты так его ненавидишь?! В чем же причина?
Глаза охотницы заметались под пристальным взглядом Олега.
Не в гневе я на него. Не за что гневаться. Но жить он не должен. Не нужен он рядом с нами.
Почему же тогда спасаешь?
Не знаю, искренне ответила Навь. Нутро говоритне спасать, а я делаю. Совсем одурела.
С ресниц покатились горячие слёзы. Анюта прижалась к Олегу, словно ища в любимом подтверждение своим же поступкам.
Ради тебя спасаю! Ради того, чтобы ты меня не бросал!
Обнимая дрожащие плечи, тот тихо гладил девушку по волосам.
Зачем же всё это? Зачем?
Скоро поймёшь. Но останься со мной, прошу лишь об этом!
Скиталец приподнял невесте лицо и оставил на её губах поцелуй.
Как же я могу бросить тебя и позабыть всё, что было? После всех испытаний, после нашей любви? Мы будем жить счастливо здесь, в этом бункере.
Счастьеэто когда делят добычу, вспомнила слова старого скитальца охотница.
Нет, это когда внутри светит солнце, поправил Олег. Он подхватил её на руки и понёс к их постели.
Как долго длилась эта ночь? Михаил в одиночестве брёл по снегам, следуя за светом множества звёзд. Он звал Светлану, но золотой образ оставил его в этом пути. Она больше не придавала сил, не поддерживала так нужным сейчас голосом. Рядом были лишь тени, крадущиеся за спиной. Они перешёптывались, словно сговариваясь напасть, но пока не нападали.
Держась света луны, Михаил шёл к ясным звёздам. Это была печальная, но единственная дорога. Стоило отвернуть и он тут же попадёт в цепкие лапы теней. Те жаждали этого, сказалец чувствовал их стремление и боялся. На его зов откликался лишь злобный смех. Чем дальше Михаил брёл по дороге из лунного света, тем холодней становилось. Даже снег не хрустел под ногами, лишь злобный шёпот да хохот сопровождали его путь в темноте. Если это смерть, или её преддверие, то она гораздо страшнее, чем думал скиталец.
Хотелось остановиться и никуда не идти, отвернуться от манящих звёзд навсегда. Но невидимые провожатые отрезали путь к отступлению. Они сомкнулись за Михаилом в чёрную стену, не отпуская к былому. Впереди появился отблеск багрового пламени, словно целая река из огня разлилась между ним и манящими звездами. Что искать на её берегах? Как он сможет через неё переправиться?
Но внезапно Михаил услышал позади себя нарастающий вой. Стало теплее. Тени в ужасе отпрянули прочь, уступая дорогу настигающему сиянию. Оно не было спасением и не было благом. В страхе скиталец побежал вперёд от него, скорее к огню, ему уже виделся мост, который осталось лишь перейти. За этим мостом было место, где он сможет наконец-то получить желанный покой! Но вой повторился, требуя остановиться и вернуться назад. В синем свете Михаилу грезился силуэт белого волка. Такого зверя он ещё не встречал в своей жизни и был бы счастлив не видеть его после смерти. Волк был гораздо больше обычного хищника: с пылающим узором на искажённой яростью морде. Любая из теней, вставшая на пути погибала в его жутких зубах. Чёрное зло не могло коснуться светлого духа, волк был гораздо сильнее. Он преследовал Михаила, словно тот стал жертвой на потусторонней охоте.
Старик не мог убежатьтолько не от этого зверя. Хищник схватил зубами за край одежды и поволок прочь от моста. Михаил кричал, хотел ухватиться за что-то руками, но пальцы не находили ничего кроме снега. Внезапно взгляд встретился с мордой урчащего зверя и мужчина узнал голубые глазав них плескался огонь Навьей злости.
Закричав, скиталец подскочил на постели. Казалось, что зубы огромного волка вот-вот должны были его растерзать. В груди щемило чувство, будто он отказался от чего-то очень ценного, что у него силой отобрали законное право на тихий уход. Во рту до сих пор стоял запах травы, смешанный с кровью. Именно так и пах лютый зверь из кошмара.
Оглядевшись по сторонам Михаил не понял, где находился. Разум отказывался вспоминать белые стены, стеклянные шкафы и бесконечные ряды заправленных коек. Он погиб на дорогевот последнее, что запомнилось. Замёрз насмерть, упав с коня в преддверии мора. Или не так?