Спустя пару десятков метров Паша остановился и показал две большие дыры в стенах, одна против другой. Меня специально повернули в обе стороны, чтобы я смог понять: этоещё один тоннель, подобный нашему.
После проверим, сказа Паша, которого истерика любовницы, судя по всему, оставила равнодушной, А теперьглавное. Собственно, именно поэтому я решил мины рвануть, побоялся, что чёрная дрянь нас туда сбросит. А ну, глянь: знакомые места?
Ещё десяток шагов и ход обрывался, открывая исполинский провал. Хм, а я ведь реально узнавал и пещеру с невероятными башнями гигантских сталактитов, между которыми медленно бродили сизые облака и пропасть под ногами, где туманная пелена застилала дно. Если оно тут вообще имелось.
Сквозь рябь в глазах я сумел различить и ещё кое-что, пропущенное, во время предыдущего похода. Меня подтащили к самому краю, позволив оценить картину целиком. Именно здесь я принялся мычать, пытаясь заставить язык сказать хотя бы слово.
Мычит чего-то, потерянно сказал носильщик и все подошли ближе, очевидно пытаясь разобрать посылаемые сигналы.
Бляха-муха, ни одна бестолочь не догадалась обернуться и посмотреть назад. Из последних сил я попытался хотя бы ползти, но чёртова вакцина полностью скрутила тело, так что осталось лишь тяжело вздохнуть и расслабиться.
Откуда-то сверху донёсся встревоженный возглас и только теперь эта банда дегенератов догадалась посмотреть, что у них творится за спинами. Ха! Глыба сего импровизированного лифта двигалась так же медленно и незаметно, как и прошлый раз, однако время оказалось безвозвратно упущено.
Бдь, тихо сказал Паша, запрокинув голову, Так вот, почему он мычал.
Маруся принялась громко визжать и тогда Валентина сцепила зубы, после чего изо всех сил врезала её в челюсть. Девица заткнулась и отлетела к стене. Правда камня там уже не оказалось, так что истеричка растянулась на гремящей гальке открывшегося тоннеля.
Быстротуда! скомандовал Паша, Пока нас не увезли на первый этаж.
Собственно, я до сих пор не знал, почему и куда ползут булыжники, если на них наступить, но наша глыбина продолжила спуск, а мы остались в самом начале идеально круглой трубы, стены которой мерцали оранжевыми сполохами. Вспышки то слепили глаза, то утихали до едва заметных искр. В этой светомузыке становилось абсолютно непонятно, куда уходит труба и виден ли свет в конце тоннеля.
Первым делом Паша осторожно подошёл к краю и вжимаясь в светящуюся стену, посмотрел вверх. Издалека донёсся слабый окрик и здоровяк махнул рукой, после чего вернулся обратно и присел на корточки, угрюмо осматривая оставшийся отряд. Представляю, ка он был разочарован: вместо группы вооружённых бойцовпара стерв, два дебила, мешок и всего парочка стоящих людей. Можно отправляться покорять галактику.
Помимо всего прочего имелись и другие плюсы, явно добавляющие оптимизма. Их, вообще-то, очень трудно не заметить.
Метров двести, констатировал Паша и скривившись, зашипел, Продуктовнет, водынет, всего пять огнестрелов, твою же мать! Говорить можешь? обратился он ко мне и получив утвердительный кивок, спросил, Охотиться тут реально? Добыча есть?
Есть, квакнул я, в данный моментаж восемь экземпляров. Если до тебя ещё не дошло, то этогрёбаное чистилище, полное монстров, для которых ты в лучшем случаепища, а в худшемЛадно. В общем, воду тут найти можно.
Боец с исцарапанной мордой переглянулся с тем, который тащил мой мешок. Ещё один милый экземпляр с перебитым носом, погрызенными ушами и кусками выдранной шевелюры. И всё это, если не учитывать, как его обработали паукообразные твари.
Мы умрём? взвизгнул Павлуша и его тощая физиономия отразила отчаяние. Лаврентьев выглядел ненамного лучше, но хоть плакать не пытался.
Дерьмо, сказал Паша и потёр виски, какие есть предложения?
Все естественно уставились на меня. И даже труба перестала игриво подмигивать и засияла ровным жёлтым светом. Кстати, чего это она? Подул горячий сухой ветер, который становился всё сильнее. Я ощутил спиной нарастающее тепло.
Жарковато становится, исцарапанный боец потёр грудь под броником.
Таран, заткнись, бросил Паша, Не сбивай.
Он дело говорит, муркнул я, сваливать надо. И запомните: если в каком-нибудь месте начинаются перемены, нужно немедленно валить к такой-то матери. И немедленно, пока не стало слишком поздно.
Вперёд, Паша легко поднялся и указал на меня, Этоготащить вдвоём. Или попеременно, чтобы с копыт не рухнуть. Погнали.
Жёлтый свет стал много насыщеннее, а ветер, мало-помалу начал превращаться в пустынный суховей. Кроме всего прочего бегунов ожидал ещё один неприятный сюрприз: пол оказался скользким, точно лёд и кто-то, то и дело, оскальзывался и падал. Ругательства при этом варьировались от грубых мужланских матюгов, до вполне интеллигентного: «Чёрт побери!» К чему я это? Меня, бдь, то и дело роняли!
А если не успеем? задыхаясь, спросила Валентина, с трудом удерживая равновесие, Что тогда?
Тебе реально интересно? Таран споткнулся и упал на меня, М-мать! Тупое животное!сам беги! огрызнулся боец, пытаясь подняться.
Так я бы с радостью, сколько там уже синяков, блин! Если бы не твой начальник.
Мудак он, а не начальник, теперь мешок решили просто катить по гладкому полу и это решение мне понравилось много больше, Сука, нах я повёлся?
Впрочем, насчёт хорошего решения это я немного погорячился. В прямом смысле. Труба становилась всё горячее и даже на большой скорости прикасаться к её бокам было весьма некомфортно. Свет вокруг натурально слепил, а бегущие люди брызгались потом и пытались сбросить часть одежды. Обжигающий ветер, казалось обратился в солнечный протуберанец, который вот-вот выжжет нас к чёртовой матери. И тут тоннель резко пошёл вниз.
Очень резко.
И мы пошли вместе с ним.
Всё это очень напоминало некий садистский аквапарк, в трубу которого усердные операторы разом сунули целую толпу. Видимо с целью поприкалываться. И у них всё получилось! Люди орали, визжали, размахивали руками и пытались вцепиться руками в гладкую скользкую поверхность. Я пытался не отставать от остальных. Разве что с последними двумя пунктами получилась незадача.
Температура внезапно снизилась. Мало того, откуда-то вокруг появилась прохладная вода, отчего сходство с трубой аквапарка стало вообще полным. Не доставало только весёленькой музыки. Да и, чёрт побери, ехать в мешке оказалось совсем не прикольно!
Тем временем покатый склон сменился вертикальным сливом и скольжение превратилось в очень даже свободное падение. Вода хлестала со всех сторон, мой мешок кувыркался, а спутники орали так, что я себя не слышал.
Впрочем, наш абонемент, очевидно, не предусматривал длительных развлечений, поэтому труба быстро закончилась. Несколько очень длинных мгновений мне казалось, будто я научился летать и теперь парю в сумрачном пространстве, полном водяной взвеси смутных силуэтов, вопящих, что есть мочи.
Секунда славы миновала, и я врезался. Сначалав упругую волну, а чуть позжев колючую каменную россыпь. Ну, в этот раз это точно был конец: кто станет искать мешок на дне реки, или куда там ещё меня забросила злодейка-судьба? А я и воздуха набрать не успел! Очень быстро лёгкие наполнились жидким огнём. А я даже водой дышать не мог, ибо торчал башкой в чёртовых камешках.
И тут меня выдернули из воды и бросили на мягкий песок. Кто-то тяжело дыша обрушился рядом, но кого прислал ангел-хранитель я не понимал, поскольку пытался пропихнуть в лёгкие хоть каплю чёртового оксигена.
Получило! Мать же ж моя, получилось! Я хрипел, скрипел и тарахтел, но по-прежнему оставался жив.
Потом сипящая Валентина очистила с моей физиономии каменную мерзость я первым делом я увидел грандиозную шишку на её голове. Аккурат посреди лба.
Тыединорог, сказал я и вновь откинулся на спину.
Сам дурак, она задумчиво ощупала «украшение» и ухмыльнулась, Я тебя опять спасла. Ну как, мир?
Вытащи меня из мешка, перестань колоть всякую гадость и я сам себя спасу, тотчас протестующе запищали рудименты совести и я согласился, Ладно, мир. Прости, руки подавать не стану. Мешает что-то.