Я не стал сильно осматривать тело, просто взял с него автомат, а также два магазина из карманов. После этого вернулся в машину. Положив автомат, я сел на переднее сиденье. Я посмотрел на девушку.
Это были не менты, рассказал я. Сказав, я поморщился.
Скосив взгляд, я посмотрел на рану. Девушка также посмотрела на нее.
Вас ранили? спросила она, смотря на рану.
Ничего. Потерплю. Надо найти безопасное место.
Я завел машину, успевшую заглохнуть, и потом поехал в сторону эстакады.
Сквозь ряды машин пробирались долго, движение замедляло обилие машин на трассе. Несколько раз мне казалось, что дальше проехать мы уже не сможем, и придется бросать машину. Но вскоре мы съехали с эстакады и поехали дальше по узким улочкам.
* * *
Мы остановились на небольшом пустыре. Я сидел на капоте, и пил из бутылки воду. По пути почти не останавливались, ехали быстро, так как я хотел до темноты добраться в Посад. Девушка сидела рядом со мной и тоже ела.
А куда мы едем? спросила она, смотря на меня.
Я еду в Сергиев Посад. Мне туда очень надо. Но тебя я могу высадить в любом большом лагере, если мы такой встретим.
Спасибо, что помогли мне, поблагодарила девушка.
Я посмотрел на нее. Девушка была немного похожа на мою девушку Лену, которую я не видел с 2008-го года. Я отвел взгляд от нее, и посмотрел на свое плечо. Футболка пропиталась кровью. Значит, все нехорошо. Встав с капота, я подошел к задней двери машины, и вытащил из нее аптечку. После этого я вернулся. Положив аптечку на капот, я вытащил оттуда ножницы.
Вам помочь? спросила девушка, увидев, как я пытаюсь разрезать футболку.
Да. Режь вокруг раны. Нужно, чтобы я видел ее.
Девушка кивнула и вырезала кусок футболки так, чтобы я видел всю рану.
Когда она сняла вырезанный кусок, я увидел рану. И облегченно вздохнул. К счастью, пуля прошла по касательной, хоть и глубоко.
Ну, хоть глубже не прошло. Но шить все равно придется. Произнес я, доставая из аптечки все, что понадобится при зашивании раны.
Вы умеете? Спросила девушка.
Я кивнул. Потом посмотрел на свое плечо. Попробовал рукой достать до плеча. Неудобно.
По ходу, тебе придется мне помочь. Я посмотрел на девушку.
Я не умею зашивать раны.
Ничего. Я буду тебе подсказывать.
Хорошо, девушка подошла ближе. Что мне делать?
Первым делом одень перчатки и вдень нитку в иглу, я смотрел на девушку. Когда она сделала то, что я сказал, продолжил. Сначала тебе надо стянуть края раны. Потом продолжаешь накладывать стежки.
Девушка кивнула. Одев перчатки, и вдев нитку в иглу, она начала шить. Было, мягко говоря, неприятно, чувствовать, как зашивают твое плечо, но я терпел. Привык уже со времен службы. Там уже приходилось терпеть, и сейчас потерпим. Сначала стянув края раны, девушка продолжила накладывать стяжки. Когда она закончила, я посмотрел на рану.
Хорошо. Теперь осталось наложить повязку, я взял из аптечки бинт, и сложил его в два раза. Потом наложил на рану. Ты можешь помочь?
Конечно, ответила девушка, и взяла другой бинт. После этого перевязала бинт так, чтобы он держался. Мы, кстати, так и не познакомились.
Да. К сожалению, я об этом забыл. Но это можно исправить. Сказал я, придерживая бинт. Меня Федор зовут.
Женя.
Очень приятно познакомиться. Я отошел к багажнику и одел новую футболку.
Взаимно. А ты давно узнал о том, что творится в области?
Нет, произнес я, подходя к капоту автомобиля. Я узнал, когда приехал сюда. Приехал бы на пару дней раньше, успел бы отвезти свою семью подальше отсюда.
На последней фразе я сильно ударил кулаком по капоту, чем напугал девушку.
Прости, извинился я, потом присел на капот. Я просто родителей с 2008 не видел. Как в армию уехал, так и не возвращался.
Я понимаю. Я своего папу тоже редко вижу, девушка присела на капот рядом с собой, взяла бутылку воды, которую я ей подал. Он в Москве работает. Он биолог.
Ученый?
Учитель. А ты кем до армии работал? спросила Женя, отпив воды.
Я поработать, толком не успел. Как в московском училище отучился, так и все. Потом сразу же в армию загребли, ответил я, отпив воды из своей бутылки.
А все-таки? На кого учился? не унималась Женя.
Я хирург по профессии, я повернулся к ней, увидел ее удивленный взгляд, А что, не похож?
Не знаю. Мне казалось, что доктора более Хилые, что ли, сказала Женя, и застенчиво улыбнулась.
Я тоже улыбнулся. Потом засмеялся.
Как раз когда я был студентом, я был самым хилым мальчишкой на свете. Это в армии из меня кабана сделали, отсмеявшись, рассказал я.
Но потом резко замолчал. Тихо.
Я встал с капота «шестерки», вытащил из кобуры ПМ, и пошел в сторону перекрестка. Шел медленно, делая короткие шаги. Перейдя проезжую часть, я пошел вдоль стен домов с правой стороны дороги. На левой дороге все было тихо, но мне не давало покоя то, что я слышал справа. Подойдя к крайнему дому, я вытащил из кармана зеркало. Направив его на улицу, я посмотрел в него. На улице был установлен частокол, возле которого бродило небольшое стадо зомби.
Но долго смотреть не получилось. Раздался приглушенный глушителем выстрел, зеркало раскололось. Я выругался, потом побежал назад. Последнее, что я услышал, были команды.
В машину! крикнул я Жене еще на подходе.
Женя сразу же подчинилась, и побежала к «шестерке». Сзади раздались быстрые шаги. Я резко развернулся, одновременно вставая на три точки опоры.
Из-за поворота выбежали два человека, одетые в какую-то форму. Увидев меня, они направили в мою сторону свое оружие. Я не стал мешкать, и выстрелил первым. Тот, что шел первым, упал с пробитой рукой. Неизвестно, кто были эти люди, потому я и не хотел их убивать. Коллега раненого спрятался за стеной, а я подбежал к машине.
Пригнись!
Женя пригнулась в «шестерке», насколько это было возможно. Но противники не нападали, и я сел в машину.
Заводись, заводись! уговаривал я «шестерку».
С перекрестка послышался рев двигателя. Выругавшись, я в очередной раз нажал на газ, и машина завелась. Я поехал назад, потом вывернул руль, и резко развернулся на сто восемьдесят градусов. Из-за угла тем временем выехал автомобиль.
Вот, падла. Он же нас в два счета догонит, проговорил я, увидев в зеркале заднего вида «шевроле».
Женя тоже увидела марку машину. Повернувшись ко мне, она спросила:
А если не убегать?
Мы не знаем, кто они. Конечно, мы можем остановиться, сдаться. Но есть одно «но», я не отрывался от дороги, говоря с Женей.
Какое?
Я прострелил руку их солдату. Конечно, это могут быть обычные горожане, я надеюсь, что так и есть. Но никому не понравится, что их другу, или брату, прострелили руку, понимаешь?
Я посмотрел на Женю, и она кивнула. После этого я посмотрел в зеркало заднего вида. Машина преследователей набирала ход. Скоро они уже должны были нагнать нас. Мы пронеслись мимо парка.
А если все-таки попробовать договориться? поинтересовалась Женя.
Я не ответил. Я смотрел вперед. Впереди было огромное стадо ходячих мертвецов. Они, переваливаясь, ходили с одного края улицы, к другому.
Держись, скомандовал я Жене, и переключил передачу.
Машина неслась прямо к толпе. Первого мертвеца, подвернувшегося под бампер, подмяло под машину. Остальных я объезжал. Не отрываясь от руля, я сказал:
Когда я скажу, держись изо всех сил. Поняла?
Да, ответила Женя, и так держащаяся за ручку.
Я ехал вперед. На спидометре стрелка колебалась почти в самом правом краю. Я посмотрел в зеркало заднего вида, машина преследователей все еще держалась сзади. Слева показался поворот.
Держись! крикнул я, резко поворачивая налево.
Машину дернуло, но она все же повернуло. Скорость резко упала, но я вжал в пол многострадальную педаль, и «шестерка» начала набирать ее снова.
Машина преследователей отстала, раздались выстрелы. Но не по нам. Они стреляли по мертвецам, которые были уже совсем вплотную. Женя посмотрела назад, потом повернулась и с глубоким вздохом облегчения опустилась на спинку кресла.
Никогда больше так не делай, попросила она. Иначе я больше никуда с тобой не поеду.