Ладно, резко сказала я, поднимаясь. Мне лучше начать сейчас искать моего брата. Место такое большое, что я могу умереть раньше, чем найду его.
Игра в прятки.
Что? нахмурившись, удивленно спросила я.
Прятки? Детская игра? В которую любят играть дети?
Мне это не понравилось. Это тревожило. Бабушка никак не могла сказать ему, что мы с Сэмом
Но потом я почувствовала себя глупо. Это был просто ничего не значащий комментарий. Он ничего не имел в виду. Он не знал ни Сэмми, ни меня. Даже моя мама не знала о нас с Сэмми.
Кивнула и вышла, не говоря ни слова.
Глава 2
Я чувствую себя неуютно, какой-то незнакомец знает обо мне слишком много. Это странно неприятное чувство. Как будто бы моя жизнь была для кого-то просто поводом для разговоров.
И эта история с игрой в пряткиэто ещё более странно. То как он сказал об этом. Как будто он знал.
Наверное, это было моим единственным настоящим талантоммоя способность находить младшего братишку. Я не была красавицей с утонченным вкусом, как моя мать, или гениальной и энергичной, как мой отец. А мои учителя с радостью проинформируют любого, кто согласится слушать, что я неорганизованная, медлительная, с вызывающим поведением идиагноз, поставленный самой себеСДВГ2. Но в чем я была хороша, так это всегда находить Сэмми.
Об этом я узнала, когда мне было двенадцать, а ему едва исполнилось два года. Он только-только начал всё познавать самостоятельно. В тот первый раз мы были в универмаге в деловой части Сиэтла. Мама подняла взгляд от кучки шелковых платков, в которой она рылась и обнаружила, что коляска Сэмми пуста. Она обвинила меня и начала его звать, проверяя все ближайшие проходы. Потом она начала паниковать. Мы разделились, а продавщица вызвала службу безопасности и с полдюжины парней среднего возраста в униформе бегали с нами по округе. К нам присоединились другие покупатели с криками «Сэмми» и никто из них не понимал, как много удовольствия получал сам малыш.
Но я знала. Я просто видела это. Я стояла там, посреди косметического отдела, представляла его пухлую физиономию, широкую улыбку, маленькие ямочки на его локтях и коленях, которые мне так нравились. Я почти чувствовала его, как он затаился и хихикает. Сначала мне показалось, что я всё придумалапочти незаметная электрическая вибрация. Но потом я последовала за этим чувством, последовала за нитью. Затем это стало просто игрой. Горячо. Холоднее. Напоминало игру, когда твои родители прячут подарок и направляют тебя«становится теплее, ещё теплее».
Я нашла его, спрятавшимся в вертящейся металлической стойке среди вороха платьев. Он был очень доволен собой и радостно кричал: «Ты нашла меня, тебе водить», - как будто упрекая меня. Маленький шутник.
Мама не знала, каким образом я нашла его, я никогда ей не говорила. Даже тогда я знала, что она не будет в большом восторге от подобного дара. Мама ненавидела всё, что имело отношение к так называемому Нью Эйдж мусору. Так что я подумала, что она не захочет ничего знать о моем радаре на Сэмми.
Но она знала достаточно, чтобы всегда посылать меня отыскать его.
Сара? я подпрыгнула. Пожилая дама, сидевшая на диване, помахала мне. Иди сюда, дорогая, сказала она в манере я-состоятельная-женщина-и-мне-позволено-растягивать-односложные-слова. Сядь-ка рядом со мной. Ты просто копия Иды, когда та была в твоем возрасте.
Я села рядом с ней, окутанная ароматом её лавандовых духов, и едва вслушивалась в её болтовню, сперва о временах, когда моя бабушка была ещё девочкой, потом о моей «творческой» прабабушке Фионе, которая устраивала безумные вечеринки во времена Сухого закона и любила танцевать в лунном свете и могла предсказать твою судьбу с помощью колоды карт. Прабабуля предсказала будущею этой женщины, когда ей было всего одиннадцать лет.
Все было в точности, как она предсказала, говорила она. Неудачный брак, две дочери, всё слово в слово. Она рассмеялась и захлопала в ладоши как ребёнок. Фиона определенно была экстрасенсом.
Мне она показалась полной дурой.
Вы слышали какие-нибудь истории об этом доме? спросила я, закидывая удочку. Ну да, я слегка заинтересовалась потерянными алмазами. Может быть, это была сказка, может быть, нет, но разве не круто было бы найти их? Кроме того, я ведь была фанаткой Толкиенамогла ли я просто так отказаться от поиска сокровищ?
Истории, сказала она. О небеса, разумеется, слышала, дитя мое. Это дом стоит здесь уже больше трех столетий, в конце концов.
Например, какого рода истории?
Ну, ты и сама знаешь. Мертвецы. Призраки. Потайные ходы. Самоубийства. Внебрачные дети. Обычные истории.
А как насчет я понизила голос, сокровищ?
Она рассмеялась.
Что? Разве Дом Эмбер и без того не переполнен сокровищами? Оглянись вокруг, девочка. Все вещи только в этих прихожих могут стоить больше миллиона долларов. Не то чтобы твоя мать мечтала об их продаже, я уверена в этом. Это всё часть семейных историй.
Вы правы, вежливо согласилась я, мне показалось, что эту пожилую леди может хватить удар, когда она узнает, что именно это и планирует моя мама. А как насчет тайных кладов?
Тайные клады. А, ты должно быть об утраченных алмазах Капитана. Она зловеще улыбнулась и наклонилась чуть ближе, как будто собиралась поведать особо интересную сплетню. Твой пра-пра-пра-много-раз-пра-дедушка, Капитан Фостер, во время Революции был контрабандистом, и поговаривают, что даже немного пиратствовал. История гласит, что ему нравилось незаконно торговать алмазами. Сложно отследить. Легче унести. К сожалению, у алмазов есть склонность к исчезновению. Говорят, что он просто спятил, когда смотрел на них. Кто знает? Дом Эмбер хранит свои секреты. Но они уже в прошлом, а прошлое не так-то легко расстается со своими тайнами.
Сара?
Моя мама оказалась в пределах слышимости. Мне не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять, что она более чем взволнована, застав меня за обсуждением семейных преданий с соседями. Или чтобы догадаться, какими будут её следующие слова.
Ты не могла бы поискать Сэмми? Пожалуйста, милая.
Я подумала что могла б приложить усилия, и «милая» и «пожалуйста» были приятным жестом. Ещё один плюс в пользу гостей.
Я отыскала Сэмми наверху в морской комнате, разговаривающего с медведем.
Он сидел, скрестив ноги на кровати, сделанной в форме морского причала, отделанной деревом, что создавало впечатление отдельной комнаты с выдвижными ящиками и двумя иллюминаторами. Над кроватью был вырезан орёл, смотревший на вас с широкой десятифутовой доски. В углу нависала деревянная русалка.
Интересно, кому принадлежала эта комната, сказала я.
Сейчас она принадлежит мне.
Сэм, сказала я, покачав головой, ты же знаешь, мама не желает оставаться здесь. Она забронировала для нас гостиницу.
Неа, заупрямился он. Я хочу остаться здесь. На его лице появилось хитрое выражение. Пошли со мной, Сара.
Он сорвался с места и, поднырнув под меня, выбежал из комнаты и помчался по коридору. В основном вся канитель с поисками Сэмми была не такой уж утомительной, пока он не начинал бегать так быстро.
Я вышла в коридор. Сэм стоял перед какой-то дверью.
Слушай, дружок, сказала я, пытаясь придать твердости своему голову. Нам нужно вернуться вниз.
Иди сюда, настаивал он.
Ладно, я с недовольным видом пошла к нему. Что?
Смотри сюда, сказал он, и открыв двери сделал рукой приглашающий жест как настоящий шоумен. Это твоя комната. Я выбрал её для тебя. Он подошел и схватив меня за руку потащил в сторону двери. Смотри, Сара. Ну же? Его голос был нетерпеливым. Я нашел её для тебя.
Я заглянула внутрь.
Это была комната с цветами. Не в том безвкусном варианте из глянцевых журналов, а в том виде, в каком её изобразили бы братья Гримм в Белоснежке. Стены были вручную расписаны мальвами, ирисами, розами, лилиями, и ещё какими-то невероятно воображаемыми цветами, скрытыми в сумеречных тенях. Кровать с балдахином была застлана кружевным бельем, накрытая лоскутным одеялом, напоминавшим мозаику в тех же тонах, что и стены комнаты. Две полки с книгами в кожаном переплете обрамляли кукольный домик с фронтонами, балконами и окнами с зелеными ставнями.