"Ну и чудненько" - сказала я одеваясь: "Завтра повторим?"
"Легко" - ответили бойцы хором.
С этого момента жизнь наладилась. Демоны вроде как исчезли, но было ясно, что они лишь затаились и вылезут наружу при любом удобном случае. Однако шансов я им не давала - при малейшем намеке на предстоящее недомогание, неразлучная парочка с работы всегда меня выручала. Не знаю, было ли это наитием или обычной жадностью, но я ни разу не пожалела, что совратила сразу обоих бойцов. Во-первых: двое это всегда лучше чем один, во-вторых, между ними не появилось соперничества и непоняток. И в-третьих ни разу ни у кого в нашей спаянной тройке не возникало мыслей об излишней романтике - всё было столь гармонично, что менять налаженную идеальную схему было бы просто верхом глупости.
Лишившись привычных в недавнем гормональных мучений, я расцвела, стала намного спокойнее и начала относиться к работе по-другому, что только пошло всем на пользу, в том числе и клиентам, мне от них теперь не нужно было ничего лишнего.
В конце месяца приехал Иван Петрович, привез на сей раз целую сороковку зелени, замшевую наплечную кобуру и маленький чёрный пистолет.
"Короче так" - сказал он: "Повесишь подмышку слева, как у всех нас, чтобы в нужное время оказался под рукой. В сумочку не клади, а то когда понадобится, заебешься искать среди пудренниц, губных помад, ключей от квартиры и прочей хуйни. Как повесить - Паша с Лешей покажут, заодно научат пользоваться: выберите время, съездите в наш тир. Вот удостоверение оперативного сотрудника ФСБ России, вот разрешение на ношение".
"Маленький какой" - я взяла миниатюрный пистолет в руку.
"Маленький-то маленький, но обладает высоким проникающим действием" - возразил Иван Петрович: "Бронежилет первого класса бьёт влёгкую, второго - если в упор, метров с двух-трёх. И отдача минимальная - легко попасть, легко восстановить прицел. Есть и минус - останавливающее действие небольшое, поэтому стрелять нужно по жизненно важным органам: в голову, в шею, в сердце, в печень, в диафрагму. Ну и на стрельбище у нас плакат специальный есть с обозначенными зонами желательного поражения, бойцы и покажут, и потренируют. Судя по их осунувшимся лицам, вы уже подружились".
"Так на них никакого запрета не было".
"А я и не возражаю, все мы взрослые люди. Может это и хорошо, а то несмотря на тренировки, уже жирком начали заплывать".
Вскоре я сняла "двушку" на Мясницкой и мы с мамой туда переехали. Теперь я ходила на работу пешком, в солидном спортивном костюме и дорогих кроссовках - косила под спортсменку. Миниатюрный ПСМ слева был совсем незаметен, в кармане лежало удостоверение, и впервые за столько лет я почувствовала себя защищенной и, наверное, полностью счастливой.
4 Рассказ Айгуль. Продолжение.
Крах всех надежд.
Беда пришла, откуда не ждали. Впрочем, частично признаю и свою вину - надо думать, прежде чем делать, а женское любопытство это скорее порок, нежели добродетель. Однажды, придя на работу, я привычно залезла в базу, лениво полистала её и вдруг обнаружила нового интересного клиента - молоденького мальчика, лет двадцати. Несмотря на столь юный возраст, он был очень дорого одет и взирал на мир с полной уверенностью в завтрашнем дне. В лице было что-то восточное, но сие выглядело даже приятно. Может, тут сыграли мои корни, может, я вспомнила отца или это и вправду было любопытство, а быстрее всего, всё вместе взятое. В общем, я нажала кнопку "принять".
Юноша был неопытен и робок со мной, хотя и весьма самоуверен во всём остальном. В плане секса всё случилось довольно обыденно, никаких изысков и напора - чистая рутина, причём очень недолгая. Стало скучно, но я честно отыграла свою партию до конца. В конце встречи юноша, которого звали, оказывается, Ваджих, вдруг стал пылко признаваться мне в любви и звать в жены, рассказывая о том, какой богатый и влиятельный у него отец, о том, в каком прекрасном замке они живут, и как я буду с ним счастлива. Я незаметно усмехнулась - никакого счастья я не почувствовала, юноша был довольно тщедушным, ну по моим новым меркам. В сравнении со здоровенными, мускулистыми и неутомимыми кабанами Лёшей и Пашей, мой новый жених проигрывал вчистую. Вежливо спросила Ваджиха, намеревается ли он продолжить, но тот вдруг пылко начал звать меня в ресторан, обещая самый лучший и дорогой. Ситуация не то чтобы стала напрягать, просто я учуяла почти неуловимый запах того, старого, до боли знакомого ИГИЛовского гавнеца. Я начала его вежливо выпроваживать, и жених клятвенно заверил, что завтра обязательно снова придёт, как только восстановит силы.
Не обратив особого внимания на его слова, я встала и отправилась в душ. День прошёл штатно, вечером состоялся нетерпеливо ожидаемый всеми заинтересованными сторонами секс-марафон, и я отправилась в приятном расслаблении домой по пустынным в этот поздний, или уже ранний час московским улицам. Теперь я ничего не боялась - в тире при помощи двоих профессиональных инструкторов добилась неожиданно хороших результатов в стрельбе, замшевая кобура находилась на месте вкупе с её содержимым, а рекомендации Ивана Петровича по поводу самообороны были просты и понятны: "Возникнут проблемы, доставай ствол и вали всех наглухо. Позвонишь бойцам - подъедут, увезут тела. Заметят это безобразие менты - показывай им ксиву и звони уже мне, всё решим".
Проспав почти до двух часов дня, я поднялась, умылась, сварила кофе и неспешно отправилась пешком на работу. Однако стоило мне только переодеться и накраситься, как в стеклянную дверь раздался громкий стук. Я вышла из спальни:
"Ну кто ещё там?"
Снаружи пуленепробиваемое стекло было глухо тонировано, однако изнутри нам открылась презабавная картина: перед дверью стоял вчерашний юноша, сжимая в одной руке огромный букет цветов, в другой - бутылку шампанского.
"А это что за кловун?" - с недоумением спросил Паша, пряча свою 92-ю Беретту обратно в кобуру.
"Да вчерашний клиент, в любви признавался, замуж звал, обещал сегодня снова прийти. Да пусти ты его, раз уж приехал. Что он, что другой, какая на хер разница?"
Паша усмехнулся и нажал на кнопку. Дверь открылась.
Ваджих сразу полез целоваться, бросив бутылку и букет на пол, однако я слегка отстранилась и порекомендовала ему поднять подношения с пола и проследовать в спальню, поскольку там намного удобнее, прошла сама и села на кровать. Однако юноша трясся в каком-то непонятном возбуждении, быстро поставил шампанское на столик и лихорадочно зашептал: "Всё, кончилась твоя блядская жизнь, одевайся - станешь моей женой, брошу институт, вернусть на родину, буду с отцом воевать, а ты рожать детей и хранить семью".
Вот тут дерьмом арабской весны завоняло в полную силу. Я хорошо знала этот запах, сразу проснулась злость, и я насмешливо ответила: "Иди домой и больше здесь с такими заявами никогда не появляйся, здоровее будешь".
"Ах так!" - Заорал юноша и выдернул откуда-то из-под пиджака здоровенный кривой кинжал, изукрашенный арабскими надписями: "Сдохни, шлюха! Не хочешь быть моей, не будешь ничьей!"
На чистых рефлексах я толкнула его ногой в грудь и, схватив бутылку шампанского со столика, добавила сбоку по голове. Ваджих отшатнулся от кровати, упал на задницу и громко ударился головой об стену.
Тут же распахнулась дверь, и в спальню влетел Паша. Мгновенно оценив ситуацию, он за запястье схватил руку моего потенциального жениха, подставил бедро и сломал её в локтевом суставе. Кинжал беззвучно упал на ковер с длинным ворсом. Ваджих заорал так, что заложило барабанные перепонки. Однако, Паша по всей видимости, останавливаться не собирался. Подняв проштрафившегося клиента за искалеченную руку, он подставил локоть за плечо Ваджиха и сломал её еще и в плечевом суставе. Вопль стал значительно выше по тону.
"Если Паша сломает ему что-нибудь ещё, получится уже ультразвук" - отстраненно подумала я про себя.
Как будто прочитав мои мысли, тот коленом врезал восточному юноше по ребрам, которые отвратительно при этом захрустели. Вопль перешел в визг, а Паша, открыв дверь выкинул Ваджиха в холл. Похоже, сие был еще не конец, поскольку подняв извивающегося жениха с пола за волосы, он отработанным движением воткнул кулак тому в солнечное сплетение. Громкие звуки прекратились, раздался тихий хрип и изо рта неудачливого клиента потекла кровь. Отпустив голову, безжизненно стукнувшуюся об пол, Паша поднял ногу, целясь каблуком в висок, но тут кто-то заорал: "Отставить, боец!" - и на месте происшествия нарисовался голый Лёша, с которого струями стекала вода.