У прохожих не смел и спрашивать. Достаточно было того взгляда, что они бросали на меня. Все же, наконец, набрел на бистро. Поначалу не хотели впускать, но вскоре оказалось, что одна из официанток меня знает. Тучная «Мать Тереза» посадила меня в конец зала. Через пару минут принесла горячий кофе, булку и тарелку супа. Этого было мало, только на это и хватило денег, да и моего скупого спасибо им тоже было мало.
Эх, Эрл, заканчивал бы ты с коксом.
С чего взяла, что я как-то с этим связан? хотел отойти от темы.
Да у тебя на лице на писано, вот здесь сразу под новоиспеченным синяком и кровоподтеком. Опять приходил Карл с дружками?
Что мне говорить, ты все уже знаешь.
Пропащая душа.
Она развернулась и ушла, прихватив последние и единственные деньги.
Пойти, что ль посмотреть на свою новую рожу. В мужском туалете подошел к зеркалу. Вот черт, я и вправду негр. И куда теперь. Не успел подумать, как получил оглушительный удар по голове. Кровь залила глаза. Последнее, что услышал, было:«грязный нигер, мочить вас всех»!
Очнулся на больничной койке. Таких как я здесь было много. Вошедшая медсестра принесла что-то похожее на кашу. И вскользь уведомила, что надолго меня в больнице не оставят. Впрочем, мне было все равно. Попытался уснуть, но не смог. Все остальные уже спали. Еще чуть позже. Из случайно услышанного разговора медсестры и медбрата прознал, что в моих лохмотьях обнаружили пакетик кокаина (Как Карл мог его упустить?). Пора было уходить. Дождался пока они уйдут из коридора. И тихо вышел. Мои «просветители» быстро сношались в соседнем кабинете. По полутемному коридору пробрался к лестнице. Начал нелегкий спуск. За окном уже слышался звук приближающейся сирены. Попытался уйти через черный ход, но тот был закрыт. Оставалось окно. Это оказалось куда сложнее и тяжелее спуска по лестнице. Оказавшись на подоконнике, я влез в уже открытое окно, но не смог удержаться и упал на землю. Встать уже не смог. Подбежавший полицейский не стал церемониться, и на ходу зачитывая права, надел наручники. Запихнули в машину, где уже сидело несколько человек. Было настолько тесно, что меня буквально прибили к стенке. В участке долго допрашивали, но не на один из вопросов я не знал ответа. В камеру посадили уже под утро. Но и там мне не удалось заснуть.
Эй, чувак есть сигареты? Говорят, ты торгуешь дурью? говорил пацан лет пятнадцати.
Я не курю.
Жаль.
Ты здесь за что?
Угнал отцовскую тачку.
Молодчина.
Ты типа пошутить вздумал? А может мне тебя в шутку ножом пырнуть. А, что скажешь?
Можешь не запугивать малолетка. Они отобрали все еще при входе во «дворец». Скорее я тебя придушу и, наконец, засну в тишине.
А вот и нет ниггер, кое-что мне удалось припрятать.
Последним, что почувствовал, был холод метала проходящего у меня между ребер.
Эй, охрана! Охрана! Откуда у него нож! Охрана! полицейский подбежал к двери в камеру.
Пробуждение.
Нет! Нет! Нет!
Что случилось малышка? Тебе приснился кошмар? спросила заботливо женщина.
Мне приснились мои предыдущие жизниответила девочка.
Давай мама ляжет с тобой и ты ей все расскажешь.
Зеркало
Миллиарды небесных старцев чьи умы светили и светят посей день в эту ночь освещали рождение нового создания. Еще только родившись оно уже знало ответы на все вопросы человечества, еще будучи нечем оно имело силу.
Дитя неизвестного гения оно появилось на свет, что бы навсегда сохранить его или же ввергнуть во тьму.
И вот оно вышло на улицы этого мира. Существо это не было человеком, но было схоже с ним. Нет ни инстинктами и не подсознательными порывами, не привычками и не желаниям. Было оно существом без желаний и тем более без потребностей. Но по воле создателя внешне было похоже на человека. Лишь глаза могли выдать истинную сущность этого существа. Посмотрев в них смертный сошел бы с ума, ведь они хранили в себе все тайны мироздания, несли информацию о всей тайных уголках вселенной и о тех чудовищах что прячутся в них.
Идя по каменной мостовой, заглядывая в сумрак, она ищет что-то, что возможно ведомо только ей одной. Проходит сквозь мрак своего пути. И первым кто встречается ей на этом пути есть человек чьи помыслы связаны с продолжением жизни, насущной, но вероятно слишком приниженной. И она останавливается, затаивается и начинает наблюдать. Как он подходит к одному из темных окон. Как он приставляет к нему лестницу. Как он почти бесшумно пробирается внутрь. Как он берет вещине принадлежащее ему. И как он так же бесшумно покидает этот чужой дом. И она продолжает следить за ним. И даже в тот момент когда он точно тень уходит, она продолжает смотреть. Она продолжила свой путь, когда он пересек улицу. Она шла за ним. Она шла за ним всю дорогу до его дома. И когда он открывал дверь ключом, и когда он входил, и когда он прятал награбленное, она была с ним. И в тот момент когда он заснул на своей кровати, она украла у него руки. После чего так же тихо и бесшумно, как он, она покинула этот дом. И продолжила свой путь свозь мрак.
Словно призрак она проносилась по улице пока не увидела их. Словно стервятник он клевал останки своей жертвы. Словно охотник освежевал добычу. Он забрал все, что было. В плоть до рваной окровавленной рубахи. Ей стало интересно. Что это? Борьба за выживание? Или доказательство превосходства. Она следила за ним когда он прятал тело. Она смотрела, как он счищает со своей одежды кровь порванной рубахой мертвеца. Она шла за ним до места его обитания. И когда он уснул в своей постели она убила его. И так же как и он стерла кровь со своего тела. И продолжила свой путь через мрак.
Проходя дальше по пути она увидела его. Идол, символ веры, реликвию, что несет надежду для человечества. И их. Тех, что отвергают или не признают веру. Они наносили удары. Вновь и вновь превращая реликвию в пыль. Пока ни осталось ни чего, кроме пятен слюны на останках. А она смотрела, а она наблюдала. И шла за ними в плоть до логова. И когда они заснули, она превратила в пыль все, что было им так дорого. И так же как и они она оставила свой след на останках. И продолжила свой путь во мрак.
Следующими кого она встретила были те чья связь была скрыта ото всех. И этой связью они наслаждались. И она наблюдала за тем, как они получали удовольствие друг от друга. И она смотрела. И она провожала их по окончанию. И когда один из них вернулся домой. И лег в постель к своей законной жене. Она отняла у него то, что так ему мешало. И продолжила свой путь к мраку.
И вот она пришла к одному из самых богатых, но при этом самому несчастному из тех домов, что встречала на своем пути. Здесь люди пировали. Они ели мясо и рыбу, они пили вино. Наслаждались утехами и интригами. Но были и те кому эта доля не досталась. По року судьбы или велению тех, что услаждали лишь себя. И она смотрела. И она наблюдала. Как льется вино. Как летят кости. И когда они легли на свои ложа. Она отняла у них богатство, отняла еду. Отняла шелка и платья. И предала огню. И продолжила путь.
И дорога закончилась. Перед ней виделся тупик. Она подошла к заветной цели. Она всмотрелась в стену. И через некоторое время увидела ее. Она была так же совершенна. Она прошла тот же путь. Она родилась вместе с ней. Она провела рукой по гладкой поверхности и сказала: «Как я хороша».
Он убивалона смотрела. Он грабилона смотрела, Они оскверняли идолона смотрела. Они прелюбодействовалиОна смотрела. Они ели и она смотрела.
Близнец в моих недрах
Открываю глаза.
Холодно. Любимая обними меня. Где ты? Как странно. Поднявшись, понимаю, что нахожусь не в своей квартире. На мне хлопковая рубашка и джинсы. Куртка весит неподалеку на спинке стула. С потолка медленными хлопьями отслаивается побелка. Обои кусками отходят от стены, склоняясь над почерневшими мокрыми пятнами. Сырость и запах гнили. От полового покрытиятолько труха. Обошел помещение несколько раз. Из живых ни кого кроме тараканов. Некоторые из вещей оказались моими, а точнее нашими. Ее платье весело в шкафу. Почти, как новое. Ботинки подле кровати, на которой я проснулсямои. Несколько фото в рамках на комоде. И ее плюшевый заяц. Может быть, было еще. Но в тот момент не стал уделять этому внимание. Схватил куртку со стула и выбежал из квартиры. Вниз по лестнице (лифта ждать не стал), по первому этажу и к дверям во двор. И к своему удивлению обнаружил, что нахожусь на площади перед своим двором.