Нет! усмехнулась она. Хватит в моей жизни Булавиных. Я почему тебе рассказала-тоты поаккуратней с Колькой. Вы долго не виделись Может и хорошо, что он на заработках на Кубани был, когда ты в прошлый раз приезжал.
Почемухорошо?
Ну, например, убил бы тебя
Да, ладно тебе! Мы же переписывались, фотографии он мне слал. Всё нормально было.
Так, то на расстоянии. А так
Диалог оборвал лязг железного засова. Кто-то пришёл, и бывшие любовники притихли насторожившись. С асфальтовой дорожки, ведущей к дому и вглубь двора, послышались голоса и топоттяжелая мужская поступь и щелчки детских сандаликов.
Давай, давай, давай! Кто первым до кухни? подбадривал Николай шестилетнего Витюшу. Ай, молоток! Ай, обогнал батю! весело посмеивался мужчина, уже когда оба стояли на крыльце. Идимясо в холодильник. Ты понял? Ни котам, ни собакам или, кому ты там ещё постоянно добро наше скармливашь? В холодильник! Шагоммарш!
Сергей встал с пня-табурета, сделал несколько шагов в направлении дома, чтобы листья яблони не загораживали обзор крыльца, где Колька, пытался стянуть кроссовки без помощи рук, да так, чтобы, ненароком не запачкать белых носков.
Коляба! окликнул его Сергей. Не навернись, смотри!
О-о-о, Серый! Сам не навернись! хохотнул младший брат. Давно пришел? Я мясца выбрал! Ох, поджарим!
Чуря сегодня шашлычник! забил главную роль старший.
Посмотрим, отозвался Коля. Монетку бросим
Глава 2. Чёрная вата
Семейные посиделки Сергей любил всегда. Но сейчас было особенное чувство. Видеть вокруг себя самых родных в этом Мире людейдорогого стоило, тем более, теперь, после длительного расставания. Он будто чувствовал, как сам медленно проявляется на том семейном фото, что брат прислал ему в какую-то ни этудругую жизнь. Жизнь, которая казалось правильной, размеренной и, в один миг, стала опостылевшей и словно чужой.
Вроде бы, всё былохорошая работа, друзья, которыми успел обзавестись на чужбине, женщины, у коих пользовался популярностью и мог позволить, как говорят на постсоветском пространстве, «перебирать харчами». Было хорошо, до того самого щелчка в голове, переключившего стрелки личных ориентиров и векторов индивидуального счастья.
Сейчас Сергею хотелось лишь одногосделать снимок, где была бы вся его семья и он среди них. Правда, сам предложить сфотографироваться, как-то, не решался. Да, и разговор шёл душевный, настоящий, и прерывать его совсем не хотелось. Отец травил байки, рассказанные мужиками в кооперативных гаражах, где они так любили собираться по любому поводу. Мать всё пыталась минимизировать количество выпитых отцом рюмок, но заслушавшись, либо активно включившись в разговор, то и дело, пропускала моменты, когда Булавин-старший опрокидывал очередной стопарик. Коля же поглядывал за шашлыком, который решили жарить в несколько заходов, дабы мясо было с пылу с жару. Выпивал, разбавлял бесконечные рассказы Владимира Иваныча своими, то рыбацкими, то ещё какими историями. Оксана, тоже, казалось, забыла о недавнем разговоре и своей печали. Улыбалась, смеялась, когда было смешно, тоже немного выпивала, не забывая при этом приглядывать за Витюшей, что уже наевшись, сидел чуть в сторонке на детской маленькой табуреточке и мастерил что-то из яркого пластикового конструктора.
а потом, говорит, иди ты на
Вова! осекла мужа Вера Кузминишна. Дети тут! воскликнула, кивнув на Витюшу. Хрен ты старый! Господи прости
Мама! Ну, вы-то, сами укоризненно, но скорее в шутку, упрекнула её Оксана. Что ж вы!
Молчу, молчу! согласилась пожилая женщина.
Ничего, в школу пойдетещё ни того наслушается! предрек Владимир Иванович. Там сейчас такое
Ну, какое такое? Пап! Что ты мелешь? скривился Коля. Можно подумать ты там бываешь!
А мне и бывать не надо, отстаивал свою точку зрения глава семейства. Мимо меня современные детки бегаюттак, я много нового узнаю!
Ну, началось! в голос усмехнулся Сергей и легонько толкнул брата локтем. Сейчас запустит шарманкумолодежь уже не та, дети не те, ба-ба-ба, бу-бу-бу
Ага! тоже хихикнул Коля. А всё почему?
Почему? повторил Сергей.
Потому что, просрали Обком партии! в два голоса прогорланили подвыпившие братья и раскатисто рассмеялись.
Тьфу, на вас! сплюнул Владимир Иванович. Вам бы, лишь бы, поржать!
Захмелевший старик чуть насупился, закурил.
Лучше бы за мясом следили! пробурчал он. Вон, горит всё!
Твою мать! не сдержался младший брат, несмотря на присутствие ребёнка, и кинулся переворачивать шампуры.
Коля! укоризненно прикрикнула на него Оксана.
Да, Коляба, спокойнее! поддержал её Сергей. Дети ж тут!
Дети, дети пробурчал Николай. Не умничай! Вот, своих и будешь воспи
Он осёкся, протяжно замолчал. Молодой тридцатипятилетний мужчина сидел у мангала, с шампуром в руке, будто окаменев. Для всех промедление было двух-трёхсекунднымдля него гораздо более продолжительным. За несколько мгновений в памяти пронеслись все скандалы и ссоры с супругой, родившей ему не его ребенка. Пронеслись все моменты, в которые он всё больше и больше убеждалсяВитюша, гораздо больше похож на Сергея, чем на него самого. Сначала заметил, что цвет и разрез глаз у сына несколько инойглаза большие, черные, в то время, как у самого Николая серые и слегка раскосые. Потом, светлый волос потемнел, Витюша стал шатеном, хотя, и отец и мать были русымиу Оксаны это видно по корням, когда она не успевала их вовремя подкрашивать. Привычки тоже говорили о многом. Маленький Коля, никогда не любил всё то, с чем так нравилось играть Витюшеконструкторы, шахматы, морской бой. А вот брат всё это в детстве обожал
На тест ДНК тратится не пришлосьОксана сама, изрядно подвыпив вина с подружками, сболтнула одной из них, что уже была беременна, когда выходила замуж. А также, поведала от кого. На её беду, той самой подружке очень нравился крепкий и симпатичный Николай Булавин, а потому она, при удобном случае, не преминула рассказать ему о пьяных откровениях супруги. Однако, увести не получилось. А вот превратить домашний очаг своей, в тот момент, уже бывшей подруги в адский котёлвполне. Вот уже третий год, не было и недели, чтобы Оксана не получала от мужа крепкой затрещины. Нельзя сказать, что Николай избивал жену. В глубине души он был, в этом отношении, джентльменом. Но, до той же самой глубины, свою супругу ненавидел Любил и ненавидел одновременно. И вот сейчас, сам себе об этом напомнил.
Ну чего застыл? Или ты там жрёшь втихомолку? пошутил Сергей.
Всем, кроме брата и его супруги, шутка показалась к месту. Родители засмеялись, молодая женщина насторожилась, а Коля, стиснул шампур так, что нехотя согнул мягкий металл.
Ты оглох там? Мяса, мяса, мяса! застучали по столу вилками Владимир Иванович и Сергей.
Хреняса! рявкнул Коля. Пошли вы на хер со своим мангалом!
Он швырнул шампур с шашлыком в угли, быстрым шагом пошел прочь, в направлении дома.
Чего это с ним? выразила оторопелое недоумение Вера Кузминишна.
Ничего, поспешила успокоить свекровь Оксана. Просто Не знаю, переволновался!
Чего? скорчил Сергей гримасу.
Ничего! гаркнула Оксана. Вообще ничего! Витюша! позвала она ребенка. Пойдем в дом? Поздно уже, хорошо?
Мальчик пожал худенькими плечами, взял маму за руку и босоного пошлёпал за ней. Когда они подходили к крыльцу из дверей показался Николай с сигаретой в зубах. Оксана застыла в нерешительности, сильно сжав детскую ручонку. Коля чуть виновато, но, казалось, как-то злобно скукожился, спустился со ступеней. Жена обошла его по настолько широкой дуге, насколько это было возможным, и скрылась в темноте прихожей.
Коляба! Что за истерики? поднялся с табурета Сергей, изображая полное недоумение, хотя, уже догадывался откуда дует ветер. Чего ты психуешь? Вот сына напугал, жену
Сына, жену перекривил его брат. А чьего сына я напугал? А? Не подскажешь? продолжил он, когда Сергей подошел достаточно близко, чтобы всё отчетливо слышать, в то время, как до родителей могли бы долететь лишь невнятные обрывки фраз.