Инженер утвердительно кивнул.
Так вот, сестру Толика, полтора десятка гитлеровских солдат целую неделю насиловали у него на глазах. Его заставляли смотреть. Им казалось это забавным Она была еще совсем девчонкойненамного старше самого Толика. И когда её всё же убили, просто зарезали будто свиньюона приняла смерть, как избавление. А вот Толикнет. Его жажда мщения была настолько велика, что он не нашёл покоя. И нет ему успокоения, и по сей день
А румыны? тихонько, просто на автомате, вопросил шокированный Сергей.
Насильники? уточнил Вайнштейн. Да. К ним тоже вскоре пришла смерть.
Как?
Граната. Точнее, ящик с гранатами. Ни с того, ни с сего, взорвался. Погибли все пятнадцать фашистов.
Почему он не ушёл, когда отомстил?
Не знаю, развел руками старик. Может жажда крови была слишком уж велика. Может ещё, что Кто их разберетэтих мёртвых.
Точнее, нас, грустно поправил старика Сергей.
Что? Ах, да, нас. К сожалению, нас
Глава 8. Планы
Для Анвара Сардиева не было ничего невозможного. По крайней мере, он всегда заставлял себя в это верить. «Для целеустремленного человека не должно оставаться непреодолимых преград»так Анвар напутствовал других и старался сам следовать этому постулату. А потому, никогда не признавал рамок, навязанных обществом ли, законом ли, моралью ли, или иными писаными и неписаными правилами. Однако, Сардиева нельзя было считать беспредельшиком, в классическом понимании этого определения. Некие догмы были для него священны, по крайней мере, до тех пор, пока его мировоззрение не трансформировалось, до той степени, когда отрицание, ещё совсем недавно незыблемых граней, вполне логично выписывалось в новую картину восприятия окружающей действительности. Так что, его можно было назвать человеком гибким. По крайней мере, он позиционировал себя именно так.
Именно так его воспринимал и начальник городского МВД, как человека способного на всё, при наличии достаточных аргументов. И, как раз сейчас, за дружеской беседой и дегустацией шашлыка в новом кафе Анвара, Вадим Артёмович рассчитывал понятьсможет ли пластичная натура бандита, стремящегося выйти в легальное русло, подстроиться под жёсткую форму предлагаемого ему сотрудничества.
Вадим Артёмович давно работал с Сардиевым. Рэкет, нелегальные парковки, незаконная застройка, рейдердерствовсё имело место быть, как в лихие девяностые, так и в более поздние временные отрезки. Но сейчас Анвар почти полностью абстрагировался от действительно дерзкого попрания уголовного права. Так, мелочёвка осталасьнезарегистрированные автосервисы, пара мини-гостиницничего серьёзного. Однако, от самого бурного и яркого периода становления Сардиева, как весомой в городе личности, осталась боевая бригада, выполнявшая сейчас охранные функции, но, отнюдь, не забывшая своего былого ремесла. А потому, Анвар казался человеком хорошо подходящим для выгодной аферы и имевшим для этого все необходимые ресурсы.
Анвар, наконец заговорил о деле начальник управления МВД, когда, шашлык был доеден, а бутылочка вполне приличного арманьяка показала донышко, дело, о котором я тебе говорил, полицейский сделал паузу и пристально посмотрел на Анвара. Ты принял решение?
Принял, было заметно, что Сардиев немного нервничает. Это слишком, даже для меня. Я не хочу в этом участвовать.
Жаль, жаль, буднично резюмировал полковник. Что же мне делать, а, Анвар? Получается, что я людей подвожу. Хороших людей.
Это твои проблемы, холодно отметил Сардиев.
А вот тут ты заблуждаешься! Меня подключил к этому Шорин
Зампрокурора области, что ли? удивился Анвар.
Он самый, кивнул полицейский. Думаю, у нас могут начаться проблемы. Не только у меня, как ты понимаешь.
Он так и сказал? прищурится Сардиев.
Он дал понять, уточнил полковник. А, что тебя смущает? Деньги хорошие, дело нехитрое
Нехитрое! усмехнулся Анвар. Без крови не обойтись
И ни к чему! Кто говорит о чистоте? Главноерезультат!
Людей не жалко?
Инкассаторов? усмехнулся полковник. Ребята знали, что такое может случиться? Знали! тут же ответил он на свой же вопрос. Это их работа, это их риск.
Я одного не понимаю, признался Сардиев. Зачем эта банальностьграбеж? Сколько там, миллионов сто? Ведь, не больше, так? Ну и к чему столько шума из-за этой мелочи?
Дело не в том, что в машине. Делом в том, чего там нет! пояснил Вадим Артёмович. Помнишь «Операцию Ы»? Вот, считай, то же самое.
Хм Списать на ограбление то, что украдено, предположил Анвар. Тоже, как-то, банально.
Страховка, заморозка выплат и так далее, замахал руками полковник. Такой прецедент даёт много возможностей не только для банка, но и для всей системы. С одного раздутого факта можно оттолкнуться настолько сильно, чтобы подпрыгнуть до тех высот, где кроят федеральные законы.
Даже так?
Анвар, не задавай лишних вопросов, посоветовал полковник. От тебя требуется исполнение и не более того. Прикрытие, поиски виноватых и так далеедело наше. Это тебя не коснётся.
Я так понимаю, вариантов у меня немного?
Немного, признался начальник. Не огорчай меня.
Анвар лишь грустно улыбнулся.
И ещё, как бы, между прочим, поинтересовался полковник. Помнишь о моей просьбе?
Помню. Вот, протянул он офицеру тоненькую папку, здесь всё, что мои люди смогли нарыть.
Что так мало? удивился полицейский.
Да потому, что нет на них ничего. Обычные работягине больше. Старший брат, правда, довольно успешный инженер. Но связей особых нет. Криминала тоже не наблюдается. У младшего брата пару инцидентов по хулиганке, а таквсё чисто.
Это хорошо пробубнил себе под нос Вадим Артёмович, но Анвар всё же услышал.
Что хорошо? Что чисто?
Что работяги! недовольно ответил полковник. Не хватает у нас в стране работяг, не хватает
* * *
Прошла ровно неделя с того момента, как Сергей понял, что его связь с тем миром, где он прожил, как ему раньше казалось, таких долгих и, как он сейчас понял, столь кратких сорок два годаещё осталась. Семь мучительно долгих дней миновало с той самой минуты, как он осозналживые рядом, живые вокруг. Для того чтобы увидетьнужно просто посмотреть как следует.
Отойдя от ужаса, наведённого Толиком, долго ходил по городу, смотря на него другими глазами. Видел, как люди торопливо бегут домой после работы. Как горожане толпятся у касс продуктового магазина, набрав полные корзинки того, что уже через пару часов превратится в ужин. Как прогуливается молодёжь по той самой площади, где много-много лет назад познакомились его родители. Родители
Сейчас они были теми людьми, кто, сам того не зная, заставлял Сергея снова уходить в мир серости и уныния, в мир мёртвых. Он просто не мог смотреть на то, как чахнет его мать и как отец отчаянно пытается её подбадривать, а потом сам скрывается в дальней комнате, где до сих пор была ждущая старшего сына и застеленная свежим бельём постель, и тихо плачет, глядя на пустующее ложе. Инженер видел слёзы отца лишь однажды, на похоронах бабушки. Теперь мог наблюдать эту, доселе эксклюзивную и, до судорог собственного, пусть даже, мёртвого сердца, печальную картину ежедневно. А потому, Сергей просто закрывал глаза, не в силах смотреть на то, что стало с самыми родными ему людьми, и оказывался один. Не было ни матери с отцом, ни домашнего уюта родительской квартиры. Стены, выгоревшие и затянутые паутиной трещин. Мебельстара и скрипуча. Солнце холодное и, какое-то, вовсе не солнечное, можно даже сказать, мрачное.
Булавин понималон никогда уже не вернётся. Нужно было принять это и расстаться с тем, уже чужим для него, миром. Однако, это казалось выше сил. Он не столько хотел жить в нем, сколько быть рядом с теми, кто ещё являлся его частью. Сергей прекрасно осознавал всю абсурдность своих желаний, но ничего поделать не мог. Он приходил к родителям, но вскоре возвращался в сумрак, ибо не получалось без боли смотреть на стариков. Приходил к брату и его жене. Они тоже переживали, но держались, а потому с ними инженер проводил больше времени. А ещё Сергей приходил к Витюше и, как оказалось, ребёнок иногда его видит.