Саша захлебывался от удовольствия. Его глаза сияли. Его голос хоть и срывался, но сохранил детскую звонкость и озорство, какое захватывает ребят во время особенно увлекательной игры. Сейчас, в эти минуты, мальчишка искренне радовался.
Он был счастлив.
Легионы идеальных солдат маршировали в его воображении на покорение новых вершин. Современные мегаполисы, мощная техника, последние образцы оружия, бурно развивающаяся экономика и строгая, по-военному простая культура и философия жизни, в которой вырастут целые поколения Новых людей Будущего, неуязвимых, по-спартански закаленных, тех, кто завоюет остальной земной шар и установит мировой порядок по всей планете. Уроды, больные, старые и слабые будут уничтожены. Геном должен быть очищен от мусора. Его мирместо для сильных. Мощь и величие!
Мир Восхождения.
Мечты о новой расе.
Наука, достигшая немыслимых высот. Техника на грани фантастики. Цивилизация, сияющая блеском отшлифованных граней. Люди без эмоций, ведь эмоции вредны и причиняют страдания. Жизнь без любви, ведь любовьглупая выдумка. Все этовопрос времени.
И вот тут Илья вспомнил, сколько ему исполнилось лет.
Сашка, прошептал он. Помнишь, кем ты хотел стать?
Мальчик с тревогой посмотрел в его сторону. Так смотрят на гадкое насекомое, которое выползло из вентиляции.
Ты еще здесь? мальчик поджал губы.
Илья предпринял слабую попытку подняться. Тщетно.
Ты хотел стать полярником. Плавать на ледоколе, смотреть на айсберги и гулять по льдам, где живут белые медведи и пингвины, а в море плещутся моржи, и жить на станции, и кататься на санках, запряженных хаски. Любоваться полярным сиянием.
Ты мне больше не нужен, голос Саши дрогнул. Уходи.
Послушай. Хорошо. Я уйду. Но сначала мне нужно сказать тебе одну важную вещь.
А, наверно про то, как сильно ты меня любишь? засмеялся мальчик. Потрясающе. Это так мило. У меня прямо сердце разрывается.
Нет, Илье все же удалось зацепиться за край кровати, словно то был уступ скалы, а ональпинист без страховки, свисающий с обрыва. Я не твой отец.
Ты мне вообще не отец! Ты мне никто!
Нет. Меня зовут Илья, и я работал охранником в торговом центре. Мы дрались с твоим папой в Мире Связей, а потом случилась странная вещь. Я попал в его тело, а онв мое.
Бу-га-га, сказал мальчик. Сам это придумал?
Поверь мне, сказал Илья и тут же пожалел. Он просил о невозможном.
Ты меня отвлекаешь от важного дела, голосок у Саши задребезжал, как банка с гвоздями. Я начинаю злиться. Лучше сваливай отсюда по-хорошему. Иначе ты знаешь, что будет.
Обманчиво хрупкий, его силуэт замер у окна. В этом хлипком мальчике скопилась колоссальная мощь, собранная уже не с тысячвероятно, с миллионов людей по всей стране. А любое неосторожное движение или слово заставит его детонировать. Как атомную бомбу. Илья подобрался к черте. Мысли его работали все быстрее. Ему как никогда нужна ясная голова и немного времени на раздумья.
Знаю, прохрипел Илья. Слишком хорошо.
Не было у него времени. Ни минуты. Да и секунды наперечеткаждая могла оказаться последней. Хватит думать.
Зеро, то есть я, убирал по твоим приказам людей, которые умели сохранять нити.
Ну.
То же самое делали в других городах и здесь. Твои ферзи убирали портных, одного за другим.
Мальчик Саша молчал. Слушал, нетерпеливо дергая заусенец. Илья заторопился:
Когда портных остались единицы, ты переключил ферзей на более важные задачи. Ведь опасность исчезла. Верно?
И что?
Мне ты дал команду ликвидировать человека-Иглу по имени Илья, потому что тот собирал вокруг себя нити и мог бы стать проблемой. Я это сделал. Цель была уничтожена?
Вот тут Илья почувствовал, что попал. Мальчик покусал палец, обозрел результат и как бы нехотя выдал:
Конечно. Он исчез. Погас как свечка. Ты же сам мне доложил, идиот. Забыл что ли?
Илье стоило серьезных усилий вскарабкаться на койку и присесть на краешек.
Как я могу забыть такое? Это было одно из моих лучших заданий. Да только мне кажется, что этот Илья не умер. Он нашел какой-то способ остаться незамеченным и хочет тебя убить. Вместе с портными. Я почти уверен. Он собрал их вместе, чтобы нанести удар. Как раз когда ты этого не ждешь.
Было видно: Саша растерялся. Такого поворота в своем замечательном сценарии он не предусмотрел.
Откуда знаешь?
Чувствую.
Саша поколебался с минуту, но потом отрубил:
Нет. Я тебе не верю. Жив он или нет, один или с кем-то, уже неважно. Пусть попробует сунуться, я ему так мозги поджарю, из ушей потекут!
Бесполезно. Стена. Железобетон.
Вали, папуля. Твое время истекло.
Илья разозлился. С кряхтением он встал на ноги, и медленно обходя койку, процедил:
Я тебе не папуля, маленький говнюк. Я попробовал поговорить с тобой по-хорошему, но тебя, видно, плохо воспитал твой настоящий отец с уставом вместо мозгов. Хотя ничего удивительного. Яблочко от яблони недалеко падает. Сейчас я тебя научу хорошим манерам. Что вылупился?
Мальчишка распахнул глаза. Вскинул руки и попятился.
Избалованный засранец. Привык, что тебе все задницу подтирают? Ты думал, я перед тобой на коленках ползать буду только потому, что ты весь такой несчастный больной ребенок? Думал, я тебя начну жалеть? Ах, бедняжка! Что ты смотришь на меня? А?
Последние фразы Илья прорычал, брызжа слюной.
Не трогай меня, пискнул Саша и попытался перепрыгнуть через койку.
Илья навалился на него всей массой. И утонул во вспышке сокрушительной боли. Ощущения были такие, словно под ним извивается электрический скат, заряженный на максимальное количество вольт. Илья уже жалел о своем поступке: он сам приговорил себя к мучительной смертной казни. Но теперь обратной дороги не было. Даже если бы он и захотел вырваться из смертельных объятий, ему не хватило бы сил. Обмякший, словно куль с песком, он придавил собой Сашу, который слабо брыкался, стучал ногами и руками, и верещал тоненьким голоском:
Отпусти!
Илья свистел как закипающий чайник. Зубы прокусили язык до крови. Барабанные перепонки лопались с влажным хлюпаньем. Все тело сотрясали судороги. Глаза затянуло багровым приливом. Запахло жареной плотью. Сердце взбрыкнуло и разорвалось в грудной клетке, поставив жирную точку в этой агонии.
А затем под ним вспыхнуло ослепительное сияние. Маленькая алая звезда. И он, обреченный Икар, падал на нее без шанса вернуться обратно. Пройдет совсем мало времени, прежде чем жар сотрет его в угли. Но пока он еще мог что-то сделать, он протянул нить к центру этого астрального тела мальчика-звезды, чтобыпусть на мгновениеувидеть всю Сеть.
Черное пространство Мира Связей снова распахнулось перед ним бездонной пропастью. И он увидел все в мельчайших деталях. Миллионы одиноких искорок, отчаянно коптящих в тумане, как ночные костры. Миллионы, стянутые вместе в один пучок, который высасывал из них чудовищную энергию. Илья чувствовал их эмоции, страсти, желания. Их боль, гнев и ненависть, что служили топливом для печки. Их надежду, связанную с будущим, в котором каждый хотел найти теплое местечко.
Сеть зияла громадными проплешинами, превращавшими ее в рваные лоскуты человеческой ткани. Энергия струилась из нее, как вода из прохудившегося сосуда. Это напоминало фотографию космического телескопа, на котором был изображен смертельный тандем: звезда карлик, вытягивающая плазму из большого соседа.
И вдруг Илья четко понял: мальчишка уже ничего не контролирует. Для него эта способностьвроде магии, могущественное заклинание. И нитки для негоэто обычные нитки из швейного набора, которыми можно играться, обматывая все без разбора и связывая узелки. Или крутить на пальцах как колыбель для кошки.
И вот заклинание произнесено. А что делать дальше, неизвестно.
Энергетическое торнадо расширялось и захватывало новые области.
Критическая точка была пройдена. Причем давно. Процесс стал необратим.
Мальчишка был триггером. Спусковым крючком.
Никакого спасения не существует.
31
Ночь еще властвовала над столицей, когда к зданию детского гематологического центра подъехало несколько машин. Из авто вылезли люди. Их было две дюжины, внешне ничем не похожих друг на друга. Посторонний наблюдатель никогда бы не подумал, что их что-то объединяет. Двадцать четыре человека рассредоточились вокруг территории больницы по периметру. У каждого в руке был клубок ниток. Белых, черных, красных. Всяких. Каждый намотал нитки на ладонь и перебросил свой клубок за изгородь, прямо на землю.