Парень вспыхнул.
Жидкий огонь быстро охватил его плечи, шею и голову, проникая под одежду. Парень издал животный, полный ужаса крик, вскочил и, не разбирая дороги, убежал в ночь. Тут же двое или трое дюжих парней, вооруженные молотами и арматурами, принялись громить будку полиции, хотя ее давно покинули. Другие с энтузиазмом занялись соседними забегаловкамикафе, ларьками с закусками, офисами мобильной связи. Тут и там били стеклянные фонтаны, и осколки бриллиантовым конфетти устилали асфальт, по которому с хрустом бежали сотни пар каблуков. Столпотворение на проспекте усиливалось. Там уже вспыхивали драки, но стремительно растущая толпа черных молодчиков давила любые попытки сопротивления. Кто-то закидал камнями машину ППС, одного из полицейских выволокли на асфальт, но второй успел надавить на газ и чудом уехать. Вслед ему летели огненные коктейли и ругательства.
Пошатываясь, Илья подошел к тротуару. Уличные хулиганы быстро и организованно строили баррикады из машин. Подъехала пара микроавтобусов, из которых вытаскивали покрышки, канистры с бензином и коробки тряпья. У некоторых в руках было оружиепомповые ружья, пистолеты, даже автоматы АКМ. Один из толпы взобрался на крышу машины и отдавал короткие отрывистые команды. Толпа с ревом поддерживала его. Подожгли автобус. Едкий дым от большого костра взвивался в небо, и хулиганы плясали вокруг как дикари, радуясь этому примитивному источнику тепла и света.
Большинство водителей разбежалось, многие сдали назад. По той части дороги, что еще не заблокировали, проезжали на максимальной скорости. Водители высовывались из окон с мобильниками, сигналили, что-то орали. Вдруг из недр пробки к баррикадам подтащили отчаянно брыкавшегося человека в пальто и очках.
Да тут у нас слуга народа! завопил лидер шайки. Дайте скорее ему присесть!
Пригнали офисное кресло. Насильно впихнули туда чиновника, примотав его изолентой к спинке и подлокотникам. Кто-то облил его бензином. Мужчина заголосил. Толпа одобрительно зарычала. Лидер зажег «файер» и, медленно подходя к жертве, прокричал:
Сколько ты наворовал денег? Отвечай, сволочь! Сколько?
Чиновник завизжал как женщина. Лицо его побагровело, превратилось в волдырь с глазами и ртом. С головы слетели очки.
Именем Восхождения, мы предаем тебя очищающему палач занес над головой свое жуткое орудие, но в этот момент с дальнего конца проспекта раздался вой сирены. К месту происшествия подъезжали полицейские машины, из которых на ходу посыпал спецназ. Засвистели снаряды со слезоточивым газом.
Всем немедленно разойтись! проревел мегафон.
В ответ в полицейских полетели огненные снаряды, камни и «файеры». Илья видел, как в дальнем конце проспекта отряды полиции группируются в сплошную стену из щитов, чтобы пойти на штурм баррикад. Глаза ему жглоэто газ с шипением расползался по месту уличных беспорядков. Полиция пошла вперед: стальной прилив. На секунду показалось, что толпа бунтовщиков дрогнула. Но лидер отдал команду, и в правоохранителей полетели новые порции жидкого огня, которые со звоном и шипением разбивались об асфальт, щиты и каски, охватывая смертельным жаром все, до чего могли дотянуться. Но, похоже, должного эффекта, огненные плевки не достигли. Мегафон продолжал приказывать и грозить.
Илья бочком протиснулся в закусочную, уже разбитую, но обитаемуюза стойкой прятался паренек азиатской внешности.
Пажалюста! закричал повар. Ни нада!
Тихо, успокоил Илья и тут заметил подвешенный под потолком телевизор, по которому в прямом эфире передавали новости. Эй, сделай громче!
Сто сделай?
Громче! Илья показал пальцем на экран, где всклокоченная девушка возбужденно тараторила в камеру. Повар нашел пульт, и Илья услышал:
массовые демонстрации постепенно превращаются во что-то более серьезное. В течение последних двух часов на Манежной и Болотной площадях мы могли наблюдать вполне мирные по своему характеру митинги, участники которых стояли с плакатами и скандировали лозунги, призывающие власти к борьбе с преступностью, коррупцией и наведению порядка. Но за последние часы характер этих выступлений резко изменился. Толпа митингующих не только не разошлась, она выросла. Кроме того, участники протеста перешли к маршу по проспектам столицы, блокируя автомобильное движение. Это вызвало ответные действия полиции, которая попыталась оттеснить демонстрантов на площади, но в результате столкновений в правоохранителей полетели петарды и завязались массовые драки. В толпе можно видеть, что лица некоторых протестующих закрыты масками, и ведут они себя крайне агрессивно: выкрикивают оскорбления, кидают «файеры» и камни. Полиция пытается вычислить провокаторов и зачинщиков конфликтов, но, похоже, можно говорить, что на улицах действуют хорошо организованные люди. Буквально десять минут назад толпа подожгла покрышки и стала громить автомобилии это в ответ на попытки полиции силой разогнать демонстрацию. Очаги протеста возникают по всей столиценаши корреспонденты и свидетели отмечают скопление протестующих на Садовом кольце, на Пушкинской площади, Арбате, ВДНХ, Воробьевых горах, в парке Горького на всех крупных городских площадях. Мобилизованы все отделения полиции, МЧС и скорой помощи. Поступает информация о том, что готовится оперативное совещание правительства города. Мы продолжаем следить за ситуацией
Раздался громкий хлопок. Вслед за нимвой автомобильной сигнализации. Крики. Снова звон разбиваемого стекла. В закусочную впорхнула бутылка с коктейлем Молотова, расплескав пламя и новую порцию осколков. Азиат уполз через заднюю дверь. Илья выпрыгнул наружу. Над площадью плавали клубы дыма. Повсюду что-то горело, бегали люди. Судя по лежащим телам, камням, и брошенным орудиям, демонстранты и полиция уже схлестнулись между собой.
Наискосок темнели здания НИИ Склифосовского. Илья не успел подуматьноги сами понесли его через проезжую часть к цели. Пригибаясь, как во время обстрела на передовой, он бежал, уворачивался от отступавших демонстрантов, за которыми гналась полиция. И когда он преодолел большую часть магистрали, волна схлынула, а вслед за ней ринулась полиция. Слева двое полицейских повалили паренька на землю и охаживали его дубинками. Еще несколько замешкавшихся тащили к автозакам, подбадривая зуботычинами. С разбегу в бок ему врезался удирающий активист. Илья поскользнулся, но удержал равновесие. А вот когда на затылок опустилась полицейская дубинка, ориентироваться в пространстве стало гораздо сложнее. Илья упал в объятия земли и тупо, одним открытым глазом наблюдал, как полиция запрыгивает на баррикады и сходится там с демонстрантами в рукопашной. Преимущество было на стороне власти: броня, спецсредства, каски. Но активисты тоже были подготовлены, и поймать их составляло серьезную задачу. В их движениях чувствовалась слаженность, четкая организация, словно приказы они получали по рации.
Кто-то грубо вздернул Илью за локти и поволок прочь от баррикад, от станции метро и площади с больницей. Над ним склонилось лицо в каскесерое, ровное, с глазками-стекляшками.
Полезай.
Его бросили на землю. Илья беспорядочно шевелил ногами, не в силах подняться. Лицо опустилось, взлетело в ночное небо, а потом в нос ему въехал кулак. Потом были искры, радужные шарики и полоски, точки и запятые, и отдаленный рокот улицы.
Грузите его.
Две пары сильных рук схватили его за плечи и впихнули в автозак. Кто-то поддержал за ноги. Его втащили в машину и бросили на сиденье. Прошло несколько немыслимо долгих минут. Илья ощущал себя ожившим манекеном. К голове словно привинтили чужое тело. Носом дышать он уже не мог. Автозак стал быстро заполняться побитыми демонстрантами. В основном, молодежью. Один парень с косичкой сочувственно ухмыльнулся:
И тебя приложили, дядя?
Илья еле заметно кивнул.
Ничего, задиристо сказал парень. Они еще попляшут. Это только начало.
Скоро сидячие места кончились, и демонстрантов заставили ужиматься, садиться друг другу на колени, вставать в проходе. Автобус набился под завязку. Люди ругались и кричали; полицейские хладнокровно выполняли привычную работу. Процесс шел. Илья уже не лежал, а полусидел, скорчившись в нелепой позе. В окно можно было наблюдать, как развиваются события. Никто никого так и не победил. Казалось, воцарился шаткий паритет. Демонстранты откатились к площади, полиция понемногу занимала прилегающие улочки и давила людскую массу к открытому пространству. Горели огни. Пожарища коптили небо. В нос била отвратительная вонь от горящей резины, бензиновых паров, синтетики и чего-то химического. В поле зрения попала девушка с профессиональной фотокамерой, снимавшая полицейских и все происходящее. Равнодушно наблюдал Илья за тем, как к ней подходит ОМОНовец, что-то отрывисто рявкает, а когда ему не повинуются, выхватывает камеру и разбивает ее об асфальт. Девушка отправилась в их автозак, добавляя тонкий мазок истерики в общую картину царящего здесь стона боли и негодования.