Серым промозглым утром Щербатая лежала у входа в палатку и наблюдала за тем, как Клокастый распределяет мокрых и раздраженных воинов по патрулям. Облако, полностью оправившийся после ранения, был в числе избранных. Казалось, из всего племени только он один не растерял силы и радостно скакал по лужам, обдавая и без того сердитых котов потоками брызг.
- Ты сделала великое дело, вылечив его, - сказала Полынница, садясь возле Щербатой.
- Он сильный кот, я думаю, что он выкарабкался бы и без моих стараний, - ответила Щербатая. Ей было жарко и неуютно, она чувствовала себя толстой барсучихой, втиснутой в густую кошачью шкуру.
Полынница помолчала. Потом ласково подтолкнула Щербатую лапой:
- Вставай, давай немного прогуляемся. Я уже забыла, когда в последний раз выходила из лагеря!
Меньше всего на свете Щербатой хотелось вставать и тащиться куда-то под моросящим дождем, но чтобы не вызывать подозрений, она встала и поплелась к выходу из лагеря следом за патрулями.
Шагая рядом с Полынницей, она невольно заметила, как сильно постарела и сдала ее бывшая наставница. Ее морда поседела от старости, а в дождливую погоду Полынницу так сильно мучила боль в суставах, что она ходила, почти не разгибая задних лап. Тревога кольнула в сердце Щербатой. Она помнила целительницу с рождения - тихая и мудрая Полынница всегда казалась ей одной из основ племени Теней, такой же вечной, как поляна лагеря или деревья возле болота, и сама мысль о том, что целительница стареет, была невыносима.
«Нужно проверить, ест ли она травы от болей в суставах. Пришло время мне самой позаботиться о Полыннице, хочет она этого или нет!»
Они пролезли через мокрые заросли ежевики и побрели в сторону болот.
- Я люблю бывать в дождь под открытым небом, - задумчиво сказала Полынница. - И терпеть не могу прятаться под деревьями, когда мне капает на спину! - Она остановилась на краю болота и тихо вздохнула, глядя на мокрую топь: - Даже странно, до чего я люблю этот уголок нашей территории Кто-то назовет его самым мрачным местом во всем лесу, но именно здесь я сильнее всего чувствую себя кошкой племени Теней. Я не устаю благодарить Звездное племя за то, что оно позволило мне родиться в этом краю!
Щербатая что-то пробормотала в знак согласия, но все ее внимание было приковано к толчкам в животе. Один из котят пнул ее с такой силой, что она невольно охнула. Полынница повернулась к ней.
- Иди-ка, присядь вон на ту кочку, - велела она. Дождавшись, пока Щербатая молча выполнит ее совет, Полынница окинула ее цепким взглядом: - Какой срок? - спросила она.
Щербатая втянула голову в плечи.
- Ты знаешь?
- Я целительница, - сухо ответила Полынница. - За свою долгую жизнь я приняла больше котят, чем ты съела мышей! Разумеется, я все знаю!
- Ты на меня сердишься?
- Есть немного, - проворчала Полынница. - Между прочим, ты давала клятву. Думаешь, хорошо начинать свое служение с того, чтобы нарушать обеты?
- Нет! - горячо воскликнула Щербатая. - Мы с Клокастым мы не встречались с тех пор, как я принесла свои клятвы у Лунного Камня!
Но Полынница только устало взмахнула хвостом.
- Ах, Щербатая, к чему все эти отговорки? Ты прекрасно знаешь, что должна была порвать с Клокастым в тот день, как стала моей ученицей. Но ладно, что сделано, то сделано. Это твоя вина, и тебе с ней жить, а сейчас нужно думать о другом. - Она помолчала, собираясь с мыслями: - Ты нужна племени Теней, Щербатая. Очень скоро я уйду в Звездное племя, и тебе придется занять мое место. Неужели ты до сих пор не поняла, что звезды не случайно избрали тебя? Ты одарена щедрее всех, кого я знаю, как же ты можешь бросаться таким даром?
- Нет, я не бросаюсь! - воскликнула Щербатая. - Я все улажу, вот увидишь! Я поклялась быть целительницей и буду ею! Вот только только придумаю, что мне делать
Она осеклась и опустила голову. Полынница сурово взглянула на бывшую ученицу.
- Пришло время решить, что для тебя важно, - сказала она. - И решить это нужно окончательно, раз и навсегда. Если ты все-таки надумаешь и дальше идти путем целительства, то больше уже никогда не должна сворачивать с него. Хватит хитрить и пытаться жить одновременно в двух палатках!
Щербатая виновато съежилась.
- Я знаю Честное слово, теперь все будет по-другому
Полынница вдруг повернулась и погладила ее хвостом по сгорбленной спине.
- Ну, будет, будет Бедная ты моя, - сокрушенно прошептала она. - Выше нос, и да хранит тебя Звездное племя! - Она помолчала, потом встряхнулась и деловито спросила: - Клокастый знает?
Щербатая помотала головой.
- Скажи ему непременно! - велела Полынница. - Если эти котята если они будут жить, то Клокастый должен знать, что это его дети. Ты не имеешь права лишать его детей, раз уж так все случилось.
- Конечно они будут жить! - взвизгнула Щербатая, распушая загривок.
«Неужели она могла подумать, что я что я убью собственных детей?!»
- Раз так, то им будет нужен отец, - отрезала Полынница. - Ты подумала, что ждет бедных малышей в будущем? Они не могут остаться круглыми сиротами, это при живых-то родителях!
Щербатая уныло кивнула.
- Я знаю, - вздохнула она. - Вернее, я понимаю, что ты права, я и сама об этом думала. Только только я не знаю, как ему сказать.
«Как подобрать слова? Где найти силы посмотреть в глаза Клокастому? И что он сделает, когда узнает правду?»
Вернувшись в лагерь, Щербатая занялась разбором трав в кладовой, старательно укрывая ямки листьями папоротника, чтобы сберечь припасы от дождя. Она так увлеклась своим делом, что вздрогнула, когда Полынница шумно влетела в кладовую и вырвала у нее из лап охапку папоротников.
- Я сама этим займусь, - пропыхтела старая целительница. - Клокастый сейчас на поляне, я его сама видела. Иди, поговори с ним, пока он не ушел в патрулирование! - Она посмотрела на отпрянувшую Щербатую, покачала головой и ласково добавила: - Это нужно сделать, милая. Ты сама это знаешь!
Щербатая помолчала, потом опустила голову и на негнущихся лапах поплелась на поляну, где Клокастый, лежа возле кучи с дичью, с аппетитом дожевывал свой ужин.
- Мы можем поговорить? - тихо спросила Щербатая, подходя к нему.
Клокастый поднял голову, смерил ее равнодушны взглядом:
- Нам не о чем разговаривать.
- Поверь, на этот раз есть о чем
Щербатая вывела Клокастого в лес и шагала через сырой подлесок до тех пор, пока лагерь не скрылся за деревьями. Тогда она остановилась и повернулась к Клокастому. Дождь стучал по ее густой шерсти, капал на голову.
- Я жду котят, - выпалила Щербатая.
Она ждала, что Клокастый придет в ярость. Готовилась, что он зашипит на нее и скажет какую-нибудь резкость. Но он только вытаращил глаза и уставился на нее, словно не расслышал.
- Это невозможно!
- Еще как возможно! - огрызнулась Щербатая.
Смятение в глазах Клокастого исчезло, внезапно его взгляд просветлел и просиял, словно солнце озарило унылые болота.
- Я буду отцом! - прошептал он. - Ах, Щербатая, спасибо! Это прекрасно! Наши котята будут лучшими воинами и королевами племени! А один из них когда-нибудь непременно станет предводителем!
- Но - попыталась что-то сказать Щербатая. Но Клокастый ее не слушал. Глухая тоска камнем легла на ее сердце. Лучше бы он злился на нее, чем вел себя так, как сейчас!
«Он способен думать только о себе, ему безразлично, в какое положение я попала!»
- А я О, я буду лучшим отцом на свете! - продолжал мечтать вслух Клокастый. - Я научу моих малышей всем боевым приемам, покажу им лучшие места для охоты
- Но ведь я целительница! - в отчаянии воскликнула Щербатая. - Мне нельзя иметь котят!
Клокастый непонимающе похлопал глазами.
- Ну да, - кивнул он. - Значит, ты больше не целительница! Я всегда тебе говорил, что надо бросить ерундой заниматься!
- Но я не могу это бросить! - взорвалась Щербатая.
Клокастый ощетинился. Его глаза снова заледенели, голос зазвучал сухо и холодно:
- Не можешь или не хочешь?
- И то и другое, - призналась Щербатая. - Я выношу этих котят и буду любить их всем сердцем, но я не могу быть им матерью! Тебе придется растить их одному.
- Но я не могу! - взвыл Клокастый. - Я не могу перебраться в детскую и кормить котят молоком!
- Ящерка тоже ждет котят, - торопливо заговорила Щербатая. - Она сможет выкормить и наших и позаботиться о них до тех пор, пока они не смогут есть дичь! Пусть все племя знает, что это твои дети, но умоляю, не говори никому, кто их мать! - Она прерывисто вздохнула, вцепилась когтями в землю. - Мне так жаль, Клокастый! Ты не можешь себе представить, как мне жаль! Но я не могу, не могу быть им матерью!