Урал десять, у меня красный свет, повторяю красный свет от штаба.
А не насрать на красный свет твой, у меня там пацаны под пулями, мать твою! Ты что, там, совсем
Абонент на другом конце линии договорить не успел майор вдруг услыхал какой-то шум, а потом хрип.
Твою мать
Он посмотрел на экран еще один ДШК! Четвертый!
Чтобы у всех этих ГБшников х.. на лбу вырос!
Белая линия протянулась от одного из домов кишлака к стоящему на окраине бронированному Уралу. Тот задымился, загорелся попадание
А пошли они все.
Разведка! заорал майор в микрофон ты что там, совсем мышей не ловишь! Кой черт там у тебя творится признаки применения управляемого оружия, вон следы! Нас щас тут из Стингера приземлят а ты ворон ловишь!
Говорилось это все для аппаратуры боевого документирования. Ну, если даже и прижмут потом все равно, прямое неисполнение приказа пришить не смогут, пенсию он себе выслужил почти. Запихнут в какой-нибудь сраный гарнизон, там дослужит.
Виноват тащ майор все понял сидящий в носу со своей аппаратурой штурман разведчик, наблюдаю дымные следы, возможно применение ПЗРК.
Вот и все душки поганые
Внимание принял решение открыть огонь огонь в опасной близости от дружественных сил боевой отсек крупный калибр заряд термобарический готовность наведение есть цель, есть зона, есть готовность, есть разрешение огонь!
Самолет едва заметно дрогнул, на мгновение сбился с ритма ровный гул двигателей сто двадцать миллиметров это не шутка. Секретное пока орудие 2А80 выплюнуло осколочно-фугасный снаряд, который по могуществу действия у цели не уступал шестидюймовой гаубице. Снаряд проломил крышу укрепленного дома, откуда плевался огнем ДШК и уничтожил дом вместе с огневой точкой. Только куски стен и остатки крыши полетели во все стороны. Дохнуло пламенем так, что показалось будто разверзся вулкан.
Попадание.
Подтверждаю, прямое попадание, цель уничтожена.
Новая цель. Огневая точка, активна
Тревожная группа
Никто из спецназовцев не попадал под удар самолета огневой поддержки Скорпион. Самолеты эти работали в основном по ночам в приграничной зоне, в секторах ответственности, которые они окучивали командиров предупреждали под расписку, что в такое то время будет работать Скорпион, и весь личный состав с поля долой. Перепутать и врезать по своим да запросто, тем более что спецназовцы часто выходили в поле в духовской одежде и на духовской технике. Массовая гибель личного состава, погоны долой и под суд кому надо? Еще Скорпионы использовались для того, чтобы долбать духовские укрепленные районы, они летали на высотах, почти недосягаемых для Стингеров, несли в несколько раз больше отвлекающих ловушек, чем СУ-25, несли приличной мощности станцию РЭБ и могли гвоздить район целыми часами, что днем, что ночью. Операции проводились так: советские солдаты перекрывали все отходы из района, сами находясь при этом на солидном удалении, дальше появлялся Скорпион и начинал долбить. Долбил он по часу, а то и больше, потом он уходил, и только после этого советские части входили в район, чтобы подавить остаточное сопротивление. Но никто и никогда даже не думал отрабатывать огонь в опасной близости от дружественных сил поражение целей, находящихся в пятидесяти ста метров от залегшего спецназа. Этот случай стал первым.
Было и в самом деле страшно. После каждого попадания земля ощутимо вздрагивала, и спецназовцев даже с такого расстояния окатывало жаром. Пыль, дым, летящие в разные стороны остатки дувалов какие-то долетали и до них. Командир группы как-то раз попал под огонь веселых, вчера отметивших чей-то день рождения артиллеристов но и тогда так страшно не было
Они не сразу поняли, что самолет прекратил огонь. Какое-то время выстрелов уже не было и взрывов, сотрясающих землю тоже не было, а они все лежали, закрыв головы руками.
Потом кто-то поднялся. Непечатно высказался и закашлялся. Потом поднялся еще кто-то и еще
Черт
Через путь поднятой пыли и дыма желтыми пятнами зловеще проглядывали костры. Что-то горело
Пошли, что ли?
Начать кхе-кхе выдвижение. Разбиться на четверки, проверять каждый дом. Сулиман остаешься с ранеными.
Есть.
Они пошли вперед, прикрывая друг друга и сторожко поводя стволами автоматов по сторонам видно не было ничего, но и противник, если кто-то уцелел в этом аду тоже ничего не должен был видеть. Непонятно было что тут могло уцелеть, в таком аду температура около нуля, а тут жарко. Ноги постоянно натыкались на что-то.
Справа чисто.
Слева чисто.
Идем
Один из спецназовцев пнул чудом уцелевшую дверь, ведущую во дворик и отшатнулся от пахнувшего в лицо жара.
Тут ничего.
В некоторых местах разрушило даже дувалы, хотя афганцы их строят как мини-крепости.
Стой! Дреш!
Что-то метнулось в дыму, спецназовец еле сдержал палец на спусковом крючке.
Таслим! Ништ фаери, таслим!
Держи его!
Душман, непонятно как уцелевший жутко выглядел, обгорелое, закопченное лицо, борода в крови, руки непонятно в чем, он кашлял. Спецназовец, который страховал своего товарища, мрачно прикинул не жилец. Скорее всего легочная контузия, вон кровь ртом идет. Хотя народ крепкий, может, выживет.
Тот, кто задержал духа связал ему руки обрезком парашютной стропы.
Шурави шайтан
Караредл!
Товарищ капитан, есть один дух. Ранен.
Оставьте. Продвигаемся вперед.
Чем дальше они шли тем меньше были разрушения, очевидно, летчики постарались отработать так, чтобы не задеть возможное местонахождение американского агента.
Хэа!
Кто бы это не был но две автоматные очереди скрестились на боевике прежде чем он успел бросить гранату.
Бойся!
Все попадали на землю, где-то впереди хлопнула РГДшка. После разрывов снарядов с самолета взрыв показался слабым и несерьезным.
Чисто!
Вон адрес! Дверь!
Спецназовцы, прикрывая друг друга, перебежали к неповрежденному дому довольно большому. В отличие от остальных он вообще почти не был поврежден, если не считать частично заваленного дувала.
Где эти летуны? Козлы. Вот
Приготовиться к штурму! На три один два
На три один ударил в дверь, прикрываясь дувалом взрыва нет, растяжки нет. Двое рванулись внутрь, пристроенные к цевью фонари прорезали ночной сумрак в поисках целей.
Слева чисто!
Справа чисто!
Еще двое проскочили к двери.
Один два
Удар, один из спецов заходит и сразу пытается уйти влево, но места нет и приходится продвигаться вперед, стараясь не потерять темп. Коридор. Автоматы наизготовку, пальцы на спусковых крючках.
Дверь! Здесь дверь!
Таслим! Таслим!
Хорош орать. Давай Зарю и входим.
Есть!
Из небольшой, размером с боевую осколочную гранату, сверху белой, снизу черной, рубчатой как эспандер выдергивается чека.
Бойся!
Спецназовцы едва успели отвернуться внутри, в одном из немногих уцелевших домов кишлака оглушительно громыхнуло. Так громыхнуло, что тот, кто стоял в цепи первым едва не потерял сознание. Показалось что сейчас крыша на голову упадет.
Пошел!
Удар по двери, автомат навскидку, яркий луч фонаря режет завесу пыли и дыма. За спиной то же самое.
Дреш! Дреш!
Здесь было просторнее, вошедший первым спецназовец отошел в сторону, давая дорогу остальным. Через две секунды в комнате было уже трое.
Чисто!
Чисто!
На полу! На полу, осторожней!
Два луча фонаря скрещиваются на лежащем на полу человеке, тот лежит оглушенный и ослепленный, из ушей идет кровь.
Дреш!
Проверь его!
Один из спецов переворачивает лежащего на животе человека осторожно, готовый отскочить, упасть, подать команду об опасности. Не раз и не два были случаи, когда душок из последних сил выдерживал чеку гранаты и подкладывал ее под себя подарок ненавистным шурави.