Хранитель всучивает в руку Гека свою лапищу для пожатия, хотя так обычно отталкивают с дороги, кисть Гека хрустит, от дикой боли на лбу выступают капли, но губы поджаты, молчит, на рыжего смотрит сурово.
Везувий оглядывается на торчащую из скал вершину далекой башни.
- Телепорт просто хлам, когда последний раз обновляли? Я перенесся в пяти метрах над землей, упал, и если б не мой экзоскелет, угодил бы прямиком в криокамеру. Мало того, налетели какие-то громилы, думал, хотят убить, я их пережег лазером, а оказалось - голограммы! Твои, что ли? Стрекоза тоже твоя? Пока мой силовой щит восстанавливался после удара, эта пакость меня ужалила!
Другая рука Везувия что-то стискивает, брезгливый бросок, Геку под ноги шмякается электронная каша с оттенком красного, с трудом узнается робот-помощник.
Везувий ловит глазами Навею.
- А-а, это твоя куколка! Отлично, хотя...
Взгляд проскальзывает по ножкам, фигуре, груди, сквозь зубы одобрительное "угу", кивает, но в следующий миг брови подпрыгивают, Везувий тянется вбок, словно хочет внимательнее рассмотреть, что у Навеи за спиной.
Тычет в крылья.
- Это явно лишнее. Надо удалить, остальное сойдет. У меня целая коллекция программ-девочек. Иди сюда.
Меж пальцев Везувия вспыхивает карта памяти, он бесцеремонно хватает девушку за талию, ручища хочет то ли повернуть, то ли нагнуть.
- Так, где твой порт, крошка, или у тебя нейрозапись...
Гек бросается со звериным рыком, кулак летит в наглую рожу Везувия, но натыкается на силовой щит. Перед глазами все меркнет в белизне, мир возвращается в полете, когда Гек врезается в острые грани утеса. Щиты у обоих искрятся.
Ужас на лице Навеи рождает гнев, фея изворачивается, удар нежного с виду кулачка отшвыривает нового хранителя метров на пять, на снегу борозды ног, Везувий шатается, но равновесие удерживает. Оболочка щита словно разжижается, хочет стечь, по поверхности плывут оранжевые разводы.
- Не смей ко мне прикасаться, мразь! - шипит Навея. - И только тронь Гека, разорву!
Везувий в шоке, Навею словно не видит, шары глаз перекатываются, находят Гека, тот безуспешно пытается подняться с колен.
Новый хранитель чуть не срывается на визг:
- Ты что, спятил?! Эта кукла на меня напала! Предупреждать надо, что еще не пустая, я-то думал, ты уже все стер... Она же машина для убийств, у нее что... свобода воли?! Идиот! А если вздумает свернуть шею тебе или мне?!
- Тебе точно!
Навея взмахивает крыльями в сторону Везувия, порыв ветра сбивает с ног, рыжий откатывается к скале, за которой тропа исчезает.
Везувий вскакивает, щеки вздуваются от ярости, волосы пылают.
- Так, собирай весь свой мусор, стирай эту дуру и проваливай! Чтобы завтра тебя здесь не видел! Я новый хранитель, а тебя ждет суд и тюремная камера. И уж поверь, криогенная по сравнению с ней просто...
Осекся, силовое поле дребезжит, словно испорченная голограмма, у пояса пляшут крошечные молнии.
- Вот же дьявол! Твоя стрекоза повредила генератор щита!
Гек переводит взгляд на мертвого робота-помощника. Пробует разогнуться, но тело парализовано, у горла тошнота, не вымолвить и слова.
Везувий убирается, волосы как факел.
Навея кидается к Геку, падает на колени.
- Как ты, родной мой?
Ее дыхание ароматное, влажные губы осыпают поцелуями.
- Держись, все хорошо.
Обхватывает руками, крылья расправляются, через несколько мгновений они уже над ледяными пиками. Озеро, тропа, некрополь, - все далеко внизу, только снег так же режет тьму. Греют сильные объятия девушки-андроида.
Гек более-менее осознает реальность, когда обнаруживает себя в саду. Они сидят в обнимку на краю фонтана, сзади - плеск, затылок покусывают холодные брызги.
- Что будешь делать? - шевелит губами Гек, глядя в одну точку.
- Пока не знаю, - в тон отвечает Навея.
Яблоня без яблок непривычно сиротливая, трава усыпана мертвыми бабочками.
- Испытывал чувство прозрения? - спрашивает Навея нежно.
Гек вздыхает неохотно, но становится легче, будто выпустил из легких яд.
- Да. Редко, но запоминается, мощное чувство. Например, когда понял, что ты живая. И лучшая из всех, кого знаю.
- А я живу прозрением каждый день. Ты человек, я - андроид. Мы живем и растем по-разному. Тебе тридцать лет, твоя жизнь течет медленно, размеренно, дни отличаются от предыдущих мало, а волнующие события - редкость. Поэтому спокойный, пассивный, больше мечтаешь, чем делаешь. Кроме того, мозг биологический, прошлое помнишь слабо и устаешь. Что было вчера? Неделю назад?
- Много всего, хотя ничего особенного... Что-то повторяется...
- А я помню каждую секунду.
Голос девушки наполнился нотками вдохновения.
- Свою и твою. Вчера, неделю, девять лет назад. Тогда искусственный интеллект был слабый, но записывать данные научились, к счастью, еще в древние времена бензиновых автомобилей и ракетных двигателей. Мне лишь девять, но мой ИИ прошел путь от насекомого до человека, даже выше, тело менялось так же быстро. Помнишь меня девять лет назад? Неуклюжая угловатая кукла, движения скованные, повторялись, предвиделись, а интеллект - горстка программ-рефлексов, себя даже не осознавала.
Гек осторожно прикладывает ладони к щекам Навеи, заглядывает в глаза.
- Но и тогда ты была прекраснее всех.
Девушка улыбается, заключает голову Гека в такую же кувшинку из ладошек.
- Ты полюбил меня даже ту. Начал улучшать, экономил на себе, заказывал современные детали и программы, поправки в интеллект вносил сам, каждый день, каждый час... Мои способности мыслить росли, движения обретали естественность...
- Твои движения изящнее, а мышцы сильнее любой биологической женщины. Кожа из наноткани просто волшебная - сияет, нежная как у феи, у нее такой восхитительный оттенок, словно... радугу смешали с молоком. И все линии идеальны. А твой разум...
Навея смотрит куда-то внутрь себя, погружается в воспоминания с удовольствием.
- Шесть лет назад у меня родилось сознание. А потом усложнилась так, что начала чувствовать. Но каждый миг помню отлично, будто он вот, сейчас. И каждый день переживала прозрение, невероятно постыдное и сладкое: какой же дурой была вчера, не понимала простых вещей, зато теперь... теперь понимаю все и переверну Вселенную.
Переводит взгляд на Гека, все еще полный света, но в краешках губ прячется печаль.
- Компьютерная система развивается быстрее биологической. Прозрение мне как воздух, им дышу, а без него задыхаюсь. Из-за аварии доступ в Сеть нам ограничили, третий день не получаю новой информации, а ту, что есть, обработала как могла, не хватает новых данных или более совершенных деталей и программ. Впервые за девять лет делать нечего, а скоро меня убьют, даже не могу в последний раз испытать любимое чувство...
Дверь с шипением отъезжает.
Входит Везувий. Следом - робот, похожий на огромного толстого бульдога, зубы как у глубоководной рыбины. Гек узнает: робот-деструктор. Навея тихо вскрикнула. Гек обнимает, зло смотрит на нового хранителя.
Везувий лыбится как актер из рекламы.
- Что, еще не переписал эту стервочку? Поторапливайся. И учти, если опять начнет брыкаться, тебя осудят не только за халатность, но и за покушение.
Хозяйской походкой, кулаки в бока, вышагивает в центр сада, ступни экзоскелета с хрустом давят мертвых бабочек.
Оглядывает сад.
- Сколько материала! Не нужно тратиться на ресурсы для ассимилятора пищи. Знаешь, даже прощу тебе свой щит, ты наверняка вложил в эту бесполезную оранжерею в сто раз больше. Дурень, надо было оформить на нее документы. Надеялся жить здесь вечно?
Везувий пылает весельем, волосы колышутся как самые настоящие языки пламени, кажется, упадет с них огненная капля - и сад полыхнет спичкой. В жадном блеске глаза еще больше похожи на пасти, как у пса-деструктора, что около двери ждет команд.
- Фас! - рявкнул Везувий.
Пес трансформируется, лапы тяжелеют, крепятся к полу, готовясь к большим перегрузкам, пасть разворачивается в рост человека, как гигантский свиток из пепла. Везувий возвращается к псу, прячется у него за спиной. Гек уводит Навею на другой край сада, та едва переставляет ноги, сознание девушки борется с кошмаром, который вот-вот обрушится на сад.
Между клыками робота набирает обороты черная воронка, пустота ревет пронзительно, словно хочет сожрать планету...