Есть мнение, что Сашка Еж лег. Можете разузнать?
Молодой человек, если старый одессит что и может, так это разузнать, лукаво усмехнулся башмачник, ловко скрутив хитрый узел и сплавив концы толстой капроновой нити над свечой, я отправлю к вам Изю.
Максим вышел от башмачника уверенный, что старик не подведет, ведь Соломон Моисеевич не только лучший башмачник, но и тот еще шпион со своей миниармией из сирот и беспризорников, которых он подбирает и воспитывает как своих детей.
Насвистывая мотивчик блатной песенки, Адвокат уверенно направился к заведению с размалеванной вывеской на входе «Бар у Мойши».
Заведение, конечно, так себе. Уже с порога бар встретил Максима ядреной смесью свежего перегара и несвежей блевоты. Источник последней, кстати, лежал в собственной луже чуть в стороне от выхода и счастливо пускал ртом пузыри на каждом выдохе. Белявский скривился, смерил взглядом вышибалбратьев Щербатого и Молотка, подпиравших стены чуть поодаль, и шагнул к распиленной повдоль лакированной дверце шифоньера, заменявшей барную стойку.
Даже по меркам метро здесь было темно, и пара масляных ламп, чадящих и плюющихся искрами под самым потолком, проблемы не решали. Народу собралось немного, трое явно не местных типов, воровато поглядывая на Максима, о чем-то перешептывались, зачерпывая ложками из стоящей посреди стола сковородки, самый тощий из них при этом громко чавкал. Остальные четыре столикакатушки от кабелясиротливо ютились в дальнем углу.
Ой-вэй, Максимчик, я-таки гад вас лицезгеть! коверкая слова, бармен, и по совместительству хозяин гадюшника, поправив безрукавку, придвинулся к стойке. Вам таки налить? За счот заведения естестгвенно. И, кстати, таки имею до васпочти начальникадело. Вас интегесует?
Перед Максимом из воздуха появился граненый почти чистый, но отколотый с одного боку, стакан, наполненный чем-то желтовато-мутным едва ли на донышкетараканам на опохмел и то не хватит. Перебивая окружающую вонь, в нос остро пахнуло грибной сивухой.
Этот бар Адвокат откровенно не любил, и дело вовсе не в том, что место уж больно мутноепьяных здесь частенько обирали, и ходили слухи, что обирали насмерть, и не из-за того, что эта рыгаловка самая дешевая из всех дешевых, так как и без того дурное пойло разбавляли безбожно. Нет. Просто хозяин был полнейшей гнидой. И сейчас, делая вид, будто Максим пришел за просто так, эта сволочь, косящая под еврея, как всегда ломает комедию вместо того, чтобы просто заплатить.
Мойша, патроны гони. Король не любит должников.
Я вам заявляю, что ви таки точно антисемит! Отбираете у бедного евгея его скогбные деньги, пускаете голодных детишек по мигу заливался притворными слезами хозяин, вскидывая длинные костистые руки, тряся приклеенными пейсами на вполне рязанском курносо-конопатом лице. А над Максом тем временем нависла глыба Щербатого, одного из братьев-громил.
Макса Белявского по кличке Адвокат жизнь научила всегда бить первым. Не раздумывать, а надо ли, не мять яйца, взвешивая все за и против, просто бить. Иначе будут бить уже его самого, ногами и насмерть.
Сивуха вместе со стаканом полетела в лицо Мойши, удачно попав в глаза. Макс присел, пропуская над головой пудовый кулачище вышибалы, и не глядя ударил согнутой рукой назадлоктем в пах. Сдавленный вдох и восклицание Щербатого «сука по яйцам!» подтвердили попадание. Справа загомонили, вскакивая с мест, трое мутных посетителей. Затопал от дальней стены второй вышибала. Верный кастет, будто живой, перетек из рукава, пальцы привычно скользнули в собственноручно проточенные отверстия. Спокойная тяжесть стали приятно отдавала теплом в правый кулак.
Макс вскочил из приседа пружиной, отправив двухметрового верзилу в полет коротким хуком в челюсть левойгрохот упавшего «шкафа» Белявского уже не беспокоил. Сбоку что-то вякал Мойша, протирая тряпкой глаза. Второй вышибала с рыком кинулся вперед.
Быть большим и тяжелым хорошо против таких же больших и тяжелых. Но Белявский оказался мельче, ловчее и легче, потому летящую тушу Молотка с выставленным для удара кулаком он пропустил мимо, просто шагнув в сторону, и догнал кастетом в затылок с правой. Труп с размозженной головой по инерции проломил хлипкую стойку и со звоном бьющихся бутылок повалился за прилавок. Макс стрельнул взглядом по сторонам, давешняя троица выпивох, готовая к драке, скучковалась в углу, выставив ножи и заточки.
Пшли на хер, сквозь зубы бросил Макс, кивнув на выход. Пришлые оказались не дураками и последовали по адресу. Проконтролировав валяющегося в отрубе верзилу пинком по ребрам, Белявский оглядел помещениемало лии, щербато улыбнувшись, вытянул из-за стойки причитающего Мойшу.
Ну, сучара пархатая, думал мордоворотов на Адвоката напустить, да?
Бармен, прикинувшийся тряпкой, вдруг встрепенулся и ткнул, метя в грудь, длинным ржавым ножом, который Макс отбил в сторону, от души приложив Мойшу кастетом в живот.
Зря, Мойша. Зря. Утюгу глянулась твоя рыгаловка. Ты помнишь Утюга Азарова?
Д-да, помню, держась за живот, сдавленно проблеял бармен. Но у меня нет денег, нет патронов! больше не коверкая слова, как прежде, выпалил хозяин.
Ты сколько патронов Королю задолжал, полсотни? Это много. И это неуважение к пахану. Мой хотя какой ты Мойша? Миша, ты знаешь, были еще до войны такие братки, «Якудза» назывались. Ты старше меня, должен помнить. Так вот, за каждый косяк перед ихним паханом, браток в качестве извинений, ну и чтоб авторитет перед пацанами удержать, палец себе отрезал. За косяк по пальцу. Сечешь, пархатый?
Н-не ненада! дернулся Михаил, но тут же захлюпал разбитым в кровь носом и шлепнулся на лежащего в проходе Молотка.
Надо, Миша. Надо. Максим положил оставшийся кусок дверцы от шифоньера на место стойки, вытянул визжащего, как свинья, Мишу поперек, выпростав его руку из засаленной рубашки.
Ты ж не японец, ты под еврея косишь, потому сделаю скидку, отрезать не буду, пояснял Макс, снова надевая кастет. У тебя же нет пятидесяти пальцев, нет ведь? Ну во-от, заключил Белявский и с размаху опустил кулак, размозжив кастетом мизинец бармена. Мойша истошно завопил, дернулся всем телом, скользнув обратно за стойку, увлекая Макса за собой, но Адвокат, вцепившись в уже искренне раскаявшегося должника, вывернул окровавленную руку обратно.
Нет, я все отдам. Скажи Королю, я отдам! задыхался от боли Мойша-Михаил.
Один палец за десять патронов, проценты. Понимаешь? Макс снова замахнулся для удара теперь уже по безымянному пальцу.
Не-ненада! заголосил бармен, вырывая руку.
Максимка, а ты чего?.. Зачем так?! увлекшись, Белявский не заметил, как в бар вошла сестра, вечно шнырявшая за ним рыжим хвостом.
Симка, выпалил он, не оборачиваясь, я работаю. Уйди.
Ему же больно! скривилась девушка, глядя через стойку на баюкающего руку бармена. И не правильно вот так. Максим, пойдем, Сима, держа в правой руке тонкую спицу с куском зажаренного мяса, потянула брата к выходу. Катала сказал, что тебя Король зовет. Пошли.
* * *
Ну, кого застрелил-то, снайпер? Рефлексы в норме, в тебя шмаляютотвечай! над своей же шуткой рассмеялся пахан.
Не видел, Макс сидел перед Королем, не поднимал глаз, явно не от стыда за содеянное. А от неуверенности, добил ли в темноте, да и кого, собственно, и сам не знал.
Сергея Михайловича по кличке Король Максим никогда не боялся, но сейчас в его кабинете, сам не зная почему, чувствовал себя виноватым, будто и за ним косяк. За свои поступкив чем бы они ни заключалисьнадо отвечать, так отец учил. Значит, правильно. Но смотрящий начал разговор совсем с другого конца.
Пойдешь на Третьяковку, требуется аккуратно разузнать, что слышали там о покойнике нашем. Понял задачу, Адвокат? Вопросы задаватьсамому не отвечать. Справишься?
Странный вопрос: если Король дал задание, оспорить его нельзя. Тем более рядовому бойцу обсуждать-обдумывать решение пахана по рангу не положено. Так что это «справишься» совсем не вопрос. Приказ.
Слушаюсь, Сергей Михайлович.
Сам же Макс подумал: «Легко сказать: разузнай!»
Но придется выполнять приказ, тем более что самому хотелось разобраться в этой истории ничуть не меньше, чем смотрящему. Карман буквально жгла загадочная и непонятная бумажка, отданная умирающим брамином. Вслух же Макс спросил: