Великий бог синего неба! Не карай меня грешного! Дозволь молвить и пусть мои слова не покажутся тебе дерзкими!
Встань с колен и говори!
Ясборщик налогов. Много лет я исправно взимал налоги и в казну короля, и в казну ордена. Сколько проклятий выплеснулось на мою голову! Сколько слёз пролито людьми при моём появлении! В последнее время и король, и Орден стали требовать больше налогов, говорят, что им надо готовиться к войне. Ты, мудрый и всемогущий бог, запретил все войны! Если король готовится к войне с Тиботом, так пусть и налоги собирает с Унерландии, а не с Афеции! Сделай великую милостьзапрети губернатору брать часть налога себе в карман, огради от мздоимца!
В наступившей тишине я явно услышал, как губернатор, толстенький и наглый коротышка, пыхтя от злобы, бормочет проклятья. Я снова встал. Чиновник рухнул на колени и уткнулся лбом в пол.
Люди портового поселения Горни! Слушайте все и передайте мои слова другим!
Отныне и навсегда власть в Афеции не принадлежит королю и Ордену Святителей! Править страной будет совет общественности, в который вы выберите достойных людей! Губернатор лишается всякой власти! Его дворец становится музеем. Сам он некоторое время может работать там, как экспонат. Будет изображать губернатора. Жалование ему назначит совет. Все корабли, стоящие в порту, должны будут загружаться товаром и отплывать к месту назначения. Капитаны получат фирманы, где будут оговорены условия торговли с Республикой Афеция. Ты, чиновник Фрик, войдешь в совет и будешь распоряжаться деньгами. Но не один, у тебя будут помощники.
Тут моего слуха донеслись приглушенные бормотания и слова, напоминающие проклятия.
Низенький коротышка, нервно теребя пуговицы своего камзола, что-то доказывал человеку, стоявшему рядом.
Это губернатор Арми, рядомначальник тюрьмы.
Ничего, с ним не случится! Найдите ему помещение неподалеку от дворца, пусть переселяется!
Никогда не думал, что контакты двух цивилизаций могут принимать такие комические ситуации!
Под звуки марша Преображенского полка на площадь, чеканя шаг, охватывая её с двух сторон, входила сотня гвардейцев. Я мысленно фыркнул: «Додумались наши: закупили им форму МЧСников! Красиво смотрятся, но для местных непривычно»
Однако местные сразу притихли, слухи о действии оружия распространились быстро, да что там слухи: многие видели его в действии.
Раздавшиеся одновременно два автомобильных сигнала заставили толпу оглянуться. Медленно двигаясь и тесня в стороны людей, боящихся встать с колен, электромобили подъехали ко мне. Выскочившие из них люди были сама расторопность: выгружали сундуки, расставляли их по кругу возле трона. Возглас, скорее стон зависти, восхищения вырвался из уст сотен людей.
Богатство, явившееся их взору, было просто немыслимо.
Люди поселения Горни! Расходитесь по домам! Завтра в доме губернатора все, кто пострадал от нападения людей племени ойюнов, получат помощь. Сегодня остаток дня и всю ночь гвардейцы будут нести охрану. Все, кто выйдет из дома после захода великого Солима, будут задержаны и три дня станут работать на пользу города. Завтра днём мои помощники выслушают ваши предложения и назначат выбранных вами людей в общественный совет. Через три дня я прибуду для беседы с выбранными людьми и помогу в создании нашего государства. Расходитесь!
А с этим, монахом, что будем делать? Арсений склонился ко мне.
Да черт с ним, пусть катится домой! Я отдал команду слугамальдыге, и монах бережно опустился на землю. Торопливо замахал рукой в воздухе, чертя какие-то знаки, а затем пустился бежать.
Запустить бы в него, чемнибудь! Арсений принял у меня халат.
Тебе чего? заметил он чиновника, не решавшегося подойти ко мне.
Дозволено ли будет мне, ничтожному червю, предать нижайшую просьбу сиятельному богу неба?
Подойди! махнул я рукой. Чиновник, бочком, робко приблизился ко мне.
Светлый бог синего неба! Великий Ксанд! Защити меня! Люди губернатора не простят мне моей речи. Не простят и моёго назначения в общественный совет. Убьют
Хорошо, ты, Фрик, поедешь со мной в поселение учителей. Пробудешь там, пока люди губернатора не будут высланы из страны.
Напрасно вы, Александр Петрович, берёте этого человека в посёлок! Скользкий он какой-то! Никогда чиновник, тем более сборщик налогов, не будет свидетельствовать против губернатора! Нечисто тут что-то!
Согласен. Ты вот что, Арсений, постарайся оставить нас наедине, да ещё, чтобы он оказался за моей спиной.
Да вы что?! Какой тогда из меня телохранитель?
Не волнуйся, я в полной безопасности. А вот этого типа проверим.
Ладно! Только он хилый какой-то. Не иначе ядом воспользуется, тут это обычное дело!
Прибывшие люди грузили сундуки с бутафорскими монетами, деревянный трон, сплошь покрытый позолотой, запихивали парчовый халат в багажник автомобиля.
Арсений, многозначительно взглянув на меня, направился к суетящимся людям. Я спокойно повернулся к чиновнику спиной и через мгновение услышал сдавленный вскрик.
Когда я развернулся обратно, картина, скажу вам, была ещё та: чиновник Фрик, тряс рукой и расширенными от ужаса глазами смотрел на меня. В правой ладони торчал большой шип, кажется, игла от дикобраза.
Великий Ксанд, прояви милость, спаси меня! Я не виноват: это губернатор заставил меня уколоть тебя ядовитым шипом. Только шип ударился обо что-то твёрдое и воткнулся мне в ладонь. Я скоро умру, спаси меня, великий бог!
Жадность, жадностьвот что сгубило тебя, сборщик налогов! Сколько за меня пообещал тебе губернатор?
Тридцать сентамов, светлый бог! Фрик тряс рукой, словно шип мог от этого вылететь.
И здесь тридцать серебряников! Не перевелись Иуды! Ты сам выбрал свою смерть.
Я повернулся и пошел прочь от пошатнувшегося сборщика налогов.
Глава пятая
Алексей проснулся от того что левая рука затекла и ныла от тупой боли. Во рту было сухо, словно в полдень в пустыне Сахара. «Где это я?!» он слегка повернул голову, она отозвалась гулом колоколов. «Перебрал, ейей перебрал! Надо же так напиться! Это всё девочки из храма любви», он скосил глаза, на его левой руке, подложив ладонь под щеку, спала очаровательная брюнетка. Алексей осторожно вытянул руку и попытался повернуться на бок. С первой попытки это не удалось: положив голову на его живот, безмятёжно спала ещё одна девушка. «Да сколько же их тут!» он сдвинулся в сторону и уперся в третью жрицу любви. «Вроде все, его память постепенно возвращалась к нему, не понял, а где эта, самая, моя защита?» Слабый сигнал прорывался через гул колоколов в голове.
«Концентрация муравьиной кислоты и мочевины в организме превышает норму в сто пять раз! Опасность, опасность!»
Да пес с ней с этой концентрацией! Где-то тут оставалась немного вина. Так вотв кувшине!
Пара глотков притушила гул в голове. Легкий шум заставил Алексея оглянуться. Смуглая служанка, застыдившись мужской наготы, закрыв лицо платком, указывала на приоткрытую занавеску. За ней, в глубокой нише, стояла фарфоровая ночная ваза. «Блин, у них тут нормального туалета и того нет!»
Ладно, иди, иди! Алексей, не соображая, что говорит на русском, махнул рукой служанке.
Та, пятясь и кланяясь, исчезла за дверью. «Теперь растреплет всемголого бога видела!»
Хорош бог! он потёр щеку. Щетина выросла, побриться надоего мысли прервал легкий шорох отрываемой двери.
Великий господин! служка, в легких белых одеждах, в глубоком поклоне согнулся в проёме дверик вашим услугам самый лучший цирюльник Афеции!
Это здорово! Штаны только найду. Побриться надо, мне ещё с послом и этим, монахом, переговоры вести. Слышь, мужик, мужик таращился на голого Алексея, пытаясь понять, что говорит этот странный посетитель храма любви. Посетитель, из-за которого столько шума и суеты. Посетитель, из-за которого даже сама мадам Тиасса не спала всю ночь.
Как тебя зовут? вспомнив местный язык, Алексей обратился к служке.
Моё имяДанис, великий господин, служка ещё больше согнулся в поклоне.
Послушай, Даня, а туалета нормального, ну того, что на дворе, у вас что нет?