Продеть верёвку насквозь, и влезть по ней было уже делом техники.
Они словно бы уже успели привыкнуть к такому способу вхождения домой
Парк довольно долго, и придирчиво изучал всю обстановку форпоста.
Потрогал пальцем слой вездесущей пыли, принюхался, открыл оба контейнера. Прошёл на кухню, Эванс услышал, как он открыл кран с питьевой водой Крикнул:
Порядок, вроде. Мыдома. Ну, то естьв своём времени. Пыли нет, барахлишко в контейнерах на месте. И водасвежая. И течёт с тем самым напором. Посмотрю ещё на камеры в диспетчерской. он вышел из кухни, и направился в проём диспетчерской.
Эванс, не торопившийся никуда двигаться из тамбура, прилёг прямо на полколенки начали ощутимо трястись. Рикер, озабоченно поглядывавший то на него, то на проём диспетчерской, в котором скрылся Парк, подозрительно долго молчавший, крикнул:
Не знаю, как там со временем, а вот с Эвансом у нас проблема. Похоже, пора вводить!
Послышался торопливый звук шагов: Парк вернулся. Посмотрел на Эванса. На часы. Нахмурился:
Странно. Куда пропали чёртовы полчаса?! Ну, по моим часам. Твоя правда: пора! А я бы мог поспорить на здоровье мамочки, что контролирую ход времени. Объективного.
Ты мне эти терминологические изыски прекрати. Просто воткни ему в задницу, что положено воткнуть, и успокоимся на этом! А то видишьпогибает же человек!
Согласен, воткнуть надо. Ну-ка, дорогой пациент, разворачивайтесь!
Последняя инъекция оказалась ничуть не менее болезненна, чем предыдущие.
Эванс не выдержал:
Ну они и сволочи, если честно! Специально выбрали болячку, которая лечится болезненней, чем проходит!
Скажи спасибо, что тебе не подбросили лихорадку Айрон-Би. При ней человек часами извивается, словно танцует в ритме этого самого Айрон-Битак сводит все мускулы! А боль, говорятстрашная!
Пардон. Виноват. Эванс поспешил задрать голову к потолку, Был неправ! Извиняюсь! Меня всё устраивает! Пожалуйста, не нужно меня снова наказывать! Я всё осознал! Просто погорячился!
Ты бы так лучше на суде в заключительном слове говорил!
Заткнись, пожалуйста, я не с тобой сейчас разговариваю!
Рикер не придумал ничего умнее, как пнуть лежащего на животе прямо на полу Эванса в невостребованную Парком ягодицу. Эванс зашипел:
Скотина! Ну погоди ж ты! Встанупоймаю, и уши надеру!
Рикер заржал, Эванс присоединился. Парк снова сплюнул:
Два дебила.
Да ну тебя, Парк. Без юмора мы бы тут уже просто на стены лезли с тоски. Ну, или сдохли бы.
Ну Пожалуй. В-принципе, согласен. Ладно, прикалывайтесь дальше. Нонедолго. Потому что пора на завтрак. Поэтому приподнимай, пожалуйста, свою многострадальную задницу с пола, и мы попробуем дотащить её до табуреток.
После завтрака они просто лежали на своих кроватях, оказавшихся, как ни странно, снова там, где и положенона самом нижнем уровне. И возвращаться наверх они теперь снова могли без проблем: это многократно проверял Рикер, на всякий случай при этих самых проверках привязавшийся к Парку верёвкой.
Теперь, лёжа на жёсткой койке, Рикер, покачивая положенной на ногу ногой, вздыхал. Эванс кряхтел, поворачиваясь с боку на бок: ягодицы болели. Парк констатировал:
Вряд ли ещё кто-то из нас чем-нибудь заболеет. Ну и правильно. Какой смысл дважды подкладывать нам одни и те же грабли!
И я даже не
Ох, молчи!
Ох. Молчу. Но О чём же говорить-то тогда?
Ну О бабах.
Тьфу на тебя, Рикер! Могут ведь и правдаподбросить! Что делать-то тогда будем? Эванс нахмурил брови. Парк высказался на удивление категорично:
Что делать?! Стрелять! Потому что женщины, они жене жуки! Они куда занудней. И опасней. Ну, в долгосрочной перспективе. Садится такая тебе на шею, и сам не замечаешь, как начинает незаметно так, исподволь, погонять да управлять: «Дорогой! Давай купим другую мебель! А то эта уже такая страшная и обшарпаннаяперед соседями неудобно! Дорогой! Мне нужна новая машина! Престижная. А то старую я поцарапала, и она не смотрится! Дорогой! Почему наши дети должны ходить в обычное высшее, а не в Гарвард? Мы же можем себе это!..»
И что самое страшноеты сам не замечаешь, как превращаешься из Хозяина и большого боссав безвольную тряпку! И исполнителя капризов и желаний непоследовательной и любящей пускать окружающим пыль в глаза дуры. Которая ещё и пилит тебя постояннопричём независимо от того, выполняешь ты требуемое или нет. Всё время обижаетсяй поймёшь на что. А уж болтаетвообще без передыху!
Некоторое время было тихо. Потом Рикер сказал:
Спасибо. Ты очень конкретно всё объяснил. Я будто прослушал конспект полного курса семейных отношений. И могу сказать одно: какое счастье, что я на всю эту бодягу не попался! А ведь чуть было не Просто моя третья была дура-дурой. И всё норовила влезть мне на шею до того, как мы расписались Ну, или я к этому делук её сидению на моей шее! хотя бы привык!
Эванс усмехнулся:
Парк! Неужели всёименно так?
Ну Не подумайте, что я наговариваю, или что-то имею против института брака. Может, где и есть счастливые семейные пары, и жёны там прислушиваются к мнению мужа, и не обижаются и не пилят из-за ничего, и не пдят без умолку всё время, пока ты дома Но я лично с такими не встречался. И это мне именно отсюда, с высоты, так сказать, третьего этажа и отстранённости от земной, старой, теперь уже кажущейся вообщестранным сном, жизни, такое видение представляется объективным.
Нет, были, конечно, и плюсы Например, мы действительновырастили дочь. Любимую. Первые пять лет я, как восторженный слюнявый идиот, всё умилялся Жена тоже Вроде, любила. Дочка, правда, свалила от «любящей» мамочки, едва стала совершеннолетней, и нашла подходящего идиота
Которого мне сейчас, если честно, даже жаль, особенно, если наша пошла характером в мамочкуа ведь тогда казался Идиот-идиотом!
Прикольно. Выходит, не бывает этих, как их Гармоничных пар?
Не знаю, Рикер, не знаю. В других странах, особенно в мусульманских, говорят, дело обстоит по-другому. Там женабесправная рабыня для воспитания детей, исполнения семейных обязанностей, и супружеского долга. И даже не может отказаться по причине болящей головы от этого дела. И даже не имеет права голосовать! То естьвообще не считается человеком! А такчем-то вроде удобной мебели. Ну, или кухонного комбайна в комплекте с пылесосом и стиральной машинкой. И с сиськами и дой!
Ох, как я, оказывается, хочу жить в мусульманской стране!..
Фига с два. Мы считаем, что там нет подлинной демократии, и своих граждан туда не отпускаем! Кроме того, там стреляют. И не уважают прав человека.
Это тыпро женщин, что ли?
Нет. Про тех, кто не местный житель. Таких, особенно туристов, вечно стараются обмануть. Украсть для получения выкупа. Или просто развести на деньги. Я имею в виду тех придурков из Европы, кто посещает-таки эти страны, несмотря на предупреждения уже их Правительств. А иногда даже и работает. По контракту.
Наверное, за хорошие бабки?
Да уж. Потому что своих специалистов там в очень многих областяхнет.
Ну, для нас всё это сейчас имеет чисто академический интерес. Потому что я и тогда, в той жизни, Рикар кивнул головой, никуда ехать, или принимать Ислам, не собирался. Да и с женщинами, если честно, я особо не заморачивался. А ближе к моменту, как меня взяли, и за людей-то не считал. Как заправский мусульманин.
Эванс вздохнул. Потом перевёл глаза на входной проём, у которого краем глаза заметил какое-то движение. Выдохнул:
У нас проблемы!
И точно.
«Проблемы» входили прямо в дверь, недоумённо оглядываясь, и опасливо посматривая на напарниц. Три женщины, одна пожилая, и двесредних лет. Пожилая, двигавшаяся, словно главная, впереди, в платье, остальныев джинсах и кофточках. Идущую сзади Эванс сразу узнал: Эмма! Та, с которой он чуть было не!..
Рикер не растерялся: выхватил из кобуры на поясе любимую пушку, и располовинил вторую молодую. Парк тоже не подвёл: пожилую сердито выглядящую даму уложил традиционно надёжно: «отсекновением» головы. Эванс попросил:
Рикер! Пристукни, пожалуйста, и моюя пушку так и оставил у рюкзака!