Сегодня охранять объект (и заодно похозяйничать в нём) оставили троих ветеранов Катарины. Их я собирался вечером сменить на уставших уже от моих бесконечных разъездов «пятнашек». А заодно пусть Маркиза, Жан-Поль и Мелани всё осмотрят и обсудят фронт работ. Но в данный момент было ещё одно дело, неожиданно всплывшее сегодня, которое требовалось спешно завершить, ибо прожекты на завтра были просто наполеоновские.
Привет, вылез я из машины вслед за Кассандрой и Сестрёнками, взяв за руку Селесту. Ваша подопечная тут нажаловалась, плохо её охраняете. Расплылся в улыбке.
Сандра, встречающая меня возле их «рабочего» «фуэго», улыбнулась.
Хорошо охраняем. Это она сама. Единственный раз оставили в городе И сразу приключения нашла!
С Сандрой я связался почти сразу же, как только подобрал Селесту. То есть, когда выяснил, что в присутствии бывших хранительниц бандюки её не трогали, боялись. А это была, пожалуй, самая важная информация по нашей проблеме.
Ладно, нашли? перешел я к делу.
А как же. Да она не особо и скрывалась. И не отмазываласьсразу всё выложила. По лицу Сандры пробежала тень сожаления, что не удалось сделать предмету разговора очень больно. Она махнула рукой, и из «фуэго» вылезла ещё одна знакомая мне личность с позывным Натали, за шкирку волочащая Незнакомую девицу. Но девицу с гонором, разодетую в «прикид» одного из модных протестных молодёжных направлений. Фиолетовые брови, голубые волосы и розовые туфли Ну, и вообще вся такая разноцветная. И даже по беглой оценке, очень и очень наглая. Правда, с синевой на лице, но били явно для острастки, не в силу.
Я осмотрелся. Остальные машины наших встали вокруг полукругом. Часть девчонок вышло поглазеть за происходящим, часть нет. Журналисты вышли так же. Я оставил только тех, кто мне пригодится завтра, но пригодится мне много кто, оттого и толпа. Среди всех выделялась Светлячок, вставшая у люка своего «мустанга», сложив руки перед грудью, внимательно изучающая, что же мы такое будем делать? Остальные тоже смотрели внимательно, но Васильевой были интересны не мои или наши действия; её гораздо больше интересовал я сам, что чувствую в тот или иной момент. Она изучала персонально меня, размышляя, как выстраивать дальше отношения; идти на более плотный контакт, «прощать» прошлые прегрешения, или «оскорбиться» и закрыть канал связи. И подсознание подсказывало, не стоит её разочаровывать.
Впрочем, прибыл я сюда не ради Васильевой, и не стоит на неё отвлекаться. Подошел к девахе. Та смотрела исподлобья и свысока, с видом: «Ну и что вы мне сделаете, неудачники?» В реальность нависшей угрозы не верила. Как всё запущено!
Смотрю, она по дороге сюда упала, да? кивнул я Натали на разводы на лице.
Угу. Она такая неуклюжая, согласилась та, больно потянув подопечную за заведённую за спину руку вверх.
Её зовут начала стоящая за спиной Селеста, но я вскинул кулак:
Мне всё равно, как её зовут, чика. Говорить будешь? А это уже девахе. Или вколем пентотал?
Хочешьколи! оскалилось это существо. Но я и так скажу. Чего мне скрывать?
Нет, всё-таки не верит. Да что ж за наказание такое!..
Потрудись, пожалуйста, улыбнулся я улыбкой гурмана, предвкушающего обильный пир, где онаглавное мясное блюдо. Пока мы слушаем. А то знаешь, предыдущий гость этого замечательного помещения, обвёл я рукой вокруг, долго-долго пытался нам что-то сказать, а мы его слушать не хотели. Пока у него случайно не сломались обе руки. Он, знаешь ли, тоже был неуклюжим Я приторно улыбнулся.
Нет, не подействовало.