Старший офицер «Вайгача», пристально вглядываясь в Джона, сказал рядом стоящему мичману:
– По-моему, он беловат для чукчи.
– Мне тоже так кажется, – согласился мичман и прибавил : – У прибрежных чукчей и эскимосов нередки совсем белесые. Ведь какие только корабли не заходят в чукотские стойбища! Блондин – это еще не так удивительно. Говорят, возле залива Святого Лаврентия есть селение, где жители – сплошь потомки негров!
– Начальник Русской географической экспедиции хочет знать ледовую обстановку до мыса Биллингса, – переводчик обратился к Орво.
– Могу показать на карте, – вежливо ответил Орво.
В капитанской рубке на стене висела большая гидрографическая карта северо-восточного побережья азиатского материка. Орво подали указку, и он коротко и толково показал скопления льдов и даже дал прогноз ледовой обстановки.
Капитан был доволен и велел подать Орво чарку водки.
– Отчего такой светлый твой товарищ? – спросил у Орво переводчик.
– Он белый, – коротко ответил Орво, осторожно принимая чарку, наполненную до краев огненной жидкостью.
– Что вы говорите! – удивился переводчик и перевел слова Орво капитану.
Тот на хорошем английском языке обратился к Джону с вопросом, кто он такой и откуда.
– Мое имя Джон Макленнан. Я живу в селении Экмын. Там находится и моя семья. Сам я родом из Порт-Хоупа, из провинции Онтарио в Канаде, – учтиво ответил Джон.
– Извините нас, что мы не оказали вам достойного приема. Мы это немедленно исправим, – смущенно произнес капитан и отдал какое-то приказание на русском языке.
– Благодарю вас, – Джон слегка наклонил голову. – Мы и не ожидали иного приема. Когда я служил на одном из канадских судов, наше отношение к аборигенам было нисколько не лучше. Чарка водки за ценные сведения – это достаточная награда для туземца. Не правда ли?
Джон еще раз поклонился и с высоко поднятой головой вышел на палубу.
Орво замешкался, но Джон не стал его дожидаться и с помощью товарищей, сидевших в байдаре, спустился по веревочному трапу.
Старик появился, увешанный подарками. Из накладного кармана камлейки торчала бутылка с дурной веселящей водой. Часть подарков, чтобы не растерять, он осторожно бросил с палубы и только потом полез по трапу.
Русские сгрудились у борта. Они что-то кричали, махали руками.
На мостике с рупором показался капитан. Направив черную пасть трубы на байдару, он прокричал на английском языке:
– Желаю вам, мистер Макленнан, счастливого путешествия и удачного промысла! Если зайдем в Энмын, передадим привет вашей семье. До встречи на обратном пути с острова Врангеля!
Джон в ответ помахал культей правой руки.
Охотники оттолкнулись от русского судна и подняли парус.
Кроме бутылки водки, русские дали Орво три связки черкасского листового табака, пять плиток чаю, великолепный нож из шеффильдской стали и набор граненых швейных игл. Орво порылся в глубинах своей кухлянки и извлек бутылку старого шотландского виски.
– Это капитан велел передать тебе, – сказал Орво, передавая Джону бутылку.
– Спасибо, – ответил Джон. – Но вся эта добыча принадлежит всем нам вместе! Не правда ли?
– Ты рассудил, как луоравэтльан![24] – с улыбкой произнес Орво и присоединил шотландское виски к остальным подаркам.
Инчовинцы сердечно встретили гостей из Энмына. Они хотели увести охотников в яранги, но Орво воспротивился и сказал, что останутся все ночевать в палатке.
– Ведь все ваши мужчины там, куда и мы направляемся, – лукаво пояснил Орво. – Как бы чего не случилось с вашими женщинами.
Действительно, в Инчовине оставались лишь старики и женщины. Поздно вечером, когда на берегу запылал костер, вокруг огня сгрудились гости и энмынцы. Пили заваренный до черноты чай, шотландское виски и водку.