А если нет?спрашиваю я.
А если нетнаберем потенциал, сидя на месте, и попробуем уйти сами,Пятый отставляет нетронутую тарелку в сторону.
Будет резня,тихо говорит Лин.И я стану одним из первых, кто эту сволочь голыми руками...
А сколько человек... если это люди, такое могли сделать?
Не так много, зависит от уровня. Если нашегои двадцати хватит, если нижедвести, триста,Лин берет тарелку и снова отдает ее Пятому. Тот умоляюще смотрит на Лина, тарелка отправляется обратно.Вот тебе и пассивная зона.
Или конклав Индиго,добавляет Пятый.У нас такого... таких образований... неподконтрольных... не бывает.
Я не разбираюсь в теории, простите.
Уж как могу.
28.
На следующий день Лин устанавливает связь с конклавом, на чьей территории они находятся. После этого его начинает колбасить так же, как Пятого, но всё же немного меньше. Ближе к вечеру его отпускает, и он рассказывает, что получилось.
У них резерв остался, и они ждут, когда выведут в адекват ту часть группы, которая попала под удар.
У них тоже кто-то погиб?господи, как это всё безнадежно. И как же я устала...
Да, больше половины.
Как же мне сейчас плохо. Чертова эгоистка, как же ИМ сейчас плохо!..
Просто на секунду представить себе, хотя бы на секундубесконечную пустоту, сорокаметровую скорлупку этого катера, одиночество и неизвестность.
Я смотрю из окна на милейшие наши Садовники, на тополя и небо, на дорогу, машины, лето... «Смотри, пока видят глаза, слышишь? Вот тутживое и теплое, тут город, в котором ночью был дождь, люди, которые не знают и не узнают ничего, тут мирно и тихо»...
Мы смотрим.
В шесть глаз...
29.
Только бы всё кончилось.
Уже не принципиально, чем.
Только бы всё кончилось...
30.
Всё теперь происходит слишком быстро, чтобы я успевала что-то понять.
Конклав и сам не в лучшем виде, впрочем, об этом вполне можно было догадаться. Просчитываются варианты, каким образом можно дотащить катер до точки, в которой его подберут.
Конклав боитсябоится всего.
Он боится недееспособных Сэфес, которые находятся в их зоне.
Он боится Блэки. Он боится помочь Сэфес и боится не помочь Сэфес.
Он...
Что такое «он»? По словам Линабольше трехсот человек. Всё-таки человек.
Впрочем, в слово «человек» Лин вкладывает гораздо больше, чем мы.
В конце концов, соглашение достигнуто, и едва оправившиеся Сэфес садятся за новые расчеты.
Канал пока что остается?спрашиваю я.
Да, конечно,рассеяно отвечает Лин. Я попросила визуализировать процесс, поэтому в воздухе вокруг Лина творится что-то невообразимое. Пятый пока что отдыхает, и я смотрю на рыжего его глазами.
Красиво.
Это Сеть... тоже Сеть, просто с другой стороны,отвечает Пятый.
А что вы делаете?
Мне пытаются объяснить, каким образом будет перемещаться катер. Единственная аналогия, которая приходит в мою глупую головушвейная машинка.
Сброс энергииответ Сэфеспроходи так далее.
А нельзя сразу?что-то меня настораживает в этом всём, и сильно.
Они боятся сразу,вздыхает Пятый.Боятся, что...
Новой структуры этой они боятся. Которая зафиксирует работу с сетьюи врежет. Врежет по их и так сильно ослабленной зоне.
Логично.
А так не труднее?
Труднее. Гораздо. Что поделаешь.
На безрыбье, сами понимаете...
Что делать.
31.
У нас очень жарко.
У нас двадцать семь градусов тепла и в воздухе висит предчувствие бури.
Мы курим с Аней Дудкиной на балконе и говорим про сэртостворящих. Она самаиз сэртос, она художник, и, как всегда, в присутствии настоящего гения я ощущаю себя полной бездарью и мне становится горько-сладко просто от того, что с таким человеком можно стоять, курить и говорить.
Про то, что сейчас происходит в катере, я стараюсь не думать.
Иногда не думатьэто хорошее средство, чтобы остаться в живых.
32.
Anyway the wind blows...
33.
Можно я не буду писать, как это всё происходило дальше? Нет, не подумайте, я вполне могу это сделатьно не хочу. Только если коротко, совсем уж короткои без подробностей, которых и так выше крыши.
Индиго помочь толком ничем не смоглине тот уровень. Однако Встречающих мы выдернули, и через полчаса то, что к тому моменту осталось от 785, оказалось всё-таки дома.
Их вытащили.
И я не хочу рассказывать, как.
Я не хочу подробно описывать, что случилось с Лином, когда он, в какой-то момент, придя в себя, пошел в разносв жизни не видела, чтобы с человеком такое было.
Я не хочу рассказывать, какое горе вижу все эти дниневыносимо, тяжело. Вся база, тот мирок, в котором стоит их страшно запущенный заброшенный дом, весь этот мир сейчас в трауреиз действующих экипажей вернулись только они.
Белый и золото, у нас это цвета радости. С точностью до наоборотвсе в белой одежде. Это траур.
Я не знала, что это может выглядеть так....................
34.
Низкая трава. Похожее на наше небо, но всё равно, ононе наше, я не знаю, как правильно сказать.
Одуванчиков тут нет.
Просто сидеть, в этой низкой траве, просто сидеть и молчать. Рядом. Даже этого не дано.
Белый рукав, золотая вшивка... травинка в пальцах.
Завтра хоронят девяностый, нам разрешили там быть.
Формула работает. Выведенная им там, в катере, злосчастная эта формула.
Структура, которая работает с Сэфес, Встречающие, уже начали ее использоватьоставив 785 отдыхать и восстанавливаться.
Пятый не хочет сидеть тут в праздности, но dura lex, sed lex, и сейчас он выбрался в степьпросто посидеть и подумать. И немного, совсем немного поговорить.
Последние два дня нам было не до разговоров.
Семьсот девяностый нашли, пользуясь именно этим построением.
Понимаешь, они молодые были, совсем молодые, меньше шестидесяти... Четвертый рейс,Пятый, которому под триста, отрешенно смотрит куда-то в небо.
Оказывается, я поразительно мало знала об этом мире.
Ни об учебном центре (условности, условности, а как я еще могу это всё назвать?)...
Ни о том, что планета подключена к Транспортной сети.
О том, что для Сэфес существует кладбище, не знала тоже.
Не все становятся Сихес.
Далеко не все.
Спасибо,говорит Пятый.
За что?удивляюсь я. Удивляюсь искренне, но всё же догадываюсь, о чем сейчас он может сказать.
А за всё. И за то, что слушала четыре с половиной часа Богемскую рапсодию, и за нарисованные одуванчики, и за то, что пинала, и ругала, и переживала рядом, что просто была. Ты же слышалатакой срок в режиме встречи еще никто не выдерживал.
Я и так есть.
Надеюсь, что так и будет.
Я тоже надеюсь.
От всей души надеюсь.
35.
Сухой остаток:
- В данный момент дестабилизация системы формацией, условно названной Блэки, временно приостановлена.
- Существенные изменения, внесенные в существовавшую до этого момента схему, повлекут за собой перестройку и объединение (временное) контролирующих структур Индиго и Маджента-зон.
- Реорганизация, прежде всего, затронет мелкие формации Контролирующихкак наиболее уязвимые.
- Формация, условно названная Блэки, подлежит уничтожению на всех уровняхкак искажающая и деструктурирующая сила.
- В данный момент Сэфес, как наименее пострадавшая система контроля, берет на себя управленческие функции (временно). По окончании стабилизации процессов возвращается к исходным методам работы.
36.
А никто не знает, что такое Канал, ребята.
Когда заваруха подходила к концу, я сумела поговорить с Встречающими, и выяснила, что такого они раньше не видели никогда. И нигде. Для них было открытием, что у 785 есть такая интересная штука, до этого они были не в курсе.
С вероятностью 200% могу сказать, что эти каналы существуют. Мне уже смешно.
Это настолько редкое явление, что повтор вряд ли возможен. По крайней мере, в отношении 785 экипажа Сэфес в стадии Энриас, которому по окончании реабилитации предстоит очень много работы. Очень много, просто поверьте мне.
Да и не нужен он, этот повтор.
Это тяжело ребята, это очень тяжело.
Не надо.
37.
Там слишком высокое небо.