Я придерживаюсь мнения, что сама природа наказывает человечество за прошлые прегрешения. Мы нашли выход как сохранить вид, но пока так и не добились превышения рождаемости над смертностью. Родовая чума мутирует и становится все более агрессивной. Количество здоровых яйцеклеток падает. Мы вынуждены пересматривать очередность, чтобы фертильные женщины получали детей вне очереди.
Это незаконно.
Как показала практикани штрафы, ни даже тюрьма не стимулируют отчаявшуюся женщину сдавать яйцеклетки.
Агата не заметила, как расплющила бионической рукой металлическую ручку стула.
Я принесла в банк больше яйцеклеток, чем любая женщина!
И я восхищаюсь вами, Агата. Девятыенаш последний рубеж перед полным вымиранием. Каждый день вы рискуете ради нас жизнью. Сомневаюсь, что материнство вам действительно необходимо.
Агата вышла из кабинета и быстрым шагом направилась к выходу. Толпа вокруг гудела и веселилась. Кто-то толкнул ее, Агата налетела на девушку с младенцем и чуть не сбила ту с ног.
Подбежали на помощь люди, стали кричать на Агату, обзывали грязной. Она не слушаласмотрела на младенца, протянувшего розовые ручки к мокрым от слез щекам матери.
Ты чудо. Моя доченька.
Можно подержать? обратилась к девушке незнакомая женщина.
Конечно.
Мать передала ей сверток.
Какая она красивая. Когда-то я также качала свою дочку. Теперь ей десять. Как бы я хотела вновь испытать это чувство. Мы стоим в очереди за сыночком уже пятый год.
Надеюсь, вам повезет.
Женщина вернула ребенка матери. Та взглянула на Агату.
Хотите подержать?
Агату словно горячей водой облили. Она отступила на шаг и бросилась бежать к выходу.
* * *
Жерар и Агата договорились встретиться в закусочной. Раньше они часто обедали тут вместе. Для Жерара это место особенноездесь он сделал предложение жене.
Маркус Давыдов, Жерар протянул Агате фото, на котором изображен мужчина лет пятидесяти, высокий, худощавый. Анархист, жестокий убийца. Члены его банды похищают женщин, хирургически извлекают противозачаточные имплантаты, потом насилуют, пока те не забеременеют. Грязных детей Давыдов использует в своих бесчеловечных опытах. Жертвами за двадцать лет стали сотни.
Агата перелистывала фото погибших женщин. Молодые, среднего возраста, пожилыевсе умерли от родовой чумы в страшных муках, как когда-то жена Жерара и мать Агаты.
Давыдов мечтает уничтожить Репродукторы и вернуть нас в хаос. Тогда он сможет творить все, что захочет. На днях поступила информация, что им готовится масштабный теракт. Погибнут тысячи.
Я возьму этого ублюдка, можешь не волноваться, сказала она.
Жерар помрачнел.
Что случилось?
Правительство приостановило деятельность Девятых.
Дайкин?
Он кивнул.
Неужели они поверили этому лживому легавому? Мы столько сделали
Новые политики боятся брать ответственность за крайние меры. Они не понимают, что своей слабостью породят тысячи подобных Давыдову. А когда осознают, станет поздно.
В памяти Агаты вспыхнули больничные палаты интернатастоны грязных, крики, кровь. Она не допустит, чтобы даже один ребенок родился таким, как она. Чтобы испытал то, что пришлось ей.
Я сделаю все сама.
Если полиция узнает, что мы проводим операцию без согласия правительства, нас казнят.
Я не оставлю свидетелей.
Жерар взял Агату за руку.
Прости, что тебе приходится это делать. Будь я моложе, да будь у меня такая рука.
Перестань.
У меня для тебя подарок, он положил на стол глазной имплант. Улучшенная оптика, плюс система обнаружения объекта за препятствием. Ты сможешь видеть сквозь стены.
Агата вытащила старый имплант, вставила на его место новый.
Ну как?
Впечатляет.
Официант принес обед. Они перекусили.
Я знаю, ты ходила в Репродуктор. Почему не сказала мне?
Ты бы не одобрил.
Послушай, Агата. У каждого человека есть предназначение
Это ты нашел меня.
Жерар удивленно проморгался.
Давно знаешь?
Как это произошло? Расскажи.
Ты раньше никогда не интересовалась.
Как?! Агата повысила голос.
Он кивнул и заговорил:
У нас был рейд по общагам. Разведка сообщала о десяти беременных, но, когда мы приехали, увидели целую сотню. Их мужья выстроили баррикады, отстреливались. Не помню, скольких я убилдвадцатьтридцать. Я уже почти ничего не соображал, когда наткнулся на твою мать. Она была мертва, рядом лежал младенец. И еще мужчина.
Ты убил моего отца.
Он напал, у меня не было выхода.
Ты должен был и меня убить.
Прошел всего месяц со смерти жены и сына. Я не смог. Позже я просил руководство удочерить тебя, но мне не позволили.
У каждого свое предназначение, повторила его слова Агата.
Прости меня. Я не знал о том, что происходило в интернате.
Это больше ни с кем не повторится.
* * *
Агате удалось откопать в архивах информацию о прошлом Маркуса Давыдова. Он одним из первых ученых исследовал родовую чуму. В его ранних работах утверждалось, что болезнь можно вылечить, для этого предлагалось использовать кровь и ткани грязных детей. Ходили слухи, что Давыдов лично умертвил не меньше сотни несчастных. Результата он не добилсячума распространялась, женщины продолжали умирать. Давыдова выгнали из института. Он ушел в подполье, создав экстремистское движение «Мой выбор». Он призывал женщин отказываться от противозачаточного импланта, запрещал сдавать яйцеклетки в банк, заставлял рожать только естественным путем. Много отчаявшихся женщин покупались на его пропаганду, а потом погибали.
Девятые много раз накрывали логово Давыдова, но главарю всегда удавалось ускользнуть. Теперь же банде противостоит только непутевая полиция. Дайкину с его правилами и принципами не справится с силой, лишенной морали и сострадания.
Один из близких сообщников Давыдова Яо Тонг отбывал наказание в тюрьме. Он отказался от встречи с Агатой, но, когда ему сообщили, что придет девятая, передумал.
Яо Тонг отвечал на вопросы односложно и чаще отрицательно. Верность Давыдову не оспаривал, называл того новым пророком и спасителем человечества.
А ты точно девятая?
Ответ Яо Тонг прочитал по лицу Агаты. Затем долго и внимательно на нее смотрел.
Двадцать лет вы не можете его поймать. Почему ты решила, что повезет тебе?
Девятых больше нет. Я последняя.
Маркус был бы рад слышать это. Он ненавидит вас.
Где он прячется?
Яо Тонг рассмеялся.
Ты сумасшедшая, если думаешь, что в одиночку сможешь даже на метр подойти к нему.
Тогда ему не о чем беспокоится.
Он посмотрел по сторонам. Заговорил вполголоса:
Меня задержали в Рощенских лесах.
Там все спалили дотла.
В этом и проблема девятых. Вы не видите дальше своего носа.
* * *
Рощенские леса когда-то были городским парком на окраине. Горстки выживших после Великого вымирания покинули эти места и съехались к центру городов. Парк за короткое время превратился в непроходимый дикий лес. Соваться сюда без пушки и пары тройки напарников не решалась даже полиция.
Агата не жаловала огнестрельное оружие, но в этот раз сделала исключение.
Место, где задержали Яо Тонга и других последователей Давыдова представляло собой пустырь с несколькими засыпанными землянками и оборудованными на деревьях наблюдательными постами. Создавалось впечатление, что тут поработали напалмом. От голых обугленных стволов все еще исходил запах горючих смесей.
Агата несколько часов обследовала территорию. В объектив тепловизора попадали белки, полевки, тетерева. Удача все же улыбнуласьона нашла теплое пятно на землеостывающее кострище.
Кто-то был здесь недавно.
«Вы не видите дальше своего носа».
Слова Тонга навели Агату на мысль порыться в заброшенной городской библиотеке. В старых газетах она нашла несколько упоминаний о подземном бункере, построенном в этих местах на случай ядерной войны. Схемы были утеряны, поэтому никто не знал, где точно расположен вход.
Девятые никогда не сжигают улики. Значит, люди Давыдова сами подожгли окрестности. Так они пытались скрыть от тепловизоров пути отхода. Скрыть вход в убежище.