Он стал стаскивать с себя манто.
Послушайте, если моя жена когда-нибудь узнает, что я носил норковое манто, она мне проходу не даст! доверительно сообщил он.
Сестра Жуть отмахнулась от предложенной шубки, но Арти настаивал:
Э, да вы не беспокойтесь! Там, где я его взял, такого добра полно.
Наконец, чтобы получить возможность идти дальше, женщина позволила ему надеть на себя оборванное манто и провела рукой по взъерошенному меху.
Моя жена говорит, что я могу походить на настоящего джентльмена, когда захочу, похвастался Арти. А что у вас с шеей?
Сестра Жуть дотронулась до горла.
Кое-кто забрал у меня одну вещицу, ответила она, запахнула манто на груди, чтобы согреться, и полезла дальше.
Впервые в жизни она надела норку. Когда она добралась до вершины хребта, ее охватило дикое желание закричать: «Эй, вы, там, бедные мертвые грешники! Перевернитесь и посмотрите на леди!»
Во всех направлениях простирался разрушенный город. Сестра Жуть стала спускаться по склону хребта. За ней по пятам шел Арти Виско. Он все еще тараторил про Детройт, обувь и поиски телефона, но Сестра Жуть перевела разговор на другую тему.
Покажите, где вода, сказала она ему, когда они спустились.
Он, озираясь, постоял с минуту, будто раздумывая, где же остановка автобуса.
Сюда, наконец махнул он рукой, и они опять стали карабкаться по крутым завалам из битого кирпича, искореженных автомобилей и перекрученного металла. Под ногами лежало так много трупов, в разной степени изуродованных, что Сестра Жуть перестала испуганно вздрагивать, когда наступала на тело.
Стоя на вершине завала, Арти показал:
Вот он.
Внизу из трещины в бетоне бил водяной фонтан. На востоке в небе сквозь облака проскакивала сеть красных всполохов, за которыми следовали глухие сотрясения земли: где-то гремели взрывы.
Они спустились в долину и пошли через остатки того, что днем раньше было сокровищами цивилизации. Обгоревшие картины, все еще в рамах, оплавленные телевизоры и стереоприемники, изуродованные остатки серебряных украшений и золотых бокалов, чашек, ножей, вилок, канделябров, проигрывателей, ведерок для шампанского, черепки того, что представляло собой бесценное искусство, античные вазы, статуи в стиле ар-деко, африканские скульптуры и уотерфордский хрусталь.
Сверкнула молния, на этот раз ближе. Багровые блики осветили обломки бижутерии и ювелирных изделий, рассыпанных на месте катастрофы, ожерелий и браслетов, колец и булавок.
Сестра Жуть нашла указатель с названием улицы, торчавший из завала, и чуть не рассмеялась, но испугалась, что если засмеется, то не остановится, пока мозги не станут набекрень. На указателе было написано: «Пятая авеню».
Видите? В обеих руках Арти держал по норковому манто. Я же говорил, тут есть еще.
Он стоял, по колени утопая в почерневшей роскоши: накидки из леопардовых шкур, горностаевые мантии, жакеты из котика. Он выбрал лучшее пальто, какое смог найти, и с трудом надел его.
Женщина остановилась, чтобы порыться в куче кожаных сумок и чемоданов. Она раскопала большую сумку с прочной ручкой и закинула ее на плечо. Теперь она уже не чувствовала себя так, словно чего-то не хватает. Она взглянула на почерневший фасад здания, из которого взрывом выбросило всю эту кожгалантерею. Ей удалось разобрать остатки вывески: «Гуччи». Видимо, это была лучшая сумка, которую она когда-либо носила.
Они почти добрались до фонтана, когда вспышка молнии отразилась в неких рассыпанных среди обломков предметах, засверкавших, словно угольки костра. Сестра Жуть остановилась, нагнулась и подняла с земли одну из этих маленьких «звезд» кусок стекла размером с кулак. Стекло спеклось, и в нем застыла россыпь мелких рубинов, горевших яркими переливами. Она огляделась вокруг и увидела, что повсюду разбросаны слитки, оплавленные жаром в различные формы, будто бы выдутые сумасшедшим стеклодувом. От здания ничего не осталось, кроме стены из зеленого мрамора. Но когда она посмотрела на уцелевшие слева развалины и прищурилась, чтобы лучше видеть при мутном освещении, то прочла на арке из разбитого мрамора буквы «ТИФНИ».
«Тиффани», догадалась она.
Так если тут был магазин Тиффани тогда она стоит прямо перед
Нет, нет, прошептала она, и слезы полились из ее глаз. О нет о нет
Сестра Жуть стояла рядом со своим волшебным уголкомперед магазином хрусталя Штойбена. А то, что было прекрасными шедеврами, стало бесформенными слитками у нее под ногами. Место, куда она приходила помечтать над выставками бездушного стекла, исчезло, было снесено до основания и разметено. Вид этой свалки по контрасту с запомнившимися витринами потряс ее воображение, будто двери в рай с грохотом захлопнулись у нее перед носом.
Она стояла неподвижно, только слезы медленно ползли по щекам, обезображенным волдырями.
Поглядите-ка сюда, позвал Арти и поднял деформированный стеклянный восьмигранник, полный бриллиантов, рубинов и сапфиров. Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? Смотрите! Их полно в этом чертовом месте!
Он погрузил в кучу ладонь и вынул пригоршню оплавившегося стекла, усыпанного драгоценными камнями.
Эгей! Его хохот напоминал ослиный крик. Мы богачи, леди! Что пойдем покупать в первую очередь?
Все еще хохоча, он подбросил куски стекла в воздух.
Все, что угодно, леди! орал он. Я куплю вам все, что захотите!
Сверкнула молния, и Сестра Жуть увидела, как уцелевшая стена магазина хрусталя Штойбена засветилась мерцающими вспышками красных рубинов всех оттенков, изумрудов глубоких цветов, сапфиров полночной голубизны, дымчатых топазов и прозрачных алмазов. Она подбежала к стенепод ногами хрустела щебенкаи протянула руку, чтобы коснуться ее. Стена была усыпана драгоценными камнями. Сестра Жуть поняла, что все сокровища «Тиффани», «Фортунофф» и «Картье», должно быть, выбросило из зданий, фантастическим ураганом драгоценностей пронесло по Пятой авеню и перемешало с расплавленным стеклом статуй волшебного для нее места. Сотни драгоценных камней в искореженной стене зеленого мрамора на несколько секунд задержали в себе свет молнии, а затем свечение затухло, точно выключили многоваттную лампу.
«Хлам, подумала она. Страшный, страшный хлам»
Она отступила назад. Слезы жгли глаза. Одна нога поскользнулась на стекле, и женщина с размаху села. Она сидела, не находя в себе желания снова встать.
Что с вами? Арти осторожно подошел к ней. Вы не ушиблись, леди?
Она не ответила. Она устала, вымоталась и решила задержаться здесь, в развалинах волшебного места, и, может быть, недолго отдохнуть.
Вы собираетесь вставать? Вон, почти рядом вода.
Оставьте меня в покое, бессильно сказала она. Уходите.
Уходить? Леди, а куда, черт возьми, мне идти?
Мне все равно. Мне на это наплевать. Слюной.
Сестра Жуть наскребла пригоршню оплавленных стекляшек и золы и медленно просеяла их сквозь пальцы. Какой смысл делать еще один шаг? Маленький толстяк прав. Идти некуда. Все пропало, сожжено и разрушено.
Надежды нет, прошептала она и глубоко зарылась рукой в золу рядом с собой. Надежды нет.
Она сжала несколько слитков стекла и подняла их, чтобы посмотреть, в какую пустышку превратились ее мечты.
Что это за чертовщина? спросил Арти.
В руке Сестры Жуть лежало большое стеклянное кольцо в форме бублика. Посередине находилось отверстие диаметром в шесть-семь дюймов. Толщина самого кольца была около двух дюймов, а диаметроколо семи. По окружности через неодинаковые интервалы рельефно выступали пять стеклянных шипов, одинтонкий, как сосулька, второйшириной с лезвие ножа, третийизогнутый крючком, а остальные двапросто бесформенные. Внутри стекла была заключена сотня темных овалов и квадратов различного размера, в глубине их соединяла странная паутина линий.
Барахло, пробормотала она и хотела было бросить находку обратно в золу, но тут снова сверкнула молния.
Стеклянная безделушка неожиданно брызнула ярким светом, и на мгновение Сестра Жуть подумала, что кольцо воспламенилось в ее руке. Она взвизгнула и уронила его, а Арти заорал: