Девушка на ресепшене на этот раз посмотрела с отвращением и на Десницкого тоже, да с таким, что Шуйге захотелось приобнять того за талию и погромче шепнуть в ушко какое-нибудь нежное слово. Чтобы у нее совсем не осталось сомнений.
Из незапертого номера пропал только шерстяной свитер Десницкого (ручной вязки, с кельтским орнаментом), все остальное вроде бы осталось на месте. Да и брать, в сущности, было нечего. Десницкий расстроилсямама вязала. Нет, конечно, ни один мускул не дрогнул, но в глазах светилась щенячья такая тоска. Зато постиранные носки так и висели в туалете на змеевике.
Вот православные! Заповедал же Господь: не укради! покачал головой Шуйга.
Не согрешишьне покаешься, проворчал Десницкий.
Так ведь не у тебя побежит прощенья просить, а у Господа Бога. И, замечу, Господу Богу свитер при этом возвращать не обязательно. Удобно.
Знаешь, я только сейчас задумался Десницкий присел на кровать. Я всегда считал, что это мы в резервации отрезаны от них. Ну, что позвонить сюда нельзя, через инет связаться. А теперь понял: это же они отрезаны от нас. И от мира вообще.
Ну да, пожал плечами Шуйга. А как иначе? Сделать страну православной нетрудно, а вот удержать ее в православии
Нет, это не для того сделано. Удержать страну в православии можно только силой, лагерями, хоругвеносцами, казачьими нагайками. А это защита их религиозных чувств от оскорблений. Реальный мир в самом деле оскорбляет чувства верующих, это не шутка вовсе.
Если бы верующие узнали, что в резервации можно оставить у магазина не пристегнутый замком велосипед и бросить машину с ключом в зажигании, это оскорбило бы их особенно сильно. Им говорили, что альтернатива православиюоднополые браки, стяжательство и вообще полная моральная деградация, а на деле выходило иначе. Есть от чего прийти в негодование.
Реальный мир порождает в них когнитивный диссонанс, осклабился Шуйга.
Ладно, собираемся, крякнул Десницкий, аккуратно убирая выстиранные шмотки в полиэтиленовый пакет.
«Козлик» стоял под дождем, такой родной, домашний
А давай вон того мужичка попросим «козла» завести? Шуйга посмотрел на Десницкого с надеждой.
Это было бы непорядочно, ответил тот, снова не оценив шутки. Подумал немного и добавил:Скорей всего, он не взорвется. Но хочешь, я заведу?
Конечно, глупо было бы умереть вдвоем, но стоять и смотреть, как Десницкий взлетит на воздух вместе с «козликом»?
Ты не умеешь, усмехнулся Шуйга.
Десницкий первым открыл дверь и сел в «козлик», нарочно качнув его посильней.
Вылезай, велел Шуйга, открыв свою дверь.
Какого черта? не понял Десницкий.
Я сказал, вылезай. Я никуда не поеду, пока ты не выйдешь.
Уверен? на лице Десницкого снова отразился когнитивный диссонанс. Он тоже понимал, что подорваться вдвоем нет никакого смысла, и тоже не хотел смотреть на взрыв со стороны.
Здравый смысл взял верх над дешевым пижонством: Десницкий выбрался из салона и отошел к дверям гостиницы. А мог бы и спрятаться за дверьми, но на этом Шуйга настаивать уже не стал. Вряд ли в машину имеет смысл закладывать большой зарядпросто не хотелось, чтобы Десницкий смотрел.
Вообще-то страшно было, ладони вспотели.
Эх, был бы верующимперекрестился б, пробормотал себе под нос Шуйга, отчетливо понимая в этот миг, что вряд ли крестное знамение настолько сильное колдунство, чтобы противостоять процессу детонации, равно как и законам физики вообще. В причинно-следственные связи, которые управляют случайностями, он верил гораздо крепче.
Ключ повернулся в зажигании непривычно легконаверное, оттого, что был слишком сильно сжат двумя пальцами. Мотор приятно зачавкал и хорошенько рыкнул, когда Шуйга нажал на газ. Десницкий помялся еще немного и направился к «козлику».
Спасибо, бросил он, садясь в салон.
Да на здоровье, хмыкнул Шуйга, трогаясь с места.
Их остановили сразу же, как только «козлик» вырулил на центральную улицу. Неторопливо проверили документы, заглянули в багажник, осмотрели аптечку, но штрафовать не стали. И вообще, вели себя предельно корректно, будто и не видели синих паспортов. Шуйга решил, что Десницкий, может, и не параноик, но все равно это заразительноподумалось, что проверка была какая-то странная.
По городу он ехал внимательно, осторожно, ревностно соблюдая правилаи понимал, что от этого ничего не зависит. Машин на улицах почти не былосубботнее утро есть субботнее утро, а потому каждого, кто пристраивался в хвост, было удобно подозревать в злонамеренности.
Особенно злонамеренной показалась груженая фура, выехавшая позади «козлика» из города.
Может, остановимся, пропустим его? спросил Шуйга.
Десницкий посмотрел удивленно, а может даже и насмешливо.
Бессмысленно. Лобовое столкновение верней удара в зад, ответил он, подумав. И добавил:Да расслабься ты. Чему быть, того не миновать.
Не скажи. Я, пожалуй, тоже пристегнусь.
Если бы «козлик» мог выдать больше ста двадцати, Шуйга попытался бы оторваться, но идущая следом «Вольво» очевидно имела гораздо больше возможностей.
Дорога пошла в гору и вскоре выскочила из лесасо всех сторон открылась серая туманная даль, живописная, но унылая до слез.
Красиво, сказал Десницкий.
Чего?
Я говорю: красиво. Он помолчал. А потом произнес медленно и тихо:И здесь она, и там она, она везде однамоя прекрасная страна, несчастная страна
Шуйга не стал смеяться, но очень хотел. Стихи, значит, мы тоже цитировать умеем, хоть и неточно. Родину, стало быть, любим
Мне больше нравится «И поет мой рожок про дерево, на котором я вздерну вас», добавил он почти серьезно. А лучше так: «Кишкой последнего попа последнего царя удавим». А? Не хочешь?
Дорога спустилась на дно туманного пейзажа и снова рванулась вверх чуть не по-над обрывом.
Я не кровожадный, усмехнулся Десницкий и замолчал, любуясь местными красотами.
Эх, насколько же легко быть богом, когда мир Полудня не свернут, маленький и жалкий, до отдельно взятых резерваций посреди беспредельного Арканара! Шуйга почему-то вспомнил видеоролик, где в новой столице торжественно, именем Христовым, ломали мраморные статуи Летнего сада, изображавшие поганых богов и голых богинь. Хорошо Десницкомуон не кровожадный
Перелесок с правой стороны ухнул вниз, и вскоре макушки елок встали вровень с крышей «козлика».
Интересно, как они будут жить, когда мы состаримся? проворчал Шуйга.
В смысле?
Кто будет спутники запускать, если дети думают, что земля плоская?
Они так вовсе не думают, как всегда серьезно ответил Десницкий.
Я преувеличил, терпеливо пояснил Шуйга. Но ведь четырех геббельсовских предметов для запуска спутников маловато будет.
Будут покупать спутники и продавать сырье, пожал плечами Десницкий. Не кровожадно.
Хороша же оказалась национальная идея фыркнул Шуйга. Зато никаких однополых браков и никаких
И в эту секунду фура пошла на обгон. Паранойязаразная болезнь, и в воображении мелькнул тяжелый хвост большегруза, краем задевший «козлика» на мокрой дороге, и переломанное ограждение, и
Массаракш!
Шуйга не бил по тормозам, а постарался затормозить мягко, чтобы их не вынесло за ограждение по собственной вине В это время водитель фуры видеть «козлика» не мог, иможет, это только показалось, вернулся на правую полосу слишком рано. Как раз настолько, чтобы хвостом задеть «козла», продолжай тот ехать с заданной скоростью.
На лице Десницкого не дрогнул ни один мускул. Ни испуга на нем не отразилось, ни радости, ни удивления. Ни даже восхищения плавным торможением и хорошей реакцией водителя.
Береженого бог бережет, Шуйга перевел дыхание.
Фура летела вперед, растворяясь во мглистом тумане.
Конечно, место для обгона было удачнымпустая встречка видна километров на пять вперед. И на скользких подъемах большегрузу нужна хорошая скорость. Никто теперь не докажет, что водителю фуры не надоело тащиться за «козликом» со скоростью девяносто километров в час по прямой ровной дороге, это только в сказках дальнобойщики ездят по правилам.