Ну да. За мегаполис ходу нет, комендантский час, детей и то не родишь, сколько хочешь.
В любом обществе нет абсолюта. У любой жизни есть цена. Она есть и у рабочих, есть и у политиков. И кто знает, у кого она выше? Мы живем в мире, в котором у любого человека, есть выбор, и тебе еще, кстати, не поздно его сделать и изменить свою жизнь.
Пол жизни учиться, чтобы подбирать за такими как я? Увольте.
Засмеялся Каин.
Почему обязательно подбирать? Есть огромное количество профессий, о которых ни ты, ни твои друзья даже не догадываются. А что касается учебы Думаю, познаниеэто не только способ, но даже и где-то смысл человеческой жизни. Шанс оставить после себя память.
И почему нельзя оставаться тунеядцем, но при этом ездить куда хочешь!?
После небольшой паузы, произнес Каин.
Сын, запомни, единственный способ покинуть мегаполисэто поменять статус. Других вариантов просто нет. А теперь иди, отдыхай. Мне еще надо закончить «развлекаться». С этими словами, он опять перевел взгляд на наполовину исписанный экран. Каин встал и направился в свою комнату.
Глава 2
День давно вступил в свои права, когда Каин оторвал голову от подушки. Разговор с отцом зародил в нем сомнения, и он долго не мог заснуть. План, казавшийся логичным и идеальным вечером, представлялся ему теперь бесцельно-безрассудным. Фраза отца о том, что самые вольные на земле это они, запала в голову и смешала мысли. Действительно, что имели ввиду сотни таких как он подростков и юношей, шепотом пересказывая друг другу истории о мифических «вольных»? «Тунеядцы, свободно передвигающиеся по планете, полная свобода и отсутствие каких-либо ограничений. Но возможно ли такое? Что если отец прав, и у всего есть цена?».
Дверь открылась без стука. Единственная, кто мог себе такое позволить в их семьебыла Майя. Сестра была на шесть лет младше его. Уже не ребенок, но еще и невзрослая, она вела себя с ним в последнее время подчеркнуто на равных. И как могло быть иначе, если у нее уже была своя компания, мальчики, норовящие залезть под блузу, слабоалкогольные напитки и, естественно, свои активистки «Т Я». Близость Каина с Нели, только придавала Мае авторитета среди сверстниц, и этот факт еще больше убеждал ее в наступившей взрослости.
Сколько можно дрыхнуть. Мать спрашивает: «Есть будешь?»
Бесцеремонно усевшись на край кровати, она гордо выставила свое предплечье, слегка прикрытое коротким рукавом облегающей майки. Яркий, агрессивно-черно-красный символ движения, занявший место от плеча до самого локтя было невозможно не заметить, но Каин решил сделать вид, что не обратил на него никакого внимания. Во-первых, потому, что именно он и был причиной нарушившей его одиночество, а во-вторых, будучи искренним противником «Т Я», Каин не собирался поощрять сестру, приобщившуюся к общему психозу. (Кстати в этом с ним была солидарна вся семья).
Ну как? Оцени?
От Майи просто так было не избавится. Родители разрешили ей «умное тату» недавно, так что она еще не наигралась и чуть ли не каждый день украшала себя чем-то новым.
А еще рисунки есть?
Валом, но этот круче всех.
А надписи?
И шаблоны, и можно самой программировать, а у тебя что, нельзя? Качни обновления.
А можешь на лбу «Я дура»?
Пошел ты. Сам такой.
Майя обиделась всерьез, и уж точно ненадолго. Каин привык к таким «фырканьям» со стороны сестры. Для ее возраста это было характерно, а он не собирался потакать ее детскому максимализму.
Душ освежил. Одев свежую майку и брюки, он направился в гостиную. Мать убирала со стола грязную посуду, отец как обычно сидел у экрана, разделенного на две половины. На одном шли новости, на другом ряды меняющихся периодически цифр. Ни у кого из жителей мегаполиса не было доступа к таким программам. Они шли из внешнего мира и были бесполезны для тунеядцев. Каин также не видел в них смысла, но относился с уважением к таким привычкам отца. Майя сидела за столом, поедая блинчики с джемом и запивая все это теплым какао на молоке. Каин сел рядом, но сестренка демонстративно отодвинулась на другой край стола.
Всем доброе утро. Майя не дуйся. Я пошутил. Больше не буду. Может, я просто завидую.
У Нели, кстати, с сегодняшнего утра такая же. Это она мне сбросила рисунок. Скажешь и она дура?
Мам, тебе Мари передавала привет.
Спасибо. Надо будет ей позвонить сегодня. Может, сходим на крышу поплавать.
У них хорошая семья, жаль, что Нели увлеклась этим «Т Я».
Вы старики ничего не понимаете. Это круто. Кому нужна эта семья. Обхаживать всю жизнь неблагодарного самца, какой в этом смысл?
А в чем он тогда если не в семье и не в детях?
Тихо и с глубоким вздохом, выражающим не так укор, как горе, спросила у дочери Зоя.
Пусть дуры рожают. Жизнь одна и жить надо для себя. Спасибо. Я ушла.
С этими словами Майя встала из-за стола и вышла из гостиной. Прошло несколько минут, и Каин услышал звук хлопнувшей входной двери.
Горн. Ну что будем с ней делать? Хоть бы ты повлиял на нее.
До определенного моментаэто безобидно, а когда наступит время кардинальных действий, тогда и будем что-то решать.
Тогда будет уже поздно.
Или наоборот, кто знает. Может к тому времени она переболеет. Зоя, посоветуй ей проводить время не только со сверстниками, а и с ветеранами движения.
Па, а ты ведь все знаешь о жизни за мегаполисом? Скажи, а куда девается вывозимый мусор?
Каин спросил таким тоном и с таким выражением лица, будто ему было наплевать на ответ, а единственная цель, которую он преследовалэто разрядить обстановку. При этом, для убедительности, он взял в руку смятую салфетку, и начал ее внимательно рассматривать. Действительно, уже собиравшаяся возражать Горну, мама просто глубоко вздохнула и вышла из гостиной, а отец принялся, по учительский подчеркивая некоторые слова, пространно рассказывать:
Всем, а особенно тунеядцам, очень важно поддерживать чистоту, и утилизация мусора, очень важный этап этого процесса. Мы не должны перекладывать всю уборку мусора на машины, и потому надо стараться самим выбрасывать его в специальные баки.
Пап, я это все понимаю. Что с ним происходит дальше?
Дальше? Дальше приезжают мусоровозы и забирают баки.
А потом?
Тебя интересует, куда он попадает? Грузовики везут его для переработки, там мусор получает новую жизнь в виде энергии или же новых предметов, деталей машин да мало ли чего?
А вот машины, кто ими управляет?
Все машины едут по определенному маршруту, и контролируются с одного пульта.
Что, в них даже нет ни одного работяги?
А зачем? Впрочем, в случае нештатной ситуации, за пультом есть человек, который может перевести в ручной режим любой из грузовиков. Из мегаполиса они направляются на пункт сортировки и переработки.
И все это тоже происходит без участия работяг?
Каин изобразил, как мог, недоверие с искренним интересом, хотя у самого уже радостно билось сердце.
Какие-то процессы без, какие-то с, откуда такой интерес к работе? Решил покончить с тунеядством?
Просто интересно.
Кстати грузовики-утилизаторы в своем роде уникальны. Контейнеры запираются герметично, а на фабрике открываются лишь над «приемником». Это такая огромная мясорубка, где все перемалывается и погружается в емкость с кислотой. И все без доступа извне.
Говоря это, Горн не сводил взгляда с сына и, хотя его слова и произвели нужное действие, Каин сдержался, чтобы, не показать виду. В районе кисти, где был вживлен чип, началось легкое покалывание. Встав из-за стола, он принял вызов. Это была Нели.
Привет, а почему без видео.
Я в гостиной, завтракаю с семьей, повиси секунду. Пап спасибо, мне, правда, интересно, расскажешь еще что-нибудь, позже, ладно?
С этими словами он вышел из гостиной. Зайдя в комнату, юноша перевел видеосигнал на висевший на противоположной к кровати стене экран.
Нели лежала на животе, опершись подбородком на согнутые в локтях руки. Одета она была так, что раздетой вряд ли бы вызывала больше желания, чем сейчас. Ночная рубашка из полупрозрачного батиста на тонких бретельках, лишь на десяток сантиметров спускалась ниже талии. Соблазнительные девичьи бедра, спавшая с плеча бретелька и виднеющиеся из глубокого декольте темные окружности сосковвсе это могло бы навести трезвомыслящего Каина, на то, что Нели неслучайно позвонила ему из этой позы. Но трезво мыслить при виде этого великолепия было невозможно, да и, говоря по чести, незачем.