.и визжал он аки свинтус мучительной казни подвергаемый, коей мы его предать и собирались
У Андрея от этой фразы вырвался нервный смешок, а разыгравшееся воображение предоставило ему картину, как городской тощий ботаник в очках с толстенными линзами собрался забивать здоровенного борова с помощью ржавой ножовки.
.а уж как мы верёвку пеньковую принесли так он вырываться начал, изрыгать проклятия жуткия, шото навроде «на ноль помножу» «шоп вас иона» короче полем каким то «анихилизировало» что ли....
Дальше Андрей слушать не собирался, но как только он попытался отойти от стены и преступить к набиванию сумки продуктами как страшный удар по затылку отправил его в кратковременное путешествие по бессознательной составляющей бытия.
***
Саныч, выйдя из центрального корпуса СГУ, уверенным шагом направлялся к ближайшей станции метро. Но с каждым пройденным метром его уверенность постепенно таяла. На первый взгляд всё было как обычно, на детских площадках играли дети, через дорогу профессор увидел нескольких сорванцов с портфелями, решивших прогулять первые уроки в школе, люди, спешащие по своим делам, и даже традиционные утренние пробки на дорогах дополняли картину обычной жизни в будний день. Однако же Саныч буквально ощущал витавшую в воздухе неотвратимую беду и опасность. Присев на скамейку в парке, он прикрыл глаза и задумался: И так, что мы имеем? Вначале повылазили всякие «альтернативные учёные» со своими Атлантидами, пельменями, как сверхсокральной ритуальной пищей, всемирнопотопленцы и плоскоземельцы. Потом вылезли гомеопаты, которых, потом признали на государственном уровне мы тогда посчитали это нелепой шуткой, как выяснилось очень зря. А ведь дальше по накатанной в школах перестали толком учить естественным наукам и вместо них ввели «основы культуры Храма Всевышнего», потом впихнули кафедру теократии и теофизики в СИФИ[4], потом их стали открывать по всем ВУЗам страны Да всё это звенья одной цепи! И ведь сделали так ловко, что мы и не замечали, а просто отмахивались от «очередной прихоти дурачков в правительстве». Саныча на секунду охватило отчаяние, на лбу выступил холодный пот. Он резко встал со скамейки, встряхнулся и уже не торопясь, всё ещё охваченный чувством тревоги от недавних размышлений, побрёл в сторону метро. «А ведь и в самом деле, как ловко Сегодня утром эти Тамплиеры, недоделанные показали кто в Университете теперь главный, тут уж без правительственной поддержки явно не обошлось» чувство тревоги усилилось «да нет, быть такого не может» рассуждал он дальше «не могут же там сидеть сплошные идиоты, не осознающие катастрофических последствий. Так, надо всё обдумать в более спокойной обстановке, наверное, это просто нервы из-за внезапного увольнения». От невесёлых раздумий он отвлёкся, дойдя до светофора, и в ожидании зелёного сигнала просто стал оглядываться по сторонам. И тут наконец он заметил то, что мозолило ему глаза последние минимум полгода. То тут, то там, в разных концах улиц он ещё тогда стал замечать группы людей, стоящих по трое, подозрительно оглядывающихся. И вот он обратил более пристальное внимание на такую группу граждан, двое из них обычные мужики простецкого вида, а вот третий оказался высоким подтянутым молодым человеком с бритой головой и здоровенным символом Храма, висящим на толстой золотой цепи. Поймав их злобный подозрительный взгляд Саныч невольно отвёл глаза в сторону. Торопливо перейдя на другую сторону улицы, профессор направился ко входу в подземку, ощущая на себе недобрые взгляды. На станции тоже было не всё гладко, вместо патрулей милиции, стояли те же «тройки» подозрительных явно не местных граждан. Вокруг Саныча как будто стали сгущаться тени, он физически ощутил нарастающее напряжение, лица окружающих потускнели и только последователи Храма и их сопровождающие светились каким-то ярким демоническим светом. В поезде он ехал как пришибленный постоянно, ловя на себе подозрительные и откровенно ненавидящие взгляды, скоро должно было что-то случится и это что-то явно было нехорошим.
Квартира Саныча располагалась в довольно потрёпанном шестнадцатиэтажном доме, направляясь к своей квартире он невольно замедлил шаг. И тут ощущалось чувство неправильного, и чего-то неестественного. «Или весь мир сошёл с ума или у меня уже паранойя, галлюцинации и горячка» подумал он пытаясь отбросить неприятные ощущения. Но они всё усиливались, как будто здесь были пролиты несколько галлонов страха, щедро приправленные мешком неотвратимой беды и безысходности. Дверь была взломана, в прихожей валялись ошметки того, что когда-то было одеждой вперемешку с щепками, оставшимися от мебели. Саныч осторожно, стараясь не шуметь выглянул в коридор и услышал приглушённые голоса, доносившиеся из гостиной.
Короче, мля, как только ботаник появится, берём тёпленьким.
А если он слинял на хер?
Да куда он нахрен денется, придёт ёпта!
Послышались шаркающие шаги, отступать было поздно. К счастью, взломщики не пошли к выходу, а рассредоточились по квартире, один, судя по звукам, копался на кухне, ещё один двинулся в библиотеку, и ещё один, насколько мог слышать Саныч остался в кабинете и чего-то там курочил монтировкой. «Ну всё, сволочи, вот тут вы перешли последний блокпост» вспомнил учёный присказку своего инструктора по общевойсковой подготовке.
Слышьпрокричал один из нихда профэссор тот неплохо жил ё моё, тут барахла немерено.
Ага! Пацаны! Внимательнее шмон наводим, верняк у профессуры где-то нычка есть с ништяками. Дальше Саныч ждать не стал, осторожно, стараясь не шуметь, он подобрал железную подпорку некогда бывшей деталью шкафа. Тихо и решительно он прошёл на кухню и недолго думая врезал тяжёлым железом в основание черепа первого послушника, проигнорировав звук упавшего тела он прошёл в гостиную, где как раз в тумбочке с бумагами самозабвенно копался второй. Вне себя от ярости метким пинком профессор впечатал мародёра рожей в деревянную поверхность и когда тот шатаясь развернулся к нему добавил подпоркой в челюсть. На этом эффект неожиданности был потерян, из его кабинета выскочили двое.
Ээээ, мля! чё за ботва?! прокричал один из них вскидывая пистолет.
«Вот сучары!» мысленно взвыл Саныч и сделал то что первое пришло ему в голову: бросил в последышей Храма ставшей бесполезной деталью и бросился из квартиры. В след ему раздались выстрелы, потом крики «стой мля, не шмаляй, живым сказали брать пиндосину, за ним!». Наплевав на осторожность, профессор квантовой физики чуть ли не скатился по лестнице вниз слыша крики и стук туфель погони за спиной. В это момент ему вспомнился мудрый совет с курсов самообороны для гражданских лиц последняя фраза в которой была такая «А потом бегите нахрен куда глаза глядят». Именно так он и поступил, распахнув тяжёлую дверь подъезда Саныч не обращая внимание на изумлённые и возмущённые возгласы прохожих припустил вниз по улице расталкивая встречных и огибая препятствия, но тут прямо перед ним как из-под земли вынырнули ещё трое последователей. Затормозить он не успел, стоящий прямо перед ним ловко ударил его кулаком в нос, остальные сноровисто накинулись с боков выкручивая руки. Последнее, что он запомнил перед тем как его вырубили, была дикая боль пронзившая всё тело.
***
Илья сидел на полу в прострации прислонившись к холодной стене секретного бункера. В мониторы уцелевших камер внешнего наблюдения он видел, как штурмовали цех механической обработки, и несмотря на то, что микрофонов не было ему казалось, что он слышит грохот взрыва, разворотившего дверь главного входа, выстрелы, треск горящей крыши, звон бутылок с зажигательной смесью. Крики умирающих становились громче и ярче стоило ему только лишь прикрыть глаза. И даже впав в полудрёму, он непроизвольно вздрагивал, когда память услужливо подкидывала ему картины утренних событий.
Когда он очнулся от беспокойного сна в тёмной комнате наблюдения большинство мониторов показывали только помехи, но три камеры ещё работали. Илья подошёл к экранам и всё ещё не до конца веря своим глазам вгляделся в изображения. Пожарища давно потухли, местами тлели руины того, что буквально вчера было высокотехнологичными производственными постройками. Каменные здания постройки прошлого века снести не удалось, но закопчённые стены выбитые окна и развороченные двери говорили сами за себя, современные же модульные конструкции были снесены до основания. Возле зданий, или того что от них осталось расположились недавние штурмующие, горели костры, на которых судя по всему готовилась нехитрая походная еда, между кострами прохаживались люди, о чём-то переговариваясь, поодаль была развернута палатка по размерам напоминающая цирковой шатёр. Ещё внимательнее приглядевшись Илья похолодел, и вновь у него задрожали коленки. Рядом с шатром он разглядел людей в порванной грязной, но узнаваемой заводской одежде, кто-то лежал на расплавленном асфальте не в силах подняться, кто-то сидел прислонившись друг к другу, склонив головы. Все были связаны по рукам и ногам, синяки и пятна крови на лицах и костюмах не оставляли сомнений, как обошлись с пленными. И первый же вопрос, который возник у сисадмина? напугал его самого ещё сильнее «зачем им понадобились пленные?». Теперь тряслись не только колени, но и руки, он опустился на пол, вновь накатила волна отчаяния. С трудом подавив тошноту Илья кое как добрался до санузла и сунул голову под холодную воду после чего дурнота отступила, а перед глазами перестали плясать цветные пятна. «Так, соберись, надо что-то делать, надо как-то им помочь». Он посмотрел на часы, стрелки показывали 19.27, значит уже стемнело и теоретически можно пробраться к этому самому шатру. Спасательные операции проводить системному администратору никогда не приходилось, ну разве что в «CSке[5]», по этому он ещё раз взглянул на камеры, и решил действовать по обстоятельствам. Первым делом он зашёл в арсенал, и тут его ждал первый облом, вдоль стен обширного помещения стояли запечатанные бронированные ящики по обозначениям на них Илья различил где патроны где «стволы», но это мало чем ему помогло. Ящики ещё надо было открыть, на каждом из них стоял электронный кодовый замок, а также имелась замочная скважина. Даже будь у него какие-нибудь инструменты вряд ли он что ни будь смог с этим сделать. В Илье стала закипать злость, всё происходящее постепенно переставало казаться чем-то нереальным, на смену отчаянию пришла злость, на самого себя, на горожан с промытыми мозгами, на тех, кто всё это устроил (хотя он и не знал, кто именно, но уже заранее их ненавидел). С досады админ плюнул на пол и попёрся обыскивать бункер, благо было где развернуться и через полчаса копаний ему наконец улыбнулась удача, бледной, вымученной, но всё ж таки улыбкой. Заглянув в единственные распахнутые двери, он обнаружил тир на стойках лежали пистолеты, карабины, ружья и даже несколько автоматов, которые, явно недавно использовались, на полу лежали гильзы, на полках коробки с патронами. Илюхе понадобилось ещё пара минут что бы осознать, что это не сон, подойдя к ближайшей стойке он поднял с неё новенький «Вепрь Молот 12 205-00[6]». Плохо разбираясь в оружии Илья, тем не менее понял, что этот тяжёлый дробовик не из дешёвых и простых, с сожалением положив его на место, админ прошёл дальше и через какое-то время остановил свой выбор на укороченном автомате Калашникова и непонятном для него пистолете на боку которого красовалась маркировка MP-443, что это за «ствол» он понятия не имел, но выглядел тот круто. Прикрепив к ремню джинсов открытую кобуру с пистолетом, повесив за спину автомат, ещё порыскав по всяким разным подсобным помещениям убежища, Илья обнаружил спортивную сумку, куда сложил кем-то уже заботливо снаряженные магазины. Ну а склад сухих пайков и чистой воды в пластиковых бутылках после суток голода и жажды стал для Ильи спасением во всех смыслах слова. От былого отчаяния не осталось и следа, глухая злость прошла, на смену всему этому пришла уверенность в своих силах и холодная решимость. Воодушевлённый сисадмин вновь прильнул к мониторам, 21.34, давно уже стемнело и камеры работали в ночном режиме, теперь возле пленных заводчан стоял какой-то странный человек в балахоне и, наверное, что-то говорил связанным, а рядом околачивался странный тип, в очках с всклокоченной бородой опирающийся на сучковатый посох.