Выбрала бы океанолога! Сейчас бы жила на берегу Тихого океана.
Я не могла. Уна, не восприняв шутку, серьезно взглянула на Отто. Как бы я бросила тебя?
Значит, ты из-за меня подалась в медсестры?
Не только. Мне всегда хотелось приносить людям пользу. Картины ну что картины? Сегодня востребованы, а завтра нет. Иллюстрации к книгам и того хуже. Представляю, сколько моих иллюстраций изуродовано глупыми мальчишками, малюющими литературным героям чернильные усы А так я могла видеть тебя, разговаривать с тобой. Я почему-то не сомневалась, что ты меня слышишь. Мой куратор пошел навстречуразрешил устроиться именно в эту больницу. Я ведь окончила курсы медсестер с отличием. В отделение реанимации и реабилитации берут только лучших выпускников.
Я никогда не сомневался, что тылучшая.
Губы Уны горестно скривились, словно она собиралась заплакать.
Наша жизнь уже никогда не будет прежней, пробормотала она. Всё разрушено. При других обстоятельствах мы бы сейчас просто радовались тому, что ты вышел из комы. Строили бы планы на будущее, а теперь
Никакой критики Правилнадеюсь, ты неукоснительно соблюдаешь это правило?
Доктор Порвис неплохо тебя обработал.
Он рассказал лишь суть, но и этого хватило, чтобы я испугался.
Да, это страшнопоначалу. Потом привыкаешь.
К такому невозможно привыкнуть!
Срабатывает инстинкт самосохранения. У кого он менее развит, те пытаются бунтовать. Но для них это плохо кончается. Помнишь Манушичей, наших соседей? Их забрали в июне. С тех пор я их не видела.
А как Агнес?
Отто заставил себя задать этот вопрос. Не спросить он не мог, и тянуть не имело смысла. Он внутренне сжался, ожидая услышать худшее. Однако к его безмерному облегчению, Уна улыбнулась.
Ей повезло: не пришлось переучиваться. Декоратор помещенийпрофессия редкая, но она оказалась в списке женщин-Весов.
Я очень рад. Она ведь, кажется, собиралась замуж за Роберта?
Ох, ты же не знаешь! Они поженились. Через полгода после того, как ты попал в больницу. Агнес хотела дождаться, когда ты очнешься, но Роберт отправлялся в многомесячную экспедицию и не хотел тянуть со свадьбой.
Через полгода после Отто быстро подсчитал в уме. То есть еще до Правил?
Их не развели, нет! Уна мгновенно угадала ход его мыслей. Роберт родился под знаком Льва, а Львам можно создавать семьи с Весами.
Робертотличный парень. Я рад за Агнес.
Она придет тебя проведать, когда тебе разрешат посещения.
А когда меня выпишут?
Не раньше следующей недели. Я смотрела твою карту. Назначен комплекс обследований: магнитно-резонансный томограф, допплерография, консультации кардиолога, невролога, психиатра
Психиатра? Отто усмехнулся. Порвис решил, что от полученной информации я могу тронуться умом? Ну а если серьезно, я чувствую себя прекрасно и хочу поскорее уйти отсюда.
Не нужно торопиться! Наберись сил, а заодно осознай тот факт, что мир теперь другой.
Подготовься к тому, что отныне тебе придется заниматься отнюдь не тем, что ты делал раньше.
К такому невозможно подготовиться.
Ты должен.
Предлагаешь уподобиться страусу? Сделать вид, что ничего страшного не произошло?
Не пытайся изменить то, что уже пытались изменить тысячи людей. И где они теперь? Что стало с их семьями? Я не хочу потерять тебя второй раз, Отто!
Это уже произошло. Мы больше не муж и жена. Мы не сможем жить вместе, просыпаться вместе, ссориться и мириться Мы можем только дружить, да и это, как я понял, еще не очевидно.
Что бы ни было, тымой муж, Отто. Был и останешься.
Не произноси этого вслух! Ты не должна подвергать себя опасности. Мы разведены и теперь чужие друг другу. Понимаешь?
Уна внимательно посмотрела на него и кивнула.
Ты прав. Мы должны делать вид, что смирились. Ты тоже будешь только делать вид, ведь правда? Ты по-прежнему меня любишь? спросила она, понизив голос до едва слышного шепота.
Отто закрыл глаза и сжал губы. Подлец, слабак, приспособленец, жалкий трус Он сдался без борьбы, не успев даже вступить в нее, хотя бы попытаться отстоять то, что отобрали у него силой.
Он вспомнил себя восьмилетнего, загнанного в тупик возле гаражей: взъерошенный, подвывающий от страха сутулый очкарик, окруженный гогочущими переростками с соседнего двора. Сначала у него отняли футляр со скрипкой. Потом дали пинка под зад. А потом
Отто думал, что навсегда забыл тот страшный день. Но память глумлива: она начисто вымарывает то, что тщетно пытаешься вспомнить, подсовывая взамен то, о чем изо всех сил пытаешься забыть.
За то недолгое время, что Уна ждала ответа, всё самое мерзкое поднялось с глубин души Отто, запачкав грязью то неприкосновенно-святое, что еще удерживало его в этом мире. Если бы он знал, через что ему предстоит пройти, он бы никогда не просыпался.
Дверь открылась, в палату заглянула медсестра.
Сестра Льярве, вы срочно нужны доктору Порвису.
Мне надо идти, сказала Уна.
Ты придешь ночью? Она покраснела.
Отто, ты ведь не думаешь, что мы можем
Черт возьми, Уна, ничего такого я не имел в виду! Я просто спросил, придешь ли ты ночью.
Постараюсь, но обещать не могу. На отделении много тяжелых больных. Ложись спать. Утром у тебя допплерография, нужно, чтобы ты выспался, иначе показатели будут не самыми лучшими.
Смахивает на шантаж: не выспишьсяне выпишем.
Так оно и есть.
Уна направилась к выходу. У двери она остановилась, обернулась и одними губами прошептала:
Я люблю тебя.
И снова Отто закрыл глазабезотказный прием. Он открыл их, только когда почувствовал, что Уны в палате уже нет, а потом долго лежал, глядя в потолок и размышляя о том, что больше соответствует истине: начало конца или конец начала?
Что ж, подумал Отто переде тем, как погрузиться в сон, по крайней мере у Агнес все хорошо.
4. Агнес
«Она похудела», была его первая мысль. И тут же следом: «Какая красавица!»
За три года, что Отто не видел дочь, Агнес из гадкого утенка превратилась в привлекательную молодую женщину. Даже бесформенный медицинский халат, накинутый поверх джемпера и вельветовых брюк, не мог скрыть ее изящную, стройную фигуру.
Когда Отто сбила машина, Агнес было двадцать два года; она страдала от лишнего веса и надуманных комплексов, свойственных интеллектуалам-интровертам с завышенными требованиями к собственной персоне. Годом ранее Агнес окончила Художественную Академию и устроилась декоратором-оформителем в торговый комплекс: придумывала и оформляла витрины и демонстрационные площадки. Ей неплохо платили, и Агнес подумывала о том, чтобы съехать от родителей, но тут судьба свела ее с Робертом Грегомархеологом, романтиком-идеалистом и просто отличным парнем. Именно таких мужей ищут отцы для своих дочерей.
Познакомившись с Робертом, Отто испугался, что Агнес по глупости его упустит. Он знал за ней это свойство: неосознанно отторгать людей, проявлявших к ней симпатию. Вызвав дочь на откровенный разговор, Отто вытянул из нее признание, что Роберт ей очень нравится. Тогда он стал приглашать Роберта на семейные обеды, на бокал-другой бренди, на загородные пикники в выходные. Роберт, рано потерявший родителей, с благодарностью принимал эти приглашения, дарившие ему уют семейного очага, пусть и чужого. Впрочем, Отто не сомневался, что рано или поздно очаг этот станет Роберту своим. Он видел, что парень неравнодушен к Агнес, и поощрял его ухаживания, но делал это ненавязчиво, предоставляя Роберту дозреть самому.
За три дня до того, как жизнь Отто разделилась на две половины, Агнес, краснея и запинаясь, призналась за ужином, что Роберт сделал ей предложение. Уна прослезилась от радости, а Отто воспринял новость сдержанно, хотя его распирала гордость за отлично выполненную работу. Забыв про ужин, Уна и Агнес принялись обсуждать приготовления к свадьбе: список гостей, ресторан, подвенечное платье Прихватив со стола початую бутылку бренди, Отто ушел в свой кабинет. После второго бокала он почувствовал грусть из-за вероломного предательства Агнес и пожалел о том, что у них с Уной не случилось больше детей. Если бы следом за Агнес подрастали еще одна-две девочки, ему было бы проще расстаться со старшей дочерью.