Да, не поверю, чересчур быстро согласился собеседник. Но мы еще поговорим. Позже. Будешь готовапопроси позвать Матиаса.
«Зачем бы это мне?», однако в этот момент собеседник исчез из вида и с губ сорвался совсем другой вопрос:
Кого попросить?
Кайра и представить не могла, как крепко одиночество умеет сжимать в тиски. Даже пошевелиться невозможно. Оставалось только наблюдать, как постепенно тускнеет свет в узкой щели прохода, заменяющего и дверь, и окно.
«Вытащи меня отсюда, прошу», повторялось и повторялось в мыслях, как заевшая песня на старой записи. Так хотелось услышать хоть слово в ответ. Быть уверенной, что Джей по-прежнему ее слышит. Ведь если неткто знает, что с ним успела сделать магия. Стоило об этом подумать, как стало дурно.
Или дело в жажде?
Полтора дня не было ни капли во рту. Поняла это только сейчас, оставшись наедине с собой. Провела шершавым языком по потрескавшимся губам. Поморщилась, зачерпнула воду из лужи на полу. Гнилую воду, даже к лицу подносить противно. Выплеснула обратно.
Да чтоб вас всех бездна проглотила! выкрикнула в сердцах и хрипло рассмеялась, представив, как эти мрази перетрухнули бы, услышав «проклятие шаманки».
Не услышат. Наверное. Кайра вздохнула и свернулась клубочком у стены. Прикрыла веки. Всего на секундочку, как казалось, а когда открыла глаза, вокруг все окутала кромешная тьма. Снаружи послышались шаркающие шаги, и это заставило резко сесть, позабыв про смертельную усталость.
Так быстро соскучился? она и сама чувствовала, до чего нелепо выглядит эта попытка храбриться. Но иначе не могла.
Да мы по тебе все давно соскущились, ответил совсем другой голос, не Матиаса.
Лица пришедшего Кайра в темноте не разглядела, да и не очень старалась. Рука крепко схватила за шиворот и вытащила из почти начавшего казаться уютным подземелья. ТолчокКайра запнулась под дружный гогот нескольких голосов, но каким-то чудом удержалась на ногах.
Что, понравилось представление, повторить хотите? стало противно от того, насколько жалко и беспомощно прозвучало. Нахмурилась, постаравшись изобразить хоть подобие грозного вида. Вдруг прокляну, не боитесь?
Нееее, в лунном свете было видно, как осклабился говорящий. Огня нет, нищо ты нам не сделаешь.
Молоточки в висках выстукивали бешеный ритм. Беспомощность. Самое страшное слово. Довольные возгласы невидимок из темноты. Кровь стынет в жилах. Собраться, сжаться пружиной.
Кто дернул за рубашку со всей силы, она не видела. Противный треск рвущейся ткани, которая и без того еле держалась. Бесполезная тряпка упала в грязь. Кайра наугад двинула локтем назад со всей силы. Сдавленный вздох за спиной, а следоммалопонятные ругательства сквозь зубы.
Из темноты присвистнули. Кайра резко развернулась. Не стоять спиной к врагам. Этому научилась в первую очередь.
От удара по лицу в глазах потемнело. Она не сразу обнаружила, что стоит в лунном свете у всех на обозрении. И прикрыться нечем. От дуновения ветра по телу пробежала дрожь. Или от направленных на нее взглядов, облапывающих даже на расстоянии?
Мещеных у меня ище не было, протянул один, и Кайра машинально накрыла ладонью татуировку на плече.
А другие прям были, ага, заливай больше, рассмеялись ему в ответ. Ладно уж, иди первый.
Один шагнул вперед из темноты, и Кайра сжала кулаки. Щека еще горела от удара. Наплевать.
Только подойди, процедила сквозь зубы. Попятилась в тень.
Стой, дура!
Окрик из толпы прозвучал слишком поздно. Еще шаг, и Кайра перестала чувствовать землю под ногами. Чавкающая жижа, в которой она моментально увязла по щиколотку. Попыталась высвободиться, но жижа от бесполезных усилий только поднималась выше, издавая отвратительное чавканье. Уже почти до колен дошла.
Замри, потонешь, раздался голос Матиаса из темноты. Кайра последовала его совету без раздумий, и болото действительно перестало засасывать глубже. Что устроили? Не утерпели? Сказал же, девку не трогать, пока не разрешу.
«Пока, значит?» от охватившей ярости голос отказался слушаться.
Да мы ж и не тронули, стал оправдываться кто-то из толпы. Или глазеть на нее тоже только тебе можно?
Второе предупреждение, Зог.
Три слова, но этого оказалось достаточно, чтобы воцарилась гробовая тишина. Матиас кивнул, и лишь после этого подошел и протянул Кайре руку.
Сама выберусь, Кайра осторожно пошевелила ногой, и на поверхности болота схлопнулся пузырь газа. Нога погрузилась глубже.
Как хочешь. Могу и оставитьМатиас помедлил, прежде сем кивнуть в сторону притихших мразей. С ними. Или со мной пойдешь. Решай.
Руку убирать не стал, зараза. Понимал же прекрасно, что не оставляет выбора. Кайра нехотя сжала его ладонь. Рывоки она снова оказалась на твердой земле. Почти вплотную к Матиасу, улыбающемуся краешком губ.
Может, мне тебя на коленях за это отблагодарить? спросила она так тихо, чтобы услышал только он.
Было бы неплохо, с готовностью согласился Матиас. Только не здесь.
***
Этим утром, выйдя из походного шатра и увидев восход, Элмин почувствовал себя настоящим счастливчиком. Даже предложение младшего советника провести с болотниками переговоры не разозлило, хотя должно было бы.
Переговоры ведут с теми, Раст, кто готов идти на уступки, протянул он почти равнодушно. Как считаешь, болотники готовы?
Выстроившиеся в два ряда друг напротив друга на походном столе каменные фигурки воинов были красноречивее любых слов.
Мы не знаем, на что они готовы, а на что нет, возразил Раст. Не знаем, кто они, чем дышат, почему так нас ненавидят. Хотя, это-то как раз понятно.
«По той же причине, почему их ненавидим мы», Элмин обвел взглядом фигурки, абсолютно одинаковые в обоих рядах. Когда-то зеленые и красные, но со временем краска стерлось, и уже не различить: где свои, где враги.
Никто уже и не скажет точно, с чего все началось, и кто стал зачинщиком первого сражения. Ни Раст, слишком молодой, чтобы это помнить, ни сам Элмин, ни даже самые старшие из его советников. Это не главное. Важнее, чем все завершится.
Можно быть сколько угодно правым, но это не имеет значения, если отступишь и не дойдешь до цели.
Раст нахмурился и покосился на сверкающую позолотой «Книгу изречений», лежащую в углу шатра на мягкой бархатной подушке.
И кому же сей мудрый совет принадлежит? взял одну из фигурок, стал крутить ее между пальцами. Потом сжал, и на хрупком камне появилась трещина.
На этот раз мне.
Услышав это, Раст поставил фигурку впереди «войска», а напротивдругую, из «вражеского».
А что, если вовсе нет необходимости идти трудным путем? Если правильно произнесенные слова проведут к цели быстрее?
Возможно, не стал спорить Элмин. Но кто сумеет найти эти слова? Быть может, ты сам хотел бы провести переговоры?
Я всего лишь советник, Раст сделал шаг назад.
«Всего лишь трус, способный предлагать то, на что сам бы не решился».
Произойди этот разговор в любой другой день, Раст не только лишился бы поста советника, но был бы изгнан из войска без права возвращения. Трусливым здесь нет места. А вот тем, кто умеет выбрать правильное время, чтобы высказать свое мнение
Что ж, ты дал свой совет. А теперь оставь меня одного.
«И чтоб глаза мои сегодня тебя больше не видели», добавил Элмин про себя. Любые попытки переговоров с болотниками обречены с самого начала. Это знает каждый, кто сталкивался с ними достаточно близко. Растне сталкивался, ему подобные речи простительны. Он не знает Матиаса и его людей, потому и тешит себя надеждой.
Сквозь оставшийся приоткрытым вход в шатер проник солнечный свет. Казалось бы, то же самое солнце, что светило вчера, и позавчера, и одиннадцать тысяч дней до этого.
Действительно ли то же самое? Или это как с людьми: опыт прошедшего дня не оставляет прежним, и каждый раз, проснувшись, глаза открывает кто-то совершенно новый, не знакомый даже себе самому?
Одиннадцать тысяч раз Элмин просыпался в своей жизни. На один больше, чем его отец. Гораздо больше, чем старший брат, лица которого уже почти не вспомнить. Они были достойны такой удачи, не он. Но их нет, а значит