Спустя минут десять мы с дочкой оказались на кухне. На столе передо мной стояла тарелка, в которой лежала куриная котлета с макаронами. И это была не просто котлета, а первая котлета, приготовленная Евой без какой-либо помощи. Пока я был на работе, дочь сама накрутила фарш из куриных грудок и пожарила его в форме неровных шариков. Меня переполняло чувство гордости (а макароны, кстати, она давно научилась варить).
Ну что же, произнес я, проткнув вилкой котлету, сейчас мы узнаем, на что ты способна.
Ева, затаив дыхание, смотрела на меня в ожидании вердикта.
Ну и гадость, произнес я, наигранно сморщившись, никогда не ел котлет хуже.
Что?! возмутилась дочь. Да как так-то? Я же все сделала по рецепту соль лук
Да шучу, произнес я с улыбкой, чавкая котлетой, отличный обед, ты просто звезда кулинарии! А если учесть, что это твое первое сложное блюдо, то
Котлета разве сложное блюдо? Ева разломила вилкой такую же котлету в своей тарелке.
Ну наверно, я точно не знаю, но по мне сложное блюдоэто то, что требует термальной обработкижарить или варить там тушить. А простое блюдоэто какие-нибудь бутерброды или салатики овощные.
Круто. Значит, я возьму на себя обязанности готовить еду, дочь положила кусок жареного мяса в рот.
Попробуй сварить суп.
Суп? жуя, произнесла Ева. Супэто очень сложное блюдо.
Открой какого-нибудь кулинарного блогера, где он готовит суп, и просто повторяй.
Сегодня утром отключили интернет, грустно произнесла дочь.
Интернет оплатим с пособия.
А может, с денег за телевизор?
Не с денег за телевизор мы еды накупим. А пособие придет через неделю, там оплатим и интернет.
Может, тебе хоть какую-то часть зарплаты дадут?
Все может быть.
После замечательного обеда я предложил Еве прогуляться до сквера, тем более что метель утихла, и на небе появилось февральское солнцебольшая редкость этой зимой. Девочка неохотно согласилась. А что поделать, ребенку нужен свежий воздух. Я сидел на коленях на полу в коридоре и зашнуровывал ботинки дочери.
Мужчина, давайте побыстрее, королеве жарко, надменно произнесла дочь.
Что за наглеж? весело ответил я.
А чего ты там копаешься? Шнурки мне между собой связать решил?
Зачем? я посмотрел на Еву снизу вверх.
А вдруг я вскочу на ноги и тут же завалюсь из-за связанных шнурков, засмеялась Ева.
Ох Ева Я любил ее за то, что она, невзирая на свой недуг, могла шутить над собой.
Все, готово, сказал я и встал с пола.
Шапку подайте, указала она кивком.
Я снял шапку с крючка и повернулся к дочери. В этот момент она обмякла в кресле и завалилась вперед, чуть не рухнув лицом на пол. Я успел подхватить ее и аккуратно уложить на спину.
Ева! я слегка пошлепал дочь по щеке ладонью. Ева, если это шутка, то не совсем удачная! Ты меня пугаешь! Ева!
Дочь лежала на полу без видимых признаков жизни.
Ева
К вечеру Ева добралась до некоего «Песково», она это поняла по дорожному указателю с названием населенного пункта. Судя по постройкам, это была небольшая деревенька. Последние пять часов пути трупов на улице стало заметно меньше, и Ева уже подумала не искать дом для ночлега. Но когда девочка в очередной раз в полумраке споткнулась о чью-то конечность, да так, что чуть не упала в слякоть из крови и мяса, она все же решила где-нибудь отсидеться до рассвета.
В сгущающемся мраке Ева увидела кого-то сидящего на корточках на дороге метрах в десяти. Девочка сразу поняла, что это один из них. Демон сидел, сложив перепончатые крылья за спиной. Подойдя к этому порождению ада, Ева замерла, рассматривая его морщинистое, практически человеческое лицо. Когтистые лапы создания лежали на чьем-то трупе ладонями вверх. Демон отрешенно смотрел вниз, абсолютно не реагируя на живого человека.
Ты понимаешь наш язык? спросила Ева, пытаясь заглянуть в опущенные глаза демона.
Создание по-прежнему не обращало внимания на девочку. Ева испытывала отвращение и брезгливость к этой бестии, но из любопытства прикоснулась рукой к покрытой редкими длинными седыми волосами голове существа.
«Холодный, подумала Ева и отдернула руку, холодный, потому что, наверно, неживой».
Ты умеешь говорить? спросила Ева.
Демон все так же неподвижно сидел, глядя в никуда.
Практически в кромешной тьме девочка добрела до какого-то жилого дома. Дернув дверную ручку, она поняла, что заперто. Окно возле двери было выбито, и Ева, не мешкая, залезла внутрь. Напрягая зрение, она кое-как разглядела большой, скорее всего обеденный стол со стульями, валяющимися на полу, раковину в столешнице и холодильник в дальнем углу. Без сомнений она оказалась на кухне. Из кухни вели две двери. Первая, очевидно, в прихожую, туда Ева должна была попасть, зайдя в дом с улицы, а вторая, куда девочка прошла почти на ощупь, в гостиную. Ева догадалась, что это гостиная, когда наткнулась на большой диван, с трудом различив его в темноте.
Тут и отсижусь, подумала она, стоя во мраке.
Ева села на мягкий тканевый диван и оглядела комнату. Как только взгляд немного привык к темноте, девочке бросился в глаза силуэт человека, лежащего на полу в двух метрах от нее. Ева ночевала в домах не только потому, что во тьме идти по телам было невыносимо, но еще и для того, чтоб хоть какое-то время не видеть и не ощущать возле себя растерзанных людей и весь этот ужас, сотворенный демонами. Она встала и подошла к трупу, который оказался обезглавлен.
«Сначала оттащу тело, потом поищу голову», мелькнула мысль.
Взяв труп за ноги, Ева оглянулась на кухню.
Туда, наверное, его, тихо произнесла она и поволокла труп, который, скорее всего, оставлял за собой кровавый след на полу. Разобравшись с телом, девочка принялась искать голову в гостиной.
Не могла же ты далеко укатиться, произнесла она.
В этот момент из пола прорезался свет, и Ева, вздрогнув, отскочила назад.
Кто тут?! выкрикнула она.
А ты кто? раздался мужской голос. Ева, щурясь, увидела мужчину, высовывающегося из дыры в подвал, а может, в погреб. Он придерживал крышку погреба над головой, разглядывая непрошеную гостью.
Здравствуйте. Меня зовут Ева. Я бы хотела остановиться тут на ночь. Это ваш дом? спросила она доброжелательным тоном.
Иди сюда, внизу поговорим. Тут слишком темно, произнес мужчина.
А в доме нет свечей или фонарей? Я бы предпочла остаться наверху, если вы не против.
Нет, электростанции все повырубались после суда. Генератора у нас нет. Есть один фонарь и пара пачек батареек. Это все. Фонарь мы тебе не дадим. Уж извини.
Судя по голосу, мужчине было лет сорок-пятьдесят.
У «вас»? Вас там много?
Ева подумала, что там группа грешников, скрывающихся от демонов.
Нет. Я и брат.
Вы прячетесь? Ева пыталась разглядеть лицо мужчины.
Прячемся? От кого нам прятаться?
Что значит, от кого? удивилась девочка. Вы что, не видели, что там на улице?
Видели. Нам нечего бояться, нас не тронут.
Ясно, значит, вы тоже решили остаться на земле, Ева подошла на пару шагов ближе к люку в подвал.
Да, произнес человек, и вправду выглядящий на сорок лет. Мужчина был в шерстяном свитере и лысыйэто первое, что приметила Ева.
Ко входу в рай тоже идете? спросила девочка.
Да, ответил тот, может, ты все-таки спустишься? Или тебе тут в потемках удобнее сидеть?
А чего вы наверх не выберетесь? Вам-то какая разница, если демоны вас не трогают?
А тебе нравится запах?
Запах? Трупная вонь эта?
Да.
Я вроде как уже принюхалась.
А мы никак не принюхаемся. Внизу не так несет этим шлаком, я свечку ароматизированную жгу. Спускайся, мы не обидим.
Вы при всем желании не сможете меня обидеть, уверенно произнесла Ева.
Ну вот, тем более. Ну, так что, идешь к нам? Или я тогда пойду, а ты сиди тут.
Иду, Ева подошла к краю спуска, придержала рукой крышку погреба и ступила на лестницу, ведущую вниз.
Подвал оказался оборудован под жилую комнату. Возле дальней от лестницы стены стояли две кровати. Между кроватями на табуретке горела свеча. У стен слева и справа располагались полки со стеклянными и консервными банками. Посередине жилища красовался небольшой прямоугольный стол, украшенный скатертью с нарисованными тюльпанами, на которой лежала разделочная кухонная доска с ножом. На доске Ева заметила яичную скорлупу. Из-под стола виднелись пятилитровые пластиковые бутылки с водой. Освещала это мрачное помещение неяркая лампа, подвешенная к потолку. Проводов к ней Ева не увидела, видимо, лампа и правда работала на батарейках. От ароматизированной свечи света практически не было, но смысл ее заключался в том, чтоб хоть как-то маскировать вонь с улицы.