Как будто бы это все объясняло. Эти слова и не могли ничего объяснить. Я и не заметила, как вступила в то же сестринское сообщество, что и моя мать, а линейные танцы точно не вписывались в хобби таких людей. Моей матери не понравилась бы и Исландияслишком дикая странано туда мне нужно было поехать, чтобы провести исследование для диплома, поэтому это было все-таки приемлемо. Я пыталась представить свою мать в кантри баре и это лишь заставило меня улыбнуться. А потом вернулись и мысли о том, как она забирается в постель с Эйденом Стилом. Ну и гадость. Я поставила свой стакан с пивом и заправила волосы за уши.
Я пойду в дамскую комнату. Скоро вернусь.
Парни кивнули, и я ушла, протискиваясь сквозь плотную толпу к холлу в задней части здания. Мне нужно было заскочить в магазин и поблагодарить Бетти за помощь. Я идеально сливалась с толпой, а сапоги были задорными и совершенно не в моем стиле. Нет, может они в моем новом стиле.
Какой-то парень преградил мне дорогу и положил руку на мою талию.
Приветик, сказал он. Ему было двадцать с лишним. Он был высоким, но его улыбка не была доброй, а прикосновения были грубыми. Я попыталась вывернуться, но его пальцы вжались в мою кожу.
Привет, сказала я, не смотря ему в лицо. Я иду в уборную.
Я сделала шаг вправо, чтобы обойти его. Он выставил свою руку и оперся о стену, не давая мне пройти.
Я видел, как ты танцуешь. Мне понравилось. Его горячее дыхание обдувало мою шею и я поморщилась.
Спасибо. Слушай, мне надо пописать.
Я быстро проскользнула под его рукойвот и преимущество низкого ростаи бросилась в уборную. Выдохнула. Я оставалась там дольше, чем должна была, в кои-то веки радуясь очереди, и надеялась, что тот парень приударит за кем-то другим. Кем-то, кто был заинтересован. Я точно не была.
Но когда я вышла из уборной, он все еще был тамстоял у стены со скрещенными руками.
Что-то ты долго.
Я нахмурилась и пошла по коридору, решив просто проигнорировать его, но он преградил мне путь.
Ну же, детка.
Я тебе не детка, я уклонилась влево. Он встал прямо передо мной.
И как же тебя тогда зовут? Мне надо знать, чтобы назвать тебя правильным именем, когда мы окажемся в одной постели.
Фу.
Этого не будет, я покачала головой и сделала шаг вправо, а затем влево, пытаясь обойти его. Он был не первым подонком, с которым мне приходилось иметь дело, хотя этот однозначно был настойчивым. Но когда он подошел ко мне вплотную, развернув нас так, что я оказалась прижатой к стене, а каждый дюйм его тела зажал меня, не давая выйти, я начала паниковать. От него воняло застарелым потом и пивом.
А когда его огромная лапища легла на мое бедро, я стала бороться. Это был только вопрос времени, когда его рука заберется выше.
Отпусти! Я попыталась отпихнуть его руками, упершись в его грудь, но он был слишком большим. Слишком сильным.
Нет, сначала я немного тебя потрогаю.
Глава третья
БУН
Бар был набит битком. Я терпеть не мог толпы людей, терпеть не мог громкую музыку. Я бы ни за что не переступил порог этого места. Но ради Пенелопы я был готов и на такое. Мне чертовски повезло оказаться на ранчо Стила, когда она приехала пару дней назад, а все потому, что Дэвису нужен был контрольный визитпроверить, как идут дела после сотрясения. Все было в порядке, уже через пару дней он снова сможет быть в седле.
А что до меня? Один лишь взгляд на это маленькое, подтянутое тело заставил меня почувствовать себя так, будто это я упал с лошади и треснулся головой о столб. Сделанного не воротишь; теперь мне никогда не быть прежним. Она была не в моем вкусея никогда не встречался с крошечными, пышными блондинками, но может именно поэтому я все еще был одинок. Пенелопа Вандервелк была маленьким, горячим подарочком, и я хотел развернуть его каждый слой, пока она не будет стоять обнаженная передо мной. И Джеймисоном.
Я имел в виду не только ее одежду. После того дня я поискал, что есть о ней в сети. Помимо красоты, она могла похвастаться и умом. И это делало ее даже более притягательной.
Но это ни черта не значило, если я не мог добраться до нее в одиночку. Джеймисон был твердо убежден, что мы слишком стары для нее. Он был правмы действительно такими были. Черт, гоняться за двадцатидвухлетней юбкой, когда тебе тридцать пять, было близко к совращению малолетних. Она не была несовершеннолетней, и даже не восемнадцатилеткой. У нее был диплом магистра и парочка лет опыта за плечами, чтобы знать и о таких вещах. О том, как завести мужчину этими изгибами, как у песочных часов. Мой агрегат счел все в ней горячим, даже ее невероятный ум. Когда я уехал с ранчо в тот день, мне пришлось припарковаться, вытащить его из штанов и удовлетворить себя. На обочине.
Я представлял себе, какой будет ее маленькая киска, истекающая соками. Как она будет горячей и ненасытной, как захочет, чтобы я вылизал ее до последней капли. Тогда-то я и кончил, словно гейзер, прямо в руку. Я не был таким озабоченным с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать.
Джеймисон думал, что мы слишком старые. Мне лишь нужно было быть чертовски терпеливым и подождать, когда Джеймисон вытащит свою голову из задницы. К счастью, у меня как раз настали две двенадцатичасовые смены, чтобы перестать думать о трусиках Пенелопы. Три дня. Три долгих дня ожидания, пока Джеймисон не сдастся. И вот, наконец. Наконец, черт возьми, он дал своей другой головке решать за него.
Я нетерпеливо покачал головой, следуя в бар прямо за ним. Джеймисона сразу поприветствовал какой-то приятель и ему пришлось подойти и поздороваться. Сосредоточившись только на нашей прекрасной цели, я пошел искать Пенелопу, практически ведомый своими инстинктами.
Я заметил парней с ранчо и пробрался через толпу к их столику. Новая песня заиграла из динамиков, и мне пришлось кричать, чтобы меня услышали. Я огляделся по сторонам.
Где Пенелопа?
Патрик поднял пустой стакан.
Хочешь пива?
Я покачал головой. Тогда я повторил вопрос. Патрик наклонился ближе и крикнул:
В уборной.
Одна? спросил я.
Шеймус похлопал меня по плечу.
C каких пор мы ходим за женщиной в уборную?
Я оглянулся вокруг, оценивая откровенно одетых женщин и мужчин, которые пялились на них и были готовы наброситься на них.
С таких, что это местонастоящий мясной рынок, я кивнул головой на женщину, которая проходила мимо в юбке шириной с ремень. Если бы она сейчас подняла руки, то была бы готова к гинекологическому осмотру. Она была красива«возьми меня прямо сейчас» красивано она не была Пенелопой. Если ты приводишь даму в такое место, ты присматриваешь за ней. Если она идет в уборную, ты ждешь ее в чертовом коридоре.
Два мальчишкида, они были мальчишкаминаконец отвели взгляд от задницы проходящей мимо женщины и кивнули, как будто я поделился с ними какой-то невероятной мудростью.
Ее нет уже где-то минут десять, сказал Шеймус, глядя на свои часы.
Я знал женщин и то, как много времени им требуется для похода в уборную. Но десять минут? Я увидел, как Джеймисон идет к нашему столику и указал головой на заднюю часть бара. Изменив свое направление, он нагнал меня.
Оставь меня в покое!
Я услышал голос Пенелопы еще до того, как увидел ее. Потому что какой-то огромный ублюдок прижал ее к стене так, что ее почти не было видно. Я не мог не заметить, как его мясистая лапа пыталась скользнуть между ее ног, и как Пенелопа дергалась и крутилась, чтобы предотвратить это. Она подняла колено в попытке ударить его в пах, но была для этого слишком маленького роста. Вместо этого она наступила каблуком на его ногу, это заставило его одернуть руку.
Отпусти ее, ублюдок.
Он даже не отодвинулся, лишь повернул голову, чтобы взглянуть на меня. Усмехнулся. Он был не из местных. У большинства наших парней манеры были получше, чем у этой свиньи, а даже если и нет, то знали меня и Джеймисона, и убрались бы к чертям прямо сейчас, с мозгамии промежностьюв целости и сохранности.
Она дикая кошечка, ответил он. Очевидно, у него в башке было пусто.
Я услышал рык Джеймисона за секунду до того, как он отпихнул меня и накинулся на того парня. Звук, с которым его кулак припечатал лицо того ублюдка был таким громким, что было слышно даже не смотря на громкую музыку. Как и глухой хлопок, с которым тот парень рухнул на грязный пол. Джеймисон стоял над ним, чтобы убедиться, что тот не поднимется снова и тяжело дышал. Кто-то, выходя из уборной, обошел его стороной, но ничего не сказал.