Резким рывком опрокидываю её обратно на парту, потому что больше нет меня. Выдержка ушла гулять, помахав мне ручкой.
Откидывая её руку, расстёгиваю брюки и снова тянусь к её губам, одновременно проникая в неё языком и членом. Медленно и тягуче. И первый толчок уносит. Обоих. Под общий стон. Но малявка оторвалась от моих губ, закидывая голову назад, судорожно закусывая губу, стискивая кулачки над своей головой. Как же она близка! Именно тот момент, когда страсть делает тебя эгоистичным. Но и сам давно потерялся в этих ощущениях, вбиваясь в неё всё быстрее и сильнее. Так неотвратимо близко. Задушено рыча, исполняя наше общее желание, кидаю нас обоих за грань. Туда где мелькают звёзды.
Виджей вскрикивает она, но очень тихо. Моя малявка! Да! Моя девочка.
И вместе с ней, дрожь проходит по спине, и низ живота сводит в оргазме. С тяжёлым, срывающимся дыханием, рухнул на неё, прикасаясь грудью к её груди, дыша ей шею. Общее колотящееся в сумасшедшем ритме сердце. Пусть и на краткий миг. Пытаясь хоть немного прийти в себя, ошалевший от произошедшего. И получается. Не знаю через сколько, но снова начинаю чувствовать окружающий нас мир. Запах крышесносящего секса, немного подрагивающее тело подо мной и свою собственную уязвимость перед ней.
Приподнимаюсь с неё, смотря в потерянные глаза, которые всё ещё не понимали, что произошло и почему это произошло.
Господи, Купер, простонала она, садясь. Следя взглядом, как я натягиваю штаны и рубашку обратно, делая тоже самое с платьем.
Знаю, кивнул. Я бесподобен. Можно сказать, что господь Бог.
Ты неисправим, вставая напротив меня, лихорадочно поправляя и отряхивая пыльное платье.
Зато теперь ты точно запомнишь, как молила меня взять себя, усмехнулся.
Что-то не припомню, улыбнулась она в ответ.
Знаешь, покачал головой, ненавидя то, что делала со мной её улыбка. Уязвимость. Снова возвращая в детство, когда умирала мать, оставляя меня одного на всём белом свете. И позволить себе ещё хоть раз быть брошенным? Но ведь именно так всё и произойдёт. Это неизбежный конец. Всегда избегал аристократок в этом плане. Но кажется зря. Пожалуй, пора исправлять свои упущения. Ко мне даже твоя Саманта как-то лезла. Думаешь, она такая же горячая?
С извращённым удовольствием и отвращением к себе смотрел, как меняется её лицо. От добродушного настроения не оставалось и следа, заменяясь скривлёнными в злой усмешке губами. И я сам это сделал. Намеренно. Дурак.
Дурак, словно вторила она моим мыслям. Какой же ты неисправимый дурак, Виджей Купер. Неужели нельзя хоть раз побыть нормальным? Почему ты сам всё портишь?
Не понимаю, о чём ты, нагло смотрю в эти глаза в попытке вызвать остатки прежней ненависти. И не находя ничего, кроме ненависти к самому себе.
Вот что, сверкнули её глаза, выдавая ярость. Делай, что хочешь! Оттрахай хоть весь выводок аристократок из тех, которые позволят себе совершить подобную глупость! А обо мне забудь! Навсегда, Купер. Ты ведь именно этого добивался? Ну, поздравляю, ты победил.
С этими словами она развернулась и ушла, оставляя меня одного с тоской, которую надо вырвать из груди.
Глава 28 Талия
Любое общение в своём корне имеет обман. Ну вот, опять соврал
Талия МакЭвой
Сидела на своей любимой поляне, благодаря провидение за то, что аристократы, которым было разрешено на ней появляться, предпочитали более цивилизованное времяпрепровождение и это сделало её моим персональным убежищем. И смотрела на её цветущий вид, предаваясь мечтам. Уже завтра начнётся практика во дворце под предводительством королевского мага-артефактора Арчибальда Уокера и я, наконец-то, покину это мрачное место!
Прошедшие месяцы дались легко и нелегко. Верная своему слову игнорировала существование Виджея Купера. А это означало, никаких совместных обедов! Даже в мужское общежитие ни разу не ходила, предпочитая общаться с Адамом через доведённый до ума почтовик. И вовсе не потому, что боялась услышать какие-либо звуки с той комнаты, говорящие, что кое-кто всё же развлекается. Вовсе нет! Техномагия именно то, что стало моей отрадой. Этому изрядно способствовало то, что Саманта стала вечерами где-то пропадать, несмотря на наличие у неё жениха, предоставляя нашу общую комнату в моё распоряжение. Мне было не интересно где. Может и у Купера. Даже надеюсь, что у него. Они стоят друг друга. Сэм и сама, будто, чувствуя моё отчуждение к ней, не спешила делиться подробностями.
Злость по отношению к выскочке, то накрывала с головой, то отступала, уступая место отчаянию и слезам. В какой момент удушающая ненависть переросла в нечто большее? Во что-то чему я не знала название. Но то, что даже издевательства с его стороны прекратились, говорило, что он нашёл себе новую игрушку для биться и, возможно, секса. Ненавижу. Или нет? Эти мысли мучили и мучили, доводя до безумия. Ночами мне снились его руки и горячее дыхание. Днём отдавалась учёбе, а по вечерам техномагии. Порочный круг время от времени прерываемый мыслями о ненавистном Купере. И эта практика должна была вырвать из этого круга. Я молилась об этом. Ждала этого. Мечтала об этом.
Зато в техномагии удалось всё больше. Идеи как будто сыпались из меня, поражая и меня и моего партнёра. Сейчас я работала над технофоном. В данное время люди использовали артефакты на которые записывали музыку и потом проигрывая её. Технофон же должен был использовать пластинки, что было экономично. То есть с этим изобретением слушать музыку смогут позволить себе не только аристократы, но и обычные люди. А ещё я мечтала о том, чтобы открыть что-то своё, но не техно лавку или мастерскую. А что-то специализирующееся на чем-то одном. С более глубоким изучением одной отрасли. И здесь пригодился тот самый техномобиль. Но открыть фабрику производящую такой транспорт было очень затратно и дорого, поэтому не покладая рук изобретала то, что могло помочь заработать начальный капитал. Думать об этом было приятно, и давало чувство собственной значимости. В отличие от мыслей о Купере. Которые чёрной полосой ложились на мою жизнь с перемежающей её светлой полосой техномагии. Так и жила. В ломке с ощущением внутренней пустоты и несказанной радостью, которую давали мне мои изобретения.
Зато завтра поеду во дворец на практику на целый месяц! Надеялась, что новая обстановка поможет выкинуть из головы Купера. Правда, во дворце довольно часто бывает отец, приходя на совет. Но возможно оно и к лучшему? Может, удастся с ним поладить и объяснить, что наши взгляды на моё будущее расходятся? Не слишком- то на это надеялась, но если не попробую, потом буду жалеть всю оставшуюся жизнь.
Неожиданно ко мне на поляну вышел Купер, который не глядя на меня, стремительно приближался, подходя и останавливаясь всего в метре от меня.
МакЭвой, кивнул, по-прежнему, не смотря в мою сторону.
Господи! Как же скучала. Мысленно дала себе пощёчину, радуясь, что он не смотрит на меня, потому что боюсь, эти глупые мысли, всё же, промелькнули на моём лице.
Купер, поджала губы. Какого черта ты здесь делаешь? Технарям запрещено бывать в этой части академии.
Не волнуйся, плебей получил разрешение от ректора Дэвиса, скривил он губы. Я должен сообщить, что практика начнётся завтра в девять утра. Так что в восемь тебе надо быть внизу в холле с вещами.
А ты-то тут причём? удивилась.
А ты не знала? впервые за несколько месяцев зелёные глаза посмотрели на меня. Я тоже буду проходить там практику.
Подскочив на ноги с возмущением на него уставилась.
Да быть такого не может!
Не веришь? притворно поднял брови наверх. Ну, спроси самого ректора. Или сомневаешься, что меня вообще туда пустят? Думаешь, я недостаточно хорош для того места?
И мне хотелось высказаться в том же ключе. Что да! Ты грязь под моими ногами Купер! Но это было враньё. Всё это было враньё, убивающее меня столько времени. Чем мы отличаемся с ним? Да ничем! Обычные люди с кровью и плотью. А прошедшее время показало как плохо мне было без него. Может именно поэтому, затолкав свою гордость куда подальше, я и подошла к Куперу.
Как твои аристократки? спросила ровно. Без насмешки. Мне надо было знать ответ. Казалось, я умру без этого.