- Не хочешь танцевать? - удивлённо спросила я, поворачиваясь лицом к однокласснице. А с сюрпризами на сегодня ещё не окончено, как оказалось! Наташа предстала моему взору в профиль, ненароком демонстрируя свою правую часть лица. Но не лицо меня так превлекло... а ухо! Мочка её уха содержала целых три серёжки-гвоздика в виде серебристых шипов. Хрящ тоже проколот и там миленько смотрелась маленькая серёжка-звёздочка, цвет тоже под серебро. И лишь верхний загнутый край уха оплетала своими кольцами змея...
Красивый пирсинг. Вот только - что у них у всех за страсть к змеям? У неё и у Полежаева, ладно у парня хоть кольцо...
И именно в этот момент моего откровенного разглядывания её проколов, она тоже повернула голову в мою сторону.
- Нет, не хочу. - Ответила, и тут же насторожилась: - Чего это ты на меня так смотришь?
Неловко улыбнувшись, я пожала плечами:
- Восхищаюсь, - её бровь приподнялась. - У тебя столько проколов в одном ухе, а я даже просто уши проколоть побаиваюсь. - Она резко отвернулась, как мне показалось, смущённая.
- Почему ты не хочешь танцевать? - вынужденно сменила тему, не понимая её реакции.
Ответ я так и не услышала, видимо не судьба, а всё потому, что отчётливо раздался громкий и требовательный голос нашей глубокоуважаемой Кухарки:
- Малышева, поднимайся к нам.
Я молча проследила взглядом за темненькой кучерявой макушкой Насти. И с некой злостью обнаружила, что она в течение всего этого времени сидела рядом с Ксюшей Демидовой.
Поднявшись на сцену, Настя сразу же стала рядом с Полежаевым. Просто так или целенаправленно - загадка века.
Классная начала что-то говорить им, но меня отвлекли...
- Странно, - вдруг вновь сбоку ожила Анисимова, оккупировав наш общий подлокотник.
- Что странно? - переспросила, пытаясь следить за происходящим на сцене, а именно за этой парочкой.
Видимо, я всё же что-то упустила, потому как Кухарка, взяв Настю под локоть, повела её к Матееву и, кивнув головой, начала вновь, так сказать с двойной силой, всматриваться в зал.
- Странно, что ты сейчас со мной сидишь, а не с ней, - когда я повернулась на голос, то с некоторым удивлением обнаружила всё тот же странный взгляд Наташи, что и в тот раз после уроков.
- Наташа Анисимова, - позвала классная.
Мы обе вздрогнули и прервали этот зрительный контакт.
Легко поднявшись и перепрыгивая через две ступеньки, она оказалась на сцене. Наташу безо всяких разговоров поставили с Соловьёвым (нашим одноклассником, который ну очень часто болеет и именно поэтому в школе появляется раз в четверть).
Это было неожиданно. Я почему-то думала, что Наташу поставят в пару с Полежаевым, но тот продолжал оставаться без пары.
- Демидова! На сцену.
Старосту поставили в пару с Мироновым Женей. Да уж, не повезло ей танцевать с ним, признаюсь откровенно. Всем в классе было известно, что Миронову 'медведь на ухо наступил', вот поэтому он и отыграется на ногах своей партнёрши. А известно это стало всем, сразу после того, как одна из подруг Анисимовой станцевала с ним медленный танец, или же просто медляк, на дискотеке, классе этак седьмом. Да, ноги он ей оттоптал знатно тогда!
Со стороны эта парочка выглядела забавной. Миронов этакий в меру упитанный бугай ростом с метр девяноста и малышка-староста росточком с метр шестьдесят шесть... да она ему, даже до плеча не доставала. Но каблуки могут успешно исправить это недоразумение, как сказала классная руководительница, задумчиво потирая подбородок.
Откровенно заскучав в одиночестве, я начала листать плей лист в плеере, но послушать музыку мне было не суждено. По крайней мере через наушники.
- Леонова! - вдруг раздалось со стороны сцены. Я уж думала, что это приятная галлюцинация, но голос точно принадлежал великой и ужасной классухе. Втянув голову, я плавно съехала ниже по своему сидению, стараясь как можно лучше замаскироваться за спинкой стула стоящего спереди ряда.
Всё происходящее отзывалось во мне откровенным таким шоком. Полнейшим. Меня словно парализовало. А всё потому, что без пары оставался лишь Илья и... тут позвали как бы меня. Меня! А не кого-то там! Кухарка умом тронулась... вот честно... в здравом уме и трезвой памяти, она бы ни за что так не сделала.
Я сплю, наверное. Разбудите, пока не поздно. Ткните носом в суровую реальность, пока ещё есть время.
- Леонова, я знаю ты тут! Выходи! - Кухарка даже кулаки в бока упёрла и смотрела точь-в-точь в то место, где пыталась скрываться я.
И я вышла. Не, ну, а что мне ещё оставалось делать? Сидеть? Пф, я же не самоубийца всё-таки...
Шла-шла-шла, всё продолжая не верить в произошедшее, так и до классной, стоящей рядом с Ильёй дошла.
- Будете вместе танцевать, - поставив нас с Полежаевым плечом к плечу, сказала она. - Хорошо смотритесь, засранцы, - далее последовал смех, мы же лишь вежливо улыбнулись.
Классная отошла, а я посмотрела на Илью. Он в этот момент тоже смотрел на меня. Как только наши глаза встретились, парень улыбнулся лишь губами. Я счастливая до невозможности, ответила тем же.
Кажется, мечты имеют свойство исполняться именно тогда, когда этого совсем не ждёшь. Теперь я в этом убедилась на своём опыте...
Кроме мелодичной симфонии Бетховена в этом помещении раздавалось ещё и 'раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три'. Семь пар пытались кружиться в прекрасном танце - вальсе. Выходило у них, признаться, на редкость паршиво: то кто-то на ногу наступит, то на пятку умудриться, то закружит не в ту сторону... Эх, а как всё хорошо начиналось!
Как только классная подобрала мальчикам пары, тут же отпустила всех не задействованных в сие мероприятии молодости, красоты и спорта... Да и сама она тоже под шумок ушла домой, на законный отдых, как она сказала сама.
Кира Константиновна, или же просто Кира, пыталась объяснить нам всё волшебство танца, в нашем случае вальса. Её глаза так загорались, что волей-неволей приходило осознавание того, что этот человек просто обожает свою профессию.
Нашу с Полежаевым пару, так никто и не разбил, вопреки всем моим переживаниям и, каюсь, надеждам. Если по началу, я была рада тому, что танцевать буду с ним, то теперь как-то не очень, потому что... застеснялась. Но Илья, лучился доброжелательностью по отношении к моей персоне, что немного успокаивало и придавало смелости.
Хореограф уже закончила распинаться по поводу поворотов, которые оказались самым важным в этом виде танца, и решила устроить нам первый пробный урок не только основываясь на теории, но и на практике.
- Так, стали в пары, - на ходу сказала она, подходя к музыкальной системе.
Неловко взглянула на Илью, тот немного улыбался. Моя неловкость совершила второе пришествие из-за того, что партнёры в паре должны находиться максимально близко, чуть ли не вплотную друг к другу.
- Признаюсь честно, - начала я, стараясь разрядить атмосферу, - в танце я не оправдаю ожиданий, возложенных на меня. Опрометчиво было уже то, что меня вообще танцевать поставили.
Подошли ближе друг к другу.
- У тебя всё получится, - придавал мне уверенности Илья, открыто улыбаясь и не сводя взгляда с моего лица. Только бы не покраснеть!
Его ладонь разместилась как раз на уровне моих лопаток. Вторая прохладная ладонь Полежаева оккупировала мою.
- Пожелаем мне удачи, - прошептала я, краем глаза видя, как Кира настраивает колонки.
Кисти сомкнулись.
- Удачи, - прошептал парень, склонившись к самому моему уху. Я вздрогнула никак не ожидая такой подставы.
Осторожно положила свою ладонь чуть выше его согнутого локтя.
С изначальным положением, вроде разобрались.
К счастью.
- Считайте про себя и... - напоследок услужливо напомнила Кира. - Начали! - раздалась музыка.
Единственная мысль, которая вместе с подскачившим пульсом билась в голове в тот момент - нужно начинать с левой ноги.
А начала я... с правой. Но ничего, Илья не сбился и продолжал вместе со мной совершать вращательные движения.
Я самой себе казалась обузой, что уж говорить про моего несчастливого партнёра. Пусть Полежаев никоим образом не выказывал своё недовольство по поводу моей косолапости, но это ощущалось без лишних слов.
Больно резануло то, как легко и красиво танцевала Настя с Матеевым. Кружились так, как будто всю жизнь танцами занимались.
У всех дела с танцем обстояли очень даже неплохо, конечно, за исключением нашей парочки и... Демидовой с Мироновым. Они, наверное, выглядели в разы хуже, чем мы с Ильёй. Нам-то хоть кое-как танцевать удавалось, а они лишь спотыкались о ноги друг друга.
Музыка остановилась. Пары, танцующие до этого момента, замерли. Все смотрели на хореографа, ожидая критики.
Кира счастливо улыбалась, сверкая глазами, а затем и вовсе захлопала в ладоши:
- Молодцы! Так танцевать на первом занятии может не каждый. Думаю, на выпускном, я буду вами гордиться.
Послышались облегчённые вздохи выпускников. Всё оказалось не так плохо, как большинству казалось до этого момента.
- На сегодня занятие окончено, - продолжала Кира. - Встретимся через неделю. В то же время, - она даже пальцем покачала. - До свидания, ребята, - после этих слов, она начала усердно выбивать дробь по клавиатуре, что-то печатая.
А те самые ребята, что-то живо обсуждая, начали по-тихому уходить из зала. К слову, Настя вышла бросив на меня странный непродолжительный взгляд.
Заметив светлую макушку своего партнёра, выходящего из помещения, я поспешила за ним, при этом по пути подхватив свой рюкзак, оставленный на сидении почти предпоследнего ряда.
Мне удалось нагнать Полежаева лишь на улице. Он временно остановился, стоя на ступеньках, и начал распутывать чёрные наушники, перекрутившиеся просто в какой-то морской узел.
Понимая, что теперь мне не за чем и не куда спешить, я спокойно спустилась по ступенькам. Остановилась лишь тогда, когда стала на одну ним ступеньку. По началу, он меня не замечал, погруженный в своё нелёгкое, требующее огромного терпения дело, но когда пауза затянулась, всё же посмотрел на меня.
Его бровь приподнялась в немом вопросе.
- Я хотела сказать тебе спасибо за помощь. Тогда. По математике, - пришлось уточнить мне, потому как теперь и его вторая бровь достигала уровня первой.
Он немного улыбнулся, как обычно - лишь уголками губ, и вновь возвратился взглядом к своим всё ещё не распутанным наушникам.
- Да ладно. Люди должны помогать друг другу.
'Никто, никому, ни чего не должен', - раздался голос тёмной в голове, а затем её зловещий смех.
Наблюдая за его потугами, я не выдержала и протянула руку:
- Можно, я попробую? - наушники сразу же перекочевали ко мне. Я, полноправно считающая себя профессионалом в распутывании всевозможным узлов, с гордым видом справилась с поставленной передо мною задачей за минуты две. Затем передала наушники парню.
- Вот спасибо, - обрадовался тот, а затем добавил: - Ну и ловко же у тебя это получается. - В его словах слышалось неприкрытое восхищение, но возможно я просто преувеличиваю из-за скачущих гормонов рядом с этим представителем противоположного пола.
Лишь пожав плечами в ответ, я отвела глаза.
- Я пойду... пожалуй, - пришлось сказать то, чего делать совершенно не хотелось. А хотелось мне стоять вот так вот рядом с ним и болтать неважно о чём, хоть о самой смехотворной чепухе, самое главное, чтобы рядом и глаза в глаза... - Пока. - И я продолжила свой спуск со ступенек.
- Постой! - вдруг раздалось за моей спиной. Илью быстро нагнал меня и стал рядом. - Раз уж мы в паре танцуем, то... может, обменяемся номерами? - увидев мой явно обалделый взгляд, он поспешил тактично исправиться: - Просто так. На всякий случай. Мало ли.
Странная ситуация конечно заключалась в том, что проучившись со многими своими одноклассниками с пятого класса, а с некоторым прибавлением и с девятого, я не знала всех их номеров, только тех, кто был мне необходим. И как вы понимаете, этим необходимым номером со всего класса была лишь Настя... но это раньше.
- Давай, - демонстративно без эмоций, ответила я. И тут, то о чём я и мечтать не могла, произошло - его номер в моём списке контактов.
До нельзя довольный Полежаев, поставив свой мобильный на блокировку, посмотрел на меня:
- Ну, до понедельника. - И засунув наушники в уши, он пошёл. Я невольно проводила его взглядом, до ближайшего поворота.
И именно теперь, смотря ему вслед, я неожиданно в первую очередь для себя самой осознала, что это не нужная мне симпатия по отношению к нему, начинает расти - понемногу, совсем не смело, робко - но всё же это в один момент может стать чем-то... большим.
В начале второй четверти случилось то, чего никто не ожидал - нашу Кухарку отправили на курсы, сроком на неделю и всё это время у нас будет другой классный руководитель, на замене так скажем. И я думала, что умру на месте когда узнала - кто - наш классухозаменитель.
На это 'вакантное' место изначально претендовала наша математичка - Нонночка, но потом директор отдал наш класс в руки (боже, о чём он только думал?) Стасику!
Стоило только видеть, как Станислав Евгеньевич, чрезвычайно довольный собой, словно павлин распустивший хвост, заявил нам об этом. Некоторые даже обрадовались... глупцы.
А ещё именно с этого момента в моей и так нелёгкой жизни началась ещё более чёрная полоса. Учителя на меня словно взъелись все, особенно математичка...
Вот как-то раз ей не понравился мой маникюр, и она отправила меня к классной... вернее, классному. Хорошо хоть это произошло в коридоре, и за несколько минут до звонка. Если бы она отчитывала меня в классе так, как она это делала на перемене, я бы умерла в конвульсиях от стыда. Да ещё и перед Ильёй, умерла бы вдвойне, без надежды на спасение.
Оказавшись на третьем этаже, я постучала в лаборантскую. Не дождавшись приглашения, открыла дверь и просунула туда голову, выглядывая Стасика, но его видно не было. Зато было то, что привлекло моё внимание - колба с шипящей прозрачной жидкостью.
По-воровски оглядевшись, зашла внутрь небольшого помещения и протянула руки к столь заинтересовавшей меня колбе, но была остановлена.
- Не советую прикасаться. - Услышав этот голос, я сразу же отдёрнула руки. Даже за спину их завела на всякий случай.
Повернувшись к химику, привалившемуся плечом к двери, соединяющей учебный класс и лаборантскую, я гордо, насколько это вообще возможно было в данной ситуации, ответила: