Она появилась, выйдя из темного провала входной двери едва слышно ступая по полу с голубоватыми бликами, идущими от светила находящегося в центре их реального мира. Макс приподнялся на локте и хотел что-то сказать, но она быстро шагнула к нему, оставляя за собой едва видимый голубоватый шлейф. И обвила его своими руками.
Макс, я так долго ждала этого, ты даже представить себе не можешь. Молчи.
Он смотрел в её синие глаза с каким-то глубоким перламутровым сиянием, и казалось, тонул в их бездне. Он положил её на спину и начала целовать. Каждый раз, прикасаясь к её обнаженному телу, он чувствовал миллионы волн проходящих через него, они пронизывали его насквозь, соприкасаясь с его нервными окончаниями вызывая мощнейшие приливы удовольствия. Мак признавался себе в том, что ни одна земная женщина не обладала такими свойствами. Поэтому желать ещё чего-то лучшего в его ситуации было глупо.
Время потекло спокойным потоком, он привык к своему безвыходному положению. И даже к синей звезде, которая стала частью его жизни, попадаясь ему на глаза на всех смотровых экранах. Не было больше страха и неуверенности. Единственное что его сильно тяготило и печалило это останки тел остального экипажа, не сумевших пережить миллион лет блуждания в далеком космосе. Он уже пару раз порывался отправить их в «Последний звездный путь». Но что-то его каждый раз его останавливало, и он решал отложить этот вопрос на неопределённое время. Уис оказалась лучшей женщиной, которую он только знал, не только в плане плотской любви. Ей действительно удалось добиться более длительного стабильного своего состояния, и она приходила уже днём, по бортовому времени. Они вместе занимались обслуживанием космического корабля и даже привели в порядок огромную оранжерею. Но Макс никогда не видел, как она появляется и как она исчезает. Когда она пропадала надолго, а это случалось, когда с поверхности синей звезды поднимался очередной гигантский протуберанец, покидающий свою родительницу синюю звезду. Он грустил и по настоящему волновался, поэтому больше с ней разговаривал, используя, корабельную систему общения, рассказывал её о своей жизни, весёлые истории, пошлые истории, с удовольствием прислушиваясь, как она смущенно издавала хихикающий звук. Она была очень чуткой, заботливой, внимательной, всегда была готова пожертвовать чем-то ради него, но и не была чересчур навязчивой. Иногда она, как настоящая земная женщина обижалась и «дулась» не него, капризничала. Это говорило о свойствах, именно настоящей женщины. Но главное, она для него оставалась загадкой, которую он не мог, не в состоянии был разрешить. А что может больше всего привязать мужчину к женщине как не её «непознаность», каждый раз оставался шаг или серия шагов, но приблизится к полному ее пониманию, было невозможно.
Кроме этого, Уис обладала одной уникальной особенностью, она могла принимать любой женский образ. Копируя его до самых мельчайших подробностей Макс, иногда пользовался этим, но Уис очень неохотно соглашалась изменять образ, и поэтому ему приходилось достаточно долго намекать ей, уговаривать, приводя различные веские доводы и аргументы. Но Уис была не дура, прекрасно понимая, чего хочет Макс, снисходительно соглашалась, шла ему навстречу, попутно не забывая выторговать себе какие-нибудь преференции. Он был по-настоящему счастлив, найдя в ней все, что только мог пожелать мужчина.
Прошло уже достаточно много времени, но нет ничего вечного, все, когда-нибудь заканчивается.
Макс иногда любил сидеть в рубке и смотреть на синюю звезду, он назвал её Синее Солнце, в память о настоящем Солнце освещающим Землю, иногда разговаривал с ней, делился впечатлениями прожитых суток, фантазировал, задавал вопросы и сам же на них отвечал. Однажды он сидел и смотрел на звезду, как заметил небольшое отчетливое белое пятно появившееся недалёко от края звезды.
Уис, я что-то вижу рядом с нашим синим Солнцем?
Она подошла и села рядом с ним, увеличение картинки показало, белое пятноэто большая планета. Они и её не видели, когда она находилась с другой стороны звезды, но она вращалась намного быстрее их космического корабля. И вот выйдя из-за светила, попала в их поле зрения.
Черт побери,выругался радостно Макс,с ее помощью мы сможем совершить гравитационный манёвр и наконец-то покинуть орбиту Синего Солнца. Пожалуйста, дай расчёты.
Расчёты показали, о стопроцентной успешности такого манёвра. Макс радостно обнял Уис и, глядя в её перламутровые глаза, в которые он мог смотреть бесконечно долго, сказал:
Мы покинем нашу «тюрьму», вот увидишь, мы будем наконец-то свободны!
Но реакция Уис была не той, на которую он рассчитывал. Она грустно улыбнулась, молча встала, и вышла из рубки, оставляя за собой едва заметный голубоватый шлейф.
Макс в недоумении посмотрел ей вслед и бросился за ней, но Уис больше нигде не было.
Уис, что происходит? Что случилось?озабоченно спросил он, понимая в душе что, произошло нечто нехорошее.
Её реакция была ему не понятна.
Макс, мне очень жаль тебе это говорить, но я могу жить, находясь только вблизи синей звезды. Я не могу покинуть её потому что, отдаляясь от нее, умру, я также не могу приблизиться к ней, потому что тоже умру, я вечная пленница её орбиты. Прости Макс, я не могу уйти вместе с тобой, это просто неосуществимо. Но у тебя есть шанс...
Макс был в растерянности, он любил Уис, и перспектива потерять её была намного хуже, чем навечно остаться здесь на орбите опостылевшей синей звезды. Потерять её означало потерять свою жизнь. Но он знал, она может пожертвовать собой ради него.
О чем ты говоришь?осторожно спросил он.
Уис молчала.
Уис, я прошу тебя, ответь мне, что ты задумала!
Я помогу тебе покинуть орбиту звезды, но я с тобой уйти не смогу.
Именно этого Макс боялся больше всего.
Нет, ты этого не сделаешь, слышишь,в отчаянии он, не находил весомых аргументов,Я приказываю тебе. Я останусь здесь, вместе с тобой. Ты не будешь решать за меня. Я люблю тебя.
Макс, мы с тобой здесь пленники, как бы нам с тобой не было бы хорошо, это надо признать. И если есть возможность хоть одному из нас покинуть орбиту Синего Солнца, надо использовать шанс. Я счастлива, что покинешь орбиту именно ты, потому что люблю тебя и не желаю ничего другого.
Нет Уис, это не так ты хочешь сделать меня несчастным, и погибнуть сама. Что за глупости ты говоришь! Как мне потом с этим жить?
Макс, прости, мне очень, очень грустно, мне нужно побыть одной,тихо сказала Уис и замолчала.
Как не возмущался Макс, как ни звал её, она упорно молчала, никак не реагируя на его обращения. Нужно было что-то делать. За это время он неплохо изучил Уис и знал, что если она задумала спасти его, то ни за что не откажется от этого. Он действительно, а не на словах любил её и не мог расстаться с ней. Внезапно он вспомнил историю одного средневекового рыцаря, который полюбил фею, рыцарь нарушил их обоюдную договоренность, и она вынуждена была его покинуть. После этого рыцарь начал чахнуть от неутолимой любви, и вынужден был вечно скитаться в поисках своей возлюбленной. Макс знал что, потеряв Уис, он станет таким же несчастным вечным скитальцем.
Но как её остановить?
Раньше когда она была просто машиной, он мог ей приказать, и она беспрекословно ему подчинялась. Теперь же она приобрела одно из человеческих свойствумение принимать осмысленные решения самостоятельно. Тем более в ней осталась ещё много от той прежней Уисмиссия любыми путями сохранить его жизнь и жизнь экипажа. Единственный выход в этой ситуации предпринять действия, безвозвратно лишающие их любого шанса, покинуть орбиту синей звезды. Он нашел решение в том, чтобы отсоединить от корабля его вторую половину, где находились маршевые двигатели. Именно их тяга была нужна для осуществления гравитационного манёвра, и для длительного полета в космическом пространстве. Лишившись, их корабль, стал бы вечным спутником синей звезды.
Макс быстрым шагом направился в переход, соединяющий основную часть корабля, где находились жилые отсеки, управляющая система с силовой частью. Там в переходе находились четыре большие механические Побразные рычаги, перевод которых в нижнее крайнее положение освобождал надежные гидравлические зажимы, удерживающие силовую часть космического корабля. Разъединение происходило ровно через три минуты после освобождения гидравлических зажимов. В течении этих трёх минут можно было также в ручном режиме вернуть рычаги назад и отмениться команду на разъединение, но это уже не входило в планы Макса.