«Надо сразу обозначить её место, не известно, что она может выкинуть»,подумал он припоминая их вчерашний разговор..
Хорошо командир,в интонации Уис прозвучала едва заметная обида.
Уис, скажи, как я вчера оказался у себя в отсеке?
Вы сами встали командир, и ушли в свой отсек,ровным голосом ответила Уис.
И стакан я убрал? И одежду с себя всю снял?
Голос Уис был несколько встревоженный:
Да командир. Мы одни на корабле, это не кому было сделать, кроме вас.
Да, да...согласился Макс и задумчиво потёр подбородок.Дай мне пожалуйста расчетные данные необходимые для того чтобы покинуть орбиту этой звезды.
На смотровом экране побежали цифры с расчетной мощностью необходимой для того чтобы преодолеть притяжение звезды. Но даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что преодолевать её притяжение бессмысленно. Чтобы вырваться из её цепких объятий придётся израсходовать весь запас энергии и потом снова неизбежно космический корабль попадёт в поле её притяжения. Пополнив запас энергии можно с помощью, идущих от звезды высокоэнергетических частиц, и потом снова попробовать вырваться, но результат будет тот же. Это был заколдованный круг, бесконечная петля. Макс впервые пожалел, что у его космического корабля нет Солнечного паруса, способного дать необходимое «усилие» чтобы покинуть орбиту звезды. Он всегда с пренебрежением относился к солнечным парусникам, называя их корягами. Но теперь эта «коряга» была для него самой желанной вещью.
Сизифов труд,печально подвёл он итог.
Он сразу обмяк и решительность, пришедшая после пробуждения, улетучилась. Впереди маячили невеселые перспективы закончить жизнь на космическом корабле в компании, свихнувшейся Управляющей Интеллектуальной Системы. Сразу же пришло неодолимое желание выпить. Но его решение прервала Уис.
Командир, что делать с останками остальных членов экипажа?
Существовала давняя традиция умерших членов экипажа отправлять в специальных боксах к ближайшей звезде. Это процедура среди космонавтов назывался «Последний звёздный путь». Возможно, Уис намекала на проведение этого горького мероприятия. Но Макс был не готов к этому.
Ничего, пусть находятся там, где они сейчас,сказал он голосом, отвергающим любое обсуждение этого вопроса.
Весь день, по внутреннему бортовому времени, он занимался осмотром и обследованием космического корабля, выясняя его состояние. На удивление космический корабль сохранился, практически не изменившись. Макс никак не мог взять в толк как вообще это возможно. Уис не особенно докучала ему, но её незримое присутствие ощущалось в каждом углу космического корабля.
Он ощущал её каждым миллиметром своей кожи, зная, что она сейчас смотрит на него. Тем более было неудобно находиться под её взглядом, понимая, что она приобрела свойства человеческой натуры. Вечером, преодолев легкий протест, Уис он налил себе большой стакан виски и расположился на стуле в кают-компании.
- Пойми, у меня сильный стресс, а лучшее лекарство от стресса это хороший алкоголь. И запомни, если кокой ни будь врач, тебе скажет обратное - этот врач форменный шарлатан, гони его взашей.
Ему дико хотелось общаться. Выговориться, пожаловаться, поплакаться просто, поболтать хоть с кем-то.
Уис оказалась замечательной собеседницей, немного наивной, забавной очень располагающей к себе. Макс воспринимал её не иначе как женщину, но ирония была в том, что эта женщина была абсолютно виртуальная. Что может быть хуже для мужчины в самом расцвете сил? Всего-то чуть более миллиона лет. Приговорённого судьбой коротать остаток своей жизни на орбите синей звезды в обществе приятной в общении женщины, которую нельзя обнять и приласкать. До постели он добрался, едва переставляя ноги. Макс с размаху лёг на спину и прикрыл глаза.
Уис, как же жаль, малышка, что ты существо без плоти. Я чувствую себя Робинзоном Крузо, которому капитан Немо подарил механического говорящего попугая. Господи, помилуй меня грешного....
И тут же отключился, не успев договорить.
Он очнулся от того что кто-то был рядом. Это была девушка. В приглушенном свете было трудно различить черты лица, но что-то было очень знакомое, уже виденное раньше. Макс хотел вскочить, но не смог, она прижалась своими губами к его губам и буквально обволокла его своими объятиями. Он ни когда не чувствовал ни чего подобного в своей жизни. Это была не просто близостьэто было сверхъестественное, на уровне атомов, проникновение двух тел, стремящихся познать друг друга. Под своими руками он чувствовал настоящую бархатистую кожу, мягкую, тёплую, отзывающуюся на его прикосновение легким подёргиванием всего тела. Макс пытался заглянуть ей в лицо, но каждый раз девушка со вздохом удовольствия уклонялась от него то, переворачиваясь, то отгибаясь, запрокидывая голову. Она перекручивалась в его руках, которыми он скользил по всем изгибам её необыкновенного тела. Уставший и обессиленный он, наконец, откинулся на спину и оставил эти попытки. Сил едва хватило на то чтобы протянуть руку и попытаться притянуть её к себе, чтобы положить её голову себе на грудь, как он любил это делать с Анастасией. Но он ни чего не обнаружил. Макс, долго удивленно смотрел на измятую постель, а потом провалился в сон.
Ему снилось, то, что он уже очень давно забылдетство. Удивительно, но он редко вспоминал время, когда он был еще ребенком, он всегда был уверен, что он родился на космическом корабле. И этот совершенно странный сон: он лежит на застеленной, большой железной кровати, поставленной в саду, и смотрит, закинув руки за голову в бесконечное белое небо, вокруг стояли, окружив его со всех сторон высокие яблоневые деревья. В этом сне Макс, часто так лежал. Вокруг сменялись часы, день-ночь, времена года, а он продолжал лежать, слегка покачивая телом железную сетку кровати. Но особенно ему нравилось лежать осенью. Мать ставила рядом с ним генератор защитного поля, который накрывал его и всю постель непроницаемым и невидимым зонтом. Он всегда видел только ее руки, но никогда не видел ее лица. Изредка, какое-нибудь спелое яблоко срывалось с ветки и тихо летело прямо на него. Также, не производя ни звука, врезалось в поверхность защитного поля, чуть медлило, и словно удивившись препятствию, начинало не спеша, постепенно наращивая ускорение скатываться вниз, двигаясь по дуге силового поля. Он мог лежать, часами выжидая, когда очередное падающее яблоко сорвется с ветки. Ему казалось, что спелый плод это разрушительный метеорит, несущийся из глубокой пугающей пустоты космоса и вот он, попадая в силовое поле его космического кораблякровати, медленно вращаясь, огибал его и уносился дальше в бесконечное пространство.
Макс открыл глаза, в смотровом экране на него неотрывно «смотрела», древня синяя звезда галактики СР-37. Он отвернулся от нее на другой бок и посмотрел на вторую половину своей постели, смятую движением двух тел. Девушка приходившая ночью была реальной, в этом он не сомневался. Это был не сон. До сих пор чувствовался её запах на ладонях. Макс протянул руку и взял кончиками пальцев длинный светлый волос, лежавший на смятой простыне. Он мгновенно сел и в недоумении уставился на длинный слегка вьющийся волос между своих пальцев. Это был действительно женский волос.
«Будь я проклят!»,подумал он.
Уис!закричал Макс.
Да командир?встревожено ответила Управляющая Интеллектуальная Система.
Уис, у нас на корабле есть живой человек,неуверенно произнёс он.
И тут же, балансируя между логикой и субъективными ощущениями, стал сам же опровергать это предположение.
«Нет, я просто схожу с ума! Какого черта ей сначала приходить ко мне и потом исчезать?! Где логика этого? Тем более если это член экипажа. Нет, такое невозможно, это просто сумасшествие»,эта мысль была более трезвой по сравнению с восклицанием, обращенным к управляющей интеллектуальной системе.
Это невозможно командир, мы одни, кроме вас на борту нет ни одного живого существа,в голосе Уис звучала все та же тревога.
«Может быть это шутка, безумный розыгрыш моего экипажа? Но это полное безумие!»,в отчаянных догадках Макс метался от одного предположения к другому,«Один миллион лет, это же совершенно Нет, это абсолютно невозможный срок существования космического корабля и меня, человека том числе. Но кто в здравом уме отважится на такой розыгрыш? Чей злой умысел может поставить весь экипаж на грань гибели ради случая посмеяться? Это просто безумие!»