У меня есть идея, шепнула Рин, нарушив долгое молчание.
Мм-м?
Давай никому ничего не скажем.
Я согласен. Но ты же все равно проболтаешься. К тому же, его длинное блондинейшество уже который день терзается вопросами, подозревает, и не ответить на них было бы чересчур жестоко по отношению к тому, кто спас нам жизнь.
Рин подумала над словами друга и нехотя согласилась. После всего, что сделал для нее Анхельм, оставить его без информации было просто черной неблагодарностью. Как бы ни хотелось сохранить в тайне момент появления Сиани и Инаиса, обсудить это придется.
А что он подозревает? решила уточнить она.
Что ко всему произошедшему причастна одна чешуйчатая персона.
Касти защитил тебя от этой львицы! Он хороший! убежденно заявила Рин.
Миласса была в ярости, довольно хмыкнул Фрис.
Миласса? Так ее зовут? А кто она такая?
Хранительница Земли. Как тебе в голову вообще пришло позвать их?
Я растерялась. Мне было ужасно больно и очень страшно. Ты умирал, а я не могла ничего сделать
И ты решила, что другие духи мне помогут? Фрис улыбнулся и легонько поцеловал ее в висок. Глупенькая.
Рин пожала плечами. Может быть, был и другой способ, но она о нем не знала.
Фрис, почему она запнулась, не зная, как спросить.
Почему Миласса хотела меня убить?
Нет. Почему они назвали тебя предателем семьи?
Фрис продолжал прижиматься губами к ее виску, поэтому Рин почувствовала, что он перестал улыбаться. Теплые пальцы нежно протанцевали по ее руке, а затем сжали плечо.
Если не хочешь, не рассказывай Рин пошла на попятный, подумав, что лезет не в свое дело.
Я расскажу, но не сейчас, прошептал он, щекоча дыханием ее ушко. Рин, я ведь так и не поблагодарил тебя
Ой, брось! она засмеялась. Как будто ты меня не знаешь? Меня хлебом не кормидай кого-нибудь спасти.
Даже после всего, что я с тобой сделал, ты продолжаешь
Тс-с-с! Чш-ш! Рин быстро прижала пальцы к его губам, не дав договорить. Она совсем не хотела, чтобы он заканчивал эту фразу. Ей не хотелось ворошить прошлое, припоминать былые обиды.
Давай сегодня не будем, а? попросила Рин, глядя в его темные глаза. Давай сегодня мы посидим, как когда-то. Дай мне просто полчаса наивной иллюзии, что у меня все будет хорошо. Подари мне тридцать минут ощущения, словно ты меня
Рин не договорила, не смогла. Он закрыл глаза и легонько поцеловал ее пальцы.
Все будет не так фатально, как ты это себе представляешь.
Она ничего не ответила. Просто съежилась, чтобы стать маленькой-маленькой и уложила голову ему на грудь, как когда-то. Сердце Фриса билось медленно, сильно. Слушая эти глухие удары, Рин чувствовала, что успокаивается. Так устала разрываться на части, так устала от этой ненормальной жизни
~*~
Утром пятого августа в кабинет Орвальда Римера ворвался запыхавшийся юноша с конвертом, запечатанным сургучом. Его превосходительство предложил гостю присесть, неторопливо заварил чай, уселся за заваленный всяким барахлом стол и некоторое время просто смотрел на конверт. Он уже подозревал, что прочитает в отчете нечто безрадостное, но хотел оттянуть этот неприятный момент. Он выпил добрую половину чашки чая, затем все же сломал печать и развернул желтые листы.
Письмо, направленное ему от начальника королевской гвардии в Финесбри, говорило о том, что форт в Вардоне разрушен при невыясненных обстоятельствах. Все расквартированные там гвардейцы найдены погибшими от утопления, прислуга исчезла. После тщательного обыска руин были обнаружены тела двух Х, а также некое чудовище с отрубленной головой, которое когда-то было человеком. Гвардия продолжает расследование независимо от полиции.
К письму за подписью мэра Финебри прилагался список подписавшихся представителей и глав торговых гильдий города, а также некоторая финансовая информация. Неожиданно появившийся и загадочно сошедший разлив Арны уничтожил посевы озимых зерновых, три стада крупного рогатого скота общей численностью в полторы тысячи голов и разрушил мост, содержащийся на балансе провинции Финесбри. Ущерб, нанесенный охотничьим и рыболовным угодьям не подлежит оценке. Власти провинции вынуждены просить оказания финансовой и гуманитарной помощи в связи со стихийным бедствием, а также временно заморозить налоговую нагрузку на город на ближайший финансовый год.
Внимательно прочитав все письма и немедленно прикинув в уме убытки, понесенные герцогством, Орвальд Ример обратился к гонцу, доставившему срочное сообщение, и разрешил ему уйти. Когда затихли шаги юноши, его превосходительство медленно поднялся с кресла, прошел в лабораторию и открыл сейф. Из глубины он вытащил на свет пыльную темную бутылку, откупорил и выпил половину залпом. После чего вернулся в кресло, вытер пот со лба и сам себе сказал:
Как вовремя я перевел всех хаболаков из этого форта!
Его превосходительство ощутил, как разливается по ногам приятное тепло от воздействия ракисовой наливки его собственного сочинения, посмотрел уже довольно нетрезвым взглядом на письма и усмехнулся.
Нет, ребенок, я все еще умнее тебя.
Глава пятая, в которой Анхельм и Фрис наводят порядок, а Рин получает плохие и хорошие новости
В день отъезда из Иствана, пока Рин и Зара собирали вещи, а Арман снаряжал лошадей, Анхельм долго разговаривал с Харуко. Глядя на радостное и воодушевленное лицо матери, Рин заинтересовалась, но затем поняла, что не хочет совать нос в их дела. Надо будетсами расскажут. Тактика оказалась совершенно правильной: Анхельм почти сразу рассказал, что договорился с ее матерью о ремонте дома и пообещал прислать бригаду строителей. Рин обрадовалась, так как дом и впрямь очень нуждался в ремонте, а мама одна никак не справилась бы. Другие аирги недолюбливали Харуко из-за ее непутевой дочери, помощи ей предлагали очень мало, и матери жилось тяжело. Анхельм также сообщил, что предложил Харуко переехать в поместье, но та категорически отказалась. Рин тоже не пришла в восторг от этой идеи, так как поместье стало опасным. Так или иначе, любое место, куда попадала Рин, становилось эпицентром драматических событий.
Когда Рин узнала, что Кейске собирается поехать с ними в Финесбри, чтобы решить одну личную проблему, она была уверена, что скандала с ним будет не избежать. На деле все обернулось совсем иначе: Кейске едва ли обратил на нее внимание. Чтобы не мозолить никому глаза и не накликать на себя совершенно справедливый гнев Старейшины, Рин ушла в свою комнату, где стала в очередной раз проверять собранные вещи и чистить оружие.
Около двух часов дня к ней зашла мама. Харуко стояла на пороге, тревожно глядя на дочь, и молчала.
Что, мам? спросила Рин, не выдержав взгляда матери.
Я тебе кое-что принесла.
Харуко подошла и передала ей сверток, в котором оказались Соколиная песня и ядовитый стилет. Рин благодарно взглянула на мать и с наслаждением погладила рукоять оружия.
Где их нашли? спросила она, радуясь, что пропажа снова вернулась к ней в руки.
Заринея отдала. Ничего не потерялось, конь герцога все в сохранности привез.
Умница моя, с нежностью проворковала Рин и поцеловала лезвие. Сколько раз меня спасала!
Ты применяла Ярость Аодо? поинтересовалась Харуко как бы невзначай и присела на кровать рядом с дочерью. Радость Рин тут же приугасла. Ей было запрещено извлекать силу из крови врага, используя технику «Ярость Аодо», и двадцать пять лет она честно подчинялась запрету, но февральские события заставили ее нарушить его. В итоге она сорвалась с цепи.
Только четыре раза, когда было совсем туго, неохотно ответила Рин, понимая, что врать матери бесполезно. Если попадется на лжи, то её перетянут по хребту чем-то покруче оленьей ноги.
Четыре раза за какой промежуток времени? уточнила мама. За все время, что мы не виделись?
Рин помотала головой и жестом показала, мол, несколько меньше.
Сколько лет? грозно вопросила Харуко.
Три раза в феврале и один раз совсем недавно, когда дралась с этим волшебником, чтоб его на том свете Г-хм Ау! Ай! Мам!
Одно неуловимое движение, и сильные пальцы матери больно сдавили ее ухо.