А Кейта что, за домом не смотрит?
Еще весной наш Кейта был растерзан. Тут стая оборотней объявилась.
Анхельм похолодел. Арман перевел на него взгляд, в котором читался легкий укор.
Слышите, ваша светлость? Вот так. А вы еще жалели эту сволочь.
Анхельм промолчал. Они вместе отвели Харуко к госпиталю, снова прошли смену одежды и умывание, после этого их пропустили в операционную. Стоило Харуко увидеть дочь, как она снова расплакалась и бросилась обнимать родное дитя. Она что-то быстро говорила, и Анхельму не хватало знания аириго, чтобы понять ее. Но смысл был один: бесконечный поток вопросов, на которые никто не мог дать ответа.
Наконец доктор Такей поднялся и тронул ее за плечо. Он что-то сказал ей, и Харуко, утирая слезы, отошла от дочери, а доктор вообще вышел из палаты. Зара подошла к матери Рин и тепло обняла ее.
Здравствуй, Харуко! Не плачь, все будет хорошо, сказала она. Анхельм, наблюдавший за этой сценой, никак не мог понять, какие отношения у Армана, Зары и Харуко. Они так спокойно к ней обращаются Будто прочитав его мысли, Зара обратилась к Анхельму и тихо объяснила:
Харуко для нас с Арманом вроде матери. Она нас очень любит и считает себя обязанной за жизнь дочери. Сейчас они будут собирать большой совет. Вам лучше уйти, ваша светлость.
Я никуда не уйду, отрезал Анхельм. Я встану вот в том уголочке и буду тише воды, ниже травы, но не оставлю Рин.
Хорошо, как знаете. Но зрелище будет неприятное.
Я хочу увидеть, как она откроет глаза. Я хочу быть первым, кого она увидит.
Зара помолчала немного, а потом спросила:
Когда вы успели сделать ей предложение, а онапринять его?
Анхельм улыбнулся смущенно.
Она и не принимала, а я не делал.
Но аирги слышат ложь!
Я сказал, что она моя невеста, но это не ложь. Я считаю ее своей невестой и хочу, чтобы она была моей женой. Я догадывался, что Кейске откажется, поэтому надел ей кольцо перед тем, как мы отправились в путь утром.
Аферист! восхищенно выдала Заринея и широко улыбнулась. Анхельм тоже улыбнулся, но немного печально.
Да, так меня Рин и называет. Волшебник в области административной магии и бюрократии.
Заринея полюбовалась на него с явным удовольствием на лице.
Она очнется, ваша светлость. Она в надежных руках. Но она резко помрачнела.
Но?
Но я не гарантирую, что ее действия после пробуждения вызовут у вас теплые чувства. Я не гарантирую, что вы ее вообще поймете.
Все будет хорошо, Зара, ответил Анхельм с внезапной светлой улыбкой. Я знаю это, потому что во мне теперь бьются два сердца.
Впервые за долгое время герцог услышал радостный смех Заринеи. Ее измученное лицо стало в этот момент таким красивым и счастливым, будто солнце проступило и прогнало с него тени горя и печали.
~*~
В операционной было многолюдно, но стояла мертвая тишина. Шел четвертый час битвы за жизнь Фриса. Восемь аиргов, облаченных в белые робы, стояли вокруг него и держали одну руку на теле пациента, а другуюна плече рядом стоящего коллеги. Все они были магами запредельно высокого уровня, некоторых из них Зара знала и отзывалась с исключительным уважением. Сама волшебница стояла среди них и держала обе руки на теле Фриса, а в нее вливали магическую силу. Сейчас Анхельм воочию наблюдал, как раны на теле Фриса затягиваются, но кожа тут же лопается и истекает кровью вперемешку с синеватым гноем. Вдруг один из аиргов покачнулся, следом за нимдругой, и все остальные отшатнулись в стороны. Заринея резко сбросила руки и привалилась к стене, тяжело дыша. По ее лбу градом тек пот, она едва не плакала.
Бесполезно! Он не пускает внутрь!
Еще раз! потребовал один из аиргов. Другой вектор своей Силе задай. Попробуй не затягивать, а наоборототпусти.
Он кровью истечет!
Не с человеком ты имеешь дело, детка, сказал Такей. В твоих руках сам мастер Рек.
Зара кивнула, вытерла пот со лба, и они снова встали кольцом вокруг Фриса. Анхельм смотрел неотрывно, боясь пропустить, когда что-нибудь случится.
Я слышала ваши слова, молодой человек, вполголоса известила Харуко, не глядя на него. Вы на моей Рин жениться хотите?
Анхельм немного помедлил с ответом.
Хочу. Сейчас не самое подходящее время и место, но другого шанса может не представиться он повернулся к Харуко и опустился перед ней на колено. Взял мать Рин за руку и сказал:Я прошу вашего разрешения на заключение законного союза между мной и вашей дочерью. Позволите ли вы сделать ей предложение и называть вас матерью?
Анхельм видел краем глаза, как удивленно и не очень довольно смотрит на него Арман, но не это его волновало. Его до дрожи волновало то, что Харуко поджала тонкие губы и покачала головой.
Вы просите у меня ее руки? В свидетелях Сианивы хороший человек. Но как могу я дать согласие на такой союз? Ведь знаю я, что вам и Рин дороги нет. Вы девочку мою не знаете совсем.
Я знаю о ней достаточно. Я знаю о самых неприятных моментах ее жизни, знаю, кто она и что делала, но это не пугает меня. Я люблю еевот что важно. Я клянусь оберегать и защищать вашу дочь. Я сделаю все, чтобы она не знала бедности и плохого обращения, я буду уважать и любить ее всю жизнь.
Но чувства Рин не вам принадлежат, всего-то и сказала Харуко. Эти слова отозвались тупой болью в измученном сердце герцога. Водоворот сомнений снова закрутил его, он перевел взгляд на Рин, затемна Фриса и тяжело вздохнул. Вдруг он вспомнил о случившемся совсем недавно, прижал руку к груди, чтобы почувствовать биение двух сердец и сказал:
Мне.
Арман горестно усмехнулся, а Харуко проследила за его жестом и будто бы сразу поняла.
Ах Неужели? Что же Такой союз не в радость мне, но здесь уже не матери судить, раз дочь моя сама того желает, она закрыла глаза ненадолго, а когда открыла, взгляд ее был очень серьезен. Вы поклялись мне, герцог Ример. Пред светлой Сиани, в свидетелях Арман. Я позволяю вам на Рин жениться.
Анхельм со всем возможным уважением поцеловал руку Харуко и крепко сжал.
Благодарю!
Харуко наградила его теплой улыбкой и кивнула. Но в следующий момент она с ужасом уставилась на нечто позади него, и Анхельм испуганно обернулся. Очень злая, нехорошая Сила наполнила палату, это чувствовал даже он. Тело Фриса сияло темно-бордовым светом, его грудь выгнуло дугой. А затем поток магии вырвался наружу, ударился в потолок, разлился по комнате, затопил ее в одно мгновение, закрутился маленькими смерчами. Все вокруг утонуло в ураганном реве. Зара, видимо, кричала, аирги тоже, но их не было слышно. Тело Фриса преображалось на глазах: он стал сохнуть, превращаться практически в скелет. Зара пыталась отдернуть руки от его тела, но у нее не получалось, мастера магии также не могли расцепить кольцо. Анхельм хотел броситься на помощь, но Арман железной хваткой вцепился в его локоть и дернул назад. Анхельм хотел возмутиться, но заметил, что на соседнем столе есть какое-то движение: это Рин подняла голову. Она с большим трудом села, слезла со стола и шагнула в сторону Фриса. Ее сильно качало, она почти падала, но это не помешало ей одним движением оттолкнуть в стороны тех, кто стоял у нее на пути. Прорвавшись к Фрису, она рухнула на него и сжала в объятиях.
В этот миг Анхельму показалось, что началось землетрясение. Мощный выброс магии, словно ударная волна от взрыва, врезался в него и бросил на спину. При падении герцог больно ударился всей спиной и затылком, давящая сила вжала его в стену. Сквозь резко потемневший воздух он видел, что Рин карабкается на стол и держит Фриса, а нечто незримое поднимает в воздух иссушенное тело. Она вцепилась в его плечи, обняла, подтянулась и дотянулась губами до лба. Тут же с Фриса хлынул во все стороны поток. Неведомая магия заключила их в шар нежно-зеленого света, внутри которого бурлила вода. В ней стали мелькать разноцветные искры и молнии, невероятная энергия концентрировалась в этом странном шаре. Глаза Рин засветились пронзительным зеленым цветом, она обвила Фриса всем телом и легонько коснулась его губ поцелуем В одно мгновение шар с плеском взорвался, окатив всех горячей водой, а они рухнули на стол. Все стихло. Рин сжимала Фриса в объятиях, они оба лежали с закрытыми глазами и не шевелились. Никто не решался встать и подойти к ним, все были в шоке от произошедшего. Наконец Анхельм совладал с собой, унял бешеное дыхание и осторожно поднялся. Тело Фриса стремительно приобретало прежние формы: мышцы наливались жизнью, кожа возвращала свой здоровый медовый цвет, а жуткие язвы и раны затягивались и исчезали.