Софрония, втихомолку переживая, прошла и села за другой конец стола.
«Зачем нам подсунули Моник, думала она, неужели, чтобы мучить? Я знаю, что ее понизили, но уверена, что она может сидеть со старшими и оделять своим остроумием их».
Не беспокойся, Софрония, утешила Моник. Уверена, что никто не заметил твой промах.
Приши подобострастно хихикнула.
Софрония воочию не видела, чтобы Моник подставила ей подножку, так что не стала делать голословных обвинений.
Обычно ты не такая неуклюжая, заметила Димити.
Нет, ведь это скорее моя роль, с робкой улыбкой сказала Агата.
Софрония посмотрела через стол на Моник.
Вы правы. Неуклюжесть тут ни при чем.
Моник еще не закончила. После чая, отвлекшись на урок кадрили с мадемуазель Жеральдин, во время которого по указаниям леди Линетт нужно было стараться передать секретные записки в тайне от директрисы, Софрония и другие ученицы упустили из виду, что с ними нет Агаты. Бедная девочка не была их закадычной подругой, но они старались за ней приглядывать, как за Плосконюхом.
Когда Агата наконец к ним присоединилась, опоздав к уроку на десять минут, глаза у нее были красные. Мадемуазель Жеральдин сделала ей выговор за опоздание, от чего Агата расплакалась.
О, дорогая, не тратьте понапрасну на меня слез, я ведь не мужчина. К тому же вы не из тех юных леди, которые умеют плакать с изяществом. У вас лицо идет пятнами.
На этой ноте в комнату грациозно вплыла Моник и незамеченной скользнула за спины собравшихся девочек. Она обычно манипулировала мадемуазель Жеральдин.
Да, госпожа директриса, откликнулась Агата, пытаясь совладать со слезами.
Нет, нет, только не рукавом. Дорогая, сколько мне повторять? Никогда не вытирайте лицо рукавом. На это есть носовой платок. И даже тогда мы всего лишь промокаем лицо. Леди едва касаются! Где ваш платок?
Агата безнадежно пошарила в сумочке.
Агата Рохлямох, у вас нет платка? Какой же светской дамой вы станете?
Мне жаль, госпожа директриса
Мадемуазель Жеральдин обратилась к классу:
Куда мы прячем запасной платок, леди?
В наше décolletage, пропели хором все.
Директриса лучезарно улыбнулась, тряхнула рыжими кудряшками и выпятила собственное обширное décolletage как образец.
Онато может спрятать в своем декольте целую мануфактуру, прошептала Софрония Димити.
Димити зажала рот, чтобы не рассмеяться.
Нука, покажите, леди! продолжила директриса.
Девочки послушно полезли за корсаж и достали квадраты тонкого муслина. Поскольку большинству из них исполнилось тринадцать или четырнадцать лет, лишь у нескольких имелось подобие ложбинки, чтобы выудить платок, кроме разве что Моник. Шиак была настоящей жердью. Софрония считала, что с этим у нее дела не так плохи. Приши, как водится, имела совершенную грудь. Димити говорила, что скорей всего Приши, как младшая, простонапросто подкладывает под корсаж.
Сама знаешь, подушечки с розмарином.
Себя же Димити называла «жалким недоростком».
Казалось, у Шиак возникли трудности с исполнением приказания мадемуазель Жеральдин.
Леди Царьветр, где ваш платок?
Да чертов платок. Я ж его положила. Кажется, он соскользнул вниз и застрял в корсете.
Мадемуазель Жеральдин принялась обмахиваться веером.
Леди Царьветр, не надо посвящать нас в такие подобности. Воспитанные леди о таких вещах не упоминают.
Что? А что я такого сказала? искренне удивилась Шиак.
Корсет, прошипела ей Софрония.
Мисс Тряпочертик! И вы туда же.
Прошу прощения, госпожа директриса.
И Софрония присела в почти совершенном реверансе. Чем, кажется, смягчила мадемуазель Жеральдин.
У нее не хватает в груди, госпожа директриса, вмешалась Моник.
Потише, мисс Лужайкуз. Мы не обсуждаем внешность леди принародно. Леди Царьветр, дорогая, вы уложили платок до шнурования или после сегодня утром?
До, иначе я бы потом забыла, честно и прямо ответила Шиак.
Надо было уложить после. Тогда он бы не исчез. Мисс Тряпочертик, одолжите мисс Рохлямох запасной платок, пожалуйста. Тогда у нее хоть чтото будет. Итак, леди, на чем я остановилась? Ах, да, кадриль.
Агата заняла место рядом с Шиак и Димити. Софрония выступила, чтобы стать с Агатой в пару и протянула ей платок. Агата засунула его за корсаж, пробормотав «спасибо».
Леди, начинаем с первой фигуры Le Pantalon. И раз, два, три, четыре. Шаг вперед, приветствуем партнеранет, мисс Чмок, помните, вы выступаете за джентльмена. Поклон.
Директриса встала четвертой к Моник, Приши и швабре, обряженной в шляпу. Это затруднило ученицам передачу записок незаметно от мисс Жеральдин. Швабра, разумеется, в этом деле была совершенно бесполезной.
Что случилось, Агата? Ты себя хорошо чувствуешь? спросила Софрония, когда появилась возможность в танце поговорить.
Тебя не касается.
Дай угадаю. Моник? По ходу разговора Софрония передала Димити сложенный листочек бумаги. Бумага была пустая: они просто набивали руку.
Я увидела, предупредила Шиак.
Возможно, во время Lété удобнее передавать? прошептала Димити.
Она злая, ответила на вопрос Софронии Агата.
Что она сказала?
Ничего важного. Агата покраснела. Для тебя, во всяком случае.
Каким тоном она сказала, навело на мысль, что Софронию какимто образом это касалось.
Они перешли от Le Pantalon к Lété. Как и предположила Димити, записки стало легче передавать, но Агата свои постоянно роняла. Когда это случалось, всем танцорам приходилось останавливаться, пока она заглядывала под подол и выискивала на полу кусочек бумаги. Это решительно нельзя было признать скрытым действием. Всем пришлось притворяться, что она зашнуровывает башмаки.
К концу часа мадемуазель Жеральдин захлопала в ладоши, чтобы привлечь внимание.
Это было приемлемо, леди, но лишь приемлемо. Вам предстоит отрабатывать две первые фигуры по десять раз за вечер. На следующем уроке мы перейдем к La Poule, посему я жду, что вы запомнили Le Pantalon.
Как считаешь, обратилась Софрония к Димити, когда они покидали классную комнату, она слышит, что сама говорит «дваждый»?
Димити подняла бровь.
Софрония, почему ты думаешь, что мадемуазель Жеральдин не настоящая француженка? Возмутительное предположение.
Более возмутительное, что леди Линетт леди? спросила Софрония.
О, хватит, ты не можешь быть уверена, что она не леди. В конце концов, вон Шиак чистокровная леди, а никто бы не догадался.
Ох, ну спасибо тебе большое, язвительно откликнулась шествовавшая позади них Шиак.
Димити тряхнула кудрявой головой и оглянулась с нахальной усмешкой через плечо на Шиак.
О, не притворяйся обиженной. Я тебя вижу насквозь. Небось ты это принимаешь за комплимент. Ты ведь на самом деле не хочешь быть леди. В этомто твое несчастье.
Шиак пробормотала чтото насчет того, что кто бы захотел стать леди, когда она могла бы быть оборотнем, и все вежливо сделали вид, что не слышат. Сама мысль казалась откровенно нелепой. Всем известно, что девочки не могут быть вервольфами.
Именно Димити выяснила, что же произошло с Агатой. Может, Димити и не преуспела в поисках прототипов или в господстве над миром, или в пирожных для чая, но она всегда держала ухо востро по части слухов.
Ты слышала, что Моник загнала в угол Агату в коридоре сегодня днем? Моник заявила, что удивляется, как такую плебейку, как Агата, близко подпустили к школе совершенства. И еще, что Агату, наверно, не примут обратно после зимних каникул, даже если она происходит из длинной плеяды шпионов. И сказала, что ты займешь ее место, на худой конец.
О, боже, неудивительно, что Агата злится на меня. Это же ведь неправда?
В нормальных школах совершенства отношение таково: чем больше учениц, тем лучше, но их школа отличалась.
«Скорее всего, на воздушном судне приходится вводить ограничения».
Димити прикусила нижнюю губу.
Все возможно. Не то, что ты займешь ее место, а то, что она не сможет дальше учиться. Не имею в виду ничего плохого, но она и в самом деле не очень успевает. Она могла бы прийтись бы ко двору в обычной школе совершенства, но даже тогда То есть ты ведь ее видела? Дело не столько в ее фигуре, сколько в недостатке самоуверенности. Димити сочувственно тряхнула кудрями. Хотя бы осанка у нее улучшилась