Я точно знаю, что она наслаждается своей властью.
Да, мисс, говорю я, делая натянутый реверанс.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, проходя мимо стола с гербами, а затем мимо семейного портрета Гарнета с отцом и матерью, когда мне в голову приходит идея.
Герцогиня сказала, что идет в свой кабинет. Когда я впервые искала Хэзел, я обнаружила потайную лестницу, которая привела меня в кабинет с фотографией семьи герцогини. Это было место, которое казалось очень личным. Что, если они с Курфюрстом сейчас там?
Притворившись, что выхожу из библиотеки, я резко сворачиваю налево и проскальзываю за полки. Тихая, словно призрак, я добираюсь до «Размышлениях Кадмиума Блейка о Перекрестном Опылении», и пробираюсь в тоннель. Я нахожу лестницу и быстро по ней взбираюсь. Приглушенные голоса говорят мне, что мои подозрения были верны.
Я добираюсь до двери в кабинет и шокировано застываю от внезапного смеха.
Ох, Оникс, говорит герцогиня. Тишина, а затем безошибочные звуки поцелуев.
Герцогиня. Целуется. С Курфюрстом. Я знала, что они были обручены, но
Я устала от этого фарса, говорит она.
Я знаю, отвечает Курфюрст. Как и я.
Ты принес?
Шуршание, а затем звук чего-то гремящего на столешнице. Из личной библиотеки, говорит он.
И никто не видел?
Ни душа. Даже Люсьен. Я думаю, он верит, что она стоит за стрельбой. По крайней мере, он не подозревает ни тебя, ни меня.
Это отличные новости.
Я пытаюсь понять, о чем она говорит. Герцогиня и Курфюрст были теми, кто спланировал нападение на Хэзел. Но зачем?
Это действительно прекрасное произведение, вздыхает герцогиня.
Я подарил его ей на самую Длинную Ночь два года назад. На публике. Наступила пауза. Я не думаю, что она оценила это.
Она слишком заурядна, чтобы понять это.
Курфюрст смеется. У нее нет твоей любви к истории. Или твоей страсти к изящному оружию.
Оружие? Мое сердце опускается вниз. Что здесь происходит?
Он принадлежал твоему прадеду, да? спрашивает герцогиня.
Какая у тебя прекрасная память. Я словно слышу улыбку в голосе Курфюрста.
Я помню о нас все, говорит она. Никогда не слышала, чтобы она казалась такой уязвимой. Каждую секунду. Я впервые увидела его, когда мне было тринадцать, и мы распотрошили тот старый сундук, который твой отец хранил в одном из своих кабинетов.
Из-за этого у нас были большие неприятности.
Смех герцогини нежен и полон воспоминаний. Правда, помнишь? Отец неделю держал меня взаперти в комнате.
И я прибыл через два дня на той же неделе и потребовал, чтобы он отпустил тебя.
Да, я уверена, что ты был очень грозным
Я удивлен, что он не надавал мне по ушам.
Как и я.
Теперь очередь Курфюрста смеяться. Уверен, что он хотел. Но не думаю, что мой отец простил бы, если бы кто-либо из его подданных так обращался с его сыном.
Как вы думаешь, что наши отцы сделали бы с нами сейчас? спрашивает герцогиня.
Наступила долгая пауза. Честно говоря, я не думаю, что меня это волнует. После того, что они сделали после это были наши жизни, Перл, наши жизни, и они
Я знаю, тихо говорит она.
Я слышу, как выскакивает пробка и в стаканы наливается жидкость. Я беспокоюсь, Оникс. Что, если мы потерпим неудачу? Что, если люди не поверят, что это была она? Нам нужна поддержка королевских особ, чтобы они полюбили эту помолвку. Нам нужно, чтобы они были так привязаны к объединению наших домов, чтобы они возмутились, если суррогат будет убит.
Она пытается меня убить. Слова Хэзел возвращаются ко мне с полной силой. Кто-то во дворце пытается ее убить. Я просто ошиблась.
Да, я немного думал об этом, говорит Курфюрст. Ваш дом в последнее время получил столько сочувствия. Что, если мы воспользуемся всем этим расположением?
Каким образом?
Аукцион станет еще и помолвкой для Ларимара. Грандиозное торжество, не то, что было у Гарнета. Мы сделаем его событием века. И пригласим всю королевскую семью.
Конечно, говорит герцогиня. Королевская семья будет в восторге, особенно незамужние, которые не смогли бы прийти иначе. Вечеринка в квадрате.
Мы выступим единым фронтом. Никто не будет сомневаться в законности этой помолвки. Затем, когда суррогат будет убит кинжалом Курфюрстины, этот круг обернется против нее, как стая диких волков.
О, мой дорогой, говорит герцогиня. Она шепчет что-то слишком тихо, чтобы я могла бы услышать.
Я мог бы быть лучше, говорит Курфюрст с надрывом в голосе. Я должен был. И ты была бы рядом.
Мы не можем изменить прошлое.
Я никогда не должен был позволить
Тссс. Еще несколько приглушенных движений. Скоро. После того, как Курфюрстину повесят за измену. Все это утихнет примерно через год.
Это такой долгий срок.
Мы ждали двадцать восемь лет, говорит герцогиня. Я думаю, мы можем подождать еще пару.
Я не понимаю. Если они так любят друг друга, почему их помолвка была расторгнута?
Наступает тишина, и он шепотом спрашивает у нее что-то слишком тихо, чтобы я могла разобрать.
Я не знаю, отвечает она, и похоже, что ей больно. Я никогда не знала. Было слишком рано говорить.
Слишком рано, чтобы сказать что? Мне хочется кричать.
Мне очень жаль, говорит он.
Я знаю, любовь моя, бормочет она. Я знаю, что это так.
Прощальный поцелуй, а потом Курфюрст говорит:Мне пора возвращаться. Объявление должно быть сделано.
Да, разумеется. Она хихикает. Оно заставит всех в этом округе взволноваться.
Слышатся шаги, а потом дверь закрывается.
Я скольжу вниз по стене и сажусь на край лестницы; сердце в груди колотится.
Все это было одной сложной схемой, чтобы объединить Курфюрста и герцогиню. Ценой жизни моей сестры.
Глава 22
Объявление о том, что Аукцион станет еще и празднованием помолвки, повергло округ в ликующий хаос, как и предсказывали герцогиня и Курфюрст.
Приглашения на коктейльные вечеринки, обеды и дегустации вин приходят тоннами. Все хотят внимания герцогини. Потеря Корал и Герцога в сочетании с железным обещанием союза между Королевским дворцом и домом Озера делают герцогиню самой желанной женщиной Жемчужины. И так как до Аукциона остался всего один день, Дворец гудит от волнения.
Я не разговаривала с Люсьеном со времени визита Курфюрста. Но сегодня в Королевском дворце состоится ежегодный ужин перед Аукционом для домов основателей, и, к счастью, Карнелиан была приглашена. Что означает, что я увижу его в последний раз до того, как город изменится в лучшую либо худшую сторону.
Это также означает, что Карнелиан будет присутствовать на Аукционе, и это огромное облегчение, так как смерть Корал не оставила бы мне причины присутствовать там самой.
В нижних кругах кипит недовольство. Пожары, грабежи, взрывы на Ферме сейчас тоже беспорядки. Рабочие на заводах в Смоге бастуют. Я больше не разговаривала с Раем наедине. Но мне удается побыть наедине с Гарнетом, прежде чем я начинаю готовить Карнелиан к большому ужину. Он сказал, что Рай связался с ним. Он очень рад иметь компаньонов на их стороне.
Они действительно хорошие стратеги, говорит он, поправляя галстук-бабочку. И они уже умеют сражаться. Когда вы, Паладины, начнете сеять хаос, мы будем готовы. Будто королевская семья сама подготовила нам идеальное оружие!
Я быстро пересказала Гарнету разговор между его матерью и Курфюрстом, который подслушала.
Он присвистывает. Ну, я не могу сказать, что крайне удивлен. Она была влюблена в него годами. Ты же не знаешь о том, что разорвало помолвку?
Нет, но дело не в этом, говорю я. ЦельХэзел.
Да, на аукционе. У мамы не будет шанса. Все будут слишком заняты борьбой с Обществом.
Надеюсь, что он окажется прав.
В предвкушении завтрашнего Аукциона королевский дворец светится, как одна большая свеча.
Чудесным образом мне удается увидеть Хэзел впервые с тех пор, как она сбежала. Герцогиня вела ее к автомобилю на поводке и в вуали, но этого было достаточно, чтобы мое сердце воспрянуло. У меня есть время. Она жива, и я буду следить за тем, чтобы никто снова не угрожал ее жизни.
Мы прибываем в одно время с графиней Розы. У нее высокая укладка с настоящими розами в волосах. Граф тяжело опирается на трость и поднимается по лестнице рядом с нею. Ее фрейлинапожилая женщина с пучком волос серого цвета, как у графини.