О, Имоджен, рыдает она.
Тише, говорю я на автомате, крепко ее держа, больше для собственного успокоения, чем для ее. Хэзел сегодня чуть не умерла. Я была там и была не в силах остановить это. Я пришла сюда, чтобы уберечь ее, но потерпела неудачу. Если бы Кора не я зажмуриваю глаза, потому что не могу думать об этом.
Я наконец успокаиваю Корал и укладываю в постель. Затем я в оцепенении спускаюсь по лестнице и прохожу по коридорам, не позаботившись воспользоваться тоннелями для слуг. Я прохожу мимо бального зала, где Мэри и другие горничные убирают полы, а лакеи поднимают разбитые бутылки и сломанные столы. Я должна присоединиться к ним. Я должна помочь. Но мои ноги продолжают идти.
Проходя мимо курительной герцога, я слышу тихий шум, похожий на всхлипывание. Дверь слегка приоткрыта, и я заглядываю внутрь и вижу Гарнета, сидящего в кресле, схватившись за голову.
Я не знаю, что делать. Я собираюсь повернуться и уйти, когда он поднимает глаза.
О, говорит он, быстро вытирая слезы с щек.
С тобой все в порядке? спрашиваю я, проскальзывая внутрь и закрывая за собой дверь. Глупый вопрос. Конечно, это не так. Ты ты знаешь, что это было? В смысле, это было запланировано? Это была акция Общества?
Нет, мрачно говорит Гарнет. Определенно нет.
В таком случае
Я не знаю, Вайолет. Его тон резкий, и он, кажется, понимает это. Он вздыхает и откидывается на спинку стула. Я ненавижу находиться здесь, говорит он. Всегда ненавидел. Воняет. Никогда не понимал, почему мой отец так любит сигары. Едва слышно, как его голос надламывается на слове «отец».
Я сажусь на край кожаной тахты. Прости, шепчу я.
Лицо Гарнета становится красным, и он отводит взгляд. Мне он даже не особо нравился, говорит он. Он был таким неловким. Скучным. Всегда пьяным. Но я не я не хотел, чтобы он Он снова вытирает глаза.
Когда умер мой отец, я чувствовала себя такой виноватой, говорю я тихо, сосредоточив свой взгляд на хрустальной пепельнице. Я думала, что должна была что-то сделать, я думала Я прокашливаюсь. Говорить с Хэзел об этомэто одномне трудно поделиться этими воспоминаниями с кем-то другим. Но Гарнет нуждается в этом сейчас. Затем я разозлилась. Что только заставило меня чувствовать себя более виноватой.
Я не чувствую себя виноватым, огрызается Гарнет.
Я делаю паузу. Правда?
На шее у него пульсирует вена. Потом он оседает, в груди вздымаются рыдания. Я становлюсь на колени рядом с ним и беру его руку в свою.
Это не твоя вина, шепчу я.
Голова Гарнета падает на мое плечо, и я некоторое время позволяю его слезам смочить мне платье, пока мы не слышим голоса снаружи. Сапоги Ратников маршируют туда-сюда по коридорам. Гарнет садится и вытирает нос рукавом.
Ты должна идти, говорит он. Мы не должны быть здесь вместе.
Я встаю. Затем я целую его в лоб. Он одаривает меня слезливой улыбкой, прежде чем я проскальзываю обратно в коридор. Я так устала. Я хочу в свою кровать.
Я почти достигаю стеклянного коридора, когда сталкиваюсь с доктором Блайтом. Все мое истощение исчезает с притоком адреналина. Вытирая лоб платком, он выглядит опустошенным.
Добрый вечер, говорит он и хмурится. Извините, я не думаю, что мы встречались.
Мое сердце подскакивает к горлу. Он узнает мой голос.
Я Имоджен, говорю я, радуясь тому, что я так переполнена эмоциями и говорю отрывисто. Новая фрейлина Корал.
Ах. Он вздыхает и кладет платок обратно в карман. Вы не получили никаких травм? Я буду рад осмотреть вас.
Это была бы ужасная идея, так как ничего в моем теле не изменилось. Я энергично качаю головой.
Суррогат? спрашиваю я. С ней все в порядке?
Одна из его бровей взлетает вверх. Она в порядке. Я думал, вы будете больше беспокоиться о Коре.
Да, якак Кора? Я чувствую, как розовеют мои щеки, и я пытаюсь силовой воли убрать цвет.
Доктор Блайт мгновение изучает меня. Она в порядке. Пуля задела ее плечо. Она спасла жизнь суррогату. Он потирает висок. Простите, мы раньше не встречались? Вы кажетесь мне знакомой.
Я так не думаю, говорю я, глядя вниз. Пожалуйста, простите меня, я очень устала. Приятно слышать, что с Корой все в порядке. Спокойной ночи, Доктор.
Перестань говорить, Вайолет, кричу я про себя. Не дожидаясь ответа от доктора Блайта, я торопливо иду по стеклянному коридору, не останавливаясь и не поднимая глаз, пока не добираюсь до своей комнаты и не запираю дверь на замок. Я падаю на кровать, и на меня обрушивается тяжесть всего вечера.
Из уголка глаза вытекает слеза и оставляет теплый след на моей щеке. Столько слез пролилось сегодня.
Я чувствую себя такой дурой. Я не могу защитить Хэзел здесь. Эш был прав. И кто я такая, чтобы говорить, кому что делать, сколько рисковать и ради кого?
Я отчаянно желаю оказаться на нашем сеновале. Я хочу утопать в шерстяном одеяле и чувствовать его руки вокруг меня, как его дыхание шевелит мои волосы, а все мои страхи и разочарования отходят на второй план. Я хочу чувствовать себя любимой независимо от того, какие решения и ошибки я сделала.
Потому что я люблю его за то, чтобы он ни натворил.
Мой аркан начинает гудеть. Я выдергиваю его из волос, и мой пучок развязывается, покрывая мои плечи светлыми волнами.
Что случилось? требую я, прежде чем Люсьен успевает что-либо сказать. Что это было?
Я не знаю. Никогда не слышала его таким. Сбитый с толку. Почти напуганный. Я не могу поверить, что Курфюрстина сама организовала бы что-то подобное, но если она это сделала, это очень плохой знак.
Почему?
Это будет означать, что она больше не доверяет мне, а это не то, что мы можем себе позволить.
Так ты думаешь, она это спланировала или нет? спрашиваю я.
Она была рядом с Хэзел весь вечер до самого начала стрельбы, когда она настояла на том, чтобы войти внутрь, потому что было холодно, хотя этот вечер был довольно приятным. Ее и Курфюрста немедленно увезли, и она настояла, чтобы я пошел с ними, хотя она знала, что я могу помочь с ранеными. В конце концов, я спас тебе жизнь прежде. Возможно, она не хотела, чтобы я повторил представление.
Мы должны держать ее подальше от Хэзел, говорю я.
Это не в моей власти, мягко говорит он.
Тогда в чем смысл всего этого? говорю я. Почему я вообще здесь нахожусь? Почему я приехала сюда? Я не могу помочь. Я не могу
Наступила небольшая пауза. Я чувствую, как Люсьен собирается с мыслями
Помнишьговорит он, когда ты спросила меня о Рейвен, когда ты еще была суррогатом герцогини? Когда ты хотела знать, где она живет?
Кажется, это было миллион лет назад. Да.
Я думал, что это так глупо с твоей стороны. Пустая трата времени. Я был очень расстроен, когда понял, что она живет по соседству с тобой. Я считал, что она отвлекает тебя. Делает слабой. Он вздыхает. Но она не была слабостью. Она одна из твоих самых сильных сторон. Как и Эш. Как и Хэзел. Люди, которых ты любишь, делают тебя сильной, Вайолет. Они делают тебя храброй и бесстрашной. Хотел бы я, чтобы ты это увидела каким-то образом.
Но я не храбрая, говорю я. Не такая, как ты.
Люсьен хихикает. Нет, говорит он. Ты бесконечно храбрее.
Хотелось бы мне ему верить. Я должна попытаться. Потому что эта ночь показала мне, что Люсьен не может решить все мои проблемы за меня.
Я позволила его словам образовать оболочку вокруг моего сердца, жесткую и жилистую. Я должна быть сильной. Ради своих друзей, ради сестры, ради этого города. Единственный способ по-настоящему спасти Хэзелуничтожить королевскую семью и суррогатное материнство раз и навсегда.
Теперь я не просто суррогат, купленный и водимый повсюду на поводке. В конце концов, королевская власть это узнает.
И они будут бояться меня.
Глава 15
ГЕРЦОГА ПОХОРОНИЛИ ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ ПОСЛЕ СТРЕЛЬБЫ.
После обеда в день похорон я сижу на стуле на кухне и грызу малиновую булочку. Похороны только для семьи, так что все послеобеденное время я предоставлена самой себе.
Я беру газету, которую кто-то оставил на столе. «Трагедия Поражает Снова!» гласит заголовок. «Дом, пораженный несчастьем.» И под заголовком очень красноречивый вопрос: «Цельсуррогат герцогини?»