Что она сделала с торнианцами? Ким было больно видеть его расстройство.
Она сделала так, что самцов стало появляться больше, тихо произнес Рэй.
Ким взглянула на него, пытаясь понять, почему это так плохо. Мужчины Мужчины на Земле, казалось, всегда хотели сына.
Мужчин сейчас больше, чем самок, двести к одному.
Что? Ким быстро подсчитала, при двухстах к одному она была бы одной из двух девочек в их школе.
Богиня решила, что раз уж мы не ценим дар жизни, она заберет тех, что представляют его. Она сделала процесс медленным. Чтобы мы страдали, как самки Императора.
Великая Инфекция.
Да, кивнул Рэй, и она распространилась по всем известным мирам, затронув каждый вид по-разному, но ее последствия уничтожили торнианцев, ганглианцев и кализианцев.
Почему их?
Один из ближайших друзей Императора был ганглианцем. Он охранял дверь и наблюдал, как самки подвергались насилию. Поэтому Богиня наказала всех ганглианцев, позволив им находить удовлетворение только причиняя сильную боль, Рэю мгновенно захотелось вернуть свои слова. Он не хотел напоминать ей о том, что с ней случилось, но было поздно.
Да, я уже поняла это, Ким прижала колени к груди и, опершись на них подбородком, постаралась не вспоминать о ганглианском плене.
Прости, Ким, я не хотел
Дорасскажи, хрипло попросила она, закрывая глаза.
Рэй быстро сократил расстояние между ними, но остановился рядом, не касаясь ее. Он ненавидел себя за то, что его неосторожные слова причинили ей боль. Он забыл, что все это было известно торнианцам, но не ей.
Кализианец узнал о происходящем, но вместо того, чтобы остановить Императора, он использовал эти знания, чтобы заключить новый договор о торговле, торговле продовольствием за молчание. Именно поэтому почти все, что дает пищу на их планетах уже вымерло. Теперь они могут рассчитывать лишь на Торнианскую Империю, чтобы прокормить свой народ.
Почему вы помогаете им? Почему не относитесь к ним, как к ганглианцам? шепотом спросила Ким.
Рэй напрягся, услышав ее слова, и понял, что стыдится этих причин.
Потому что нам нужны их энергетические кристаллы и драгоценности для наших женщин, чтобы те согласились на соединение.
Оторвав взгляд от одеяла, Ким взглянула на Рэя, в его глаза, полные беспокойства и сожаления. Она могла почувствовать, как сильно он переживает, что обидел ее, и это каким-то образом помогло справиться с болью. Склонив голову к плечу, она попыталась обдумать все, что он сказал ей.
Много веков назад, мужчина изнасиловал своих дочерей. Он был наказан и умер за свои преступления, но последствия этого до сих пор ощущает его народ, потому что это преступление и стало причиной ее изнасилования. Она хотела быть сильной, хотела стать выше произошедшего с ней, но просто не смогла, и слезы побежали из ее глаз. Всего было слишком много, слишком рано, слишком свежи были воспоминания И может быть, так будет всегда.
Рэй беспомощно смотрел, как отважно Ким борется со слезами, переполнившими ее красивые зеленые глаза, и мог почувствовать ее боль, как будто она была его собственной.
Ким произнес он и раскрыл объятия.
Ким позволила себе погрузиться в комфорт и безопасность, предложенные Рэем. Она чувствовала, что разбивается на миллион осколков, и не знала, как это остановить. Не знала, как привести себя в порядок.
Прости, прошептала она ему в грудь.
Тебе не за что извиняться, Ким. Ты имеешь полное право плакать, прошептал Рэй, не зная, что еще может сказать. Когда Адана расстраивалась, он был благодарен, что она закрывалась в своих покоях. Но не с Ким С Ким он хотел быть рядом, хотел успокоить ее, обнять и сделать все необходимое. Я здесь, Ким, плачешь столько, сколько хочешь. Я с тобой, и ты в безопасности, пообещал он, осторожно покачивая ее.
Рэй не знал, как долго он сидел, укачивая Ким, впитывая ее боль. Ее слезы текли по его груди. Ему казалось, всю жизнь, но, наконец, ее рыдания утихли, и слезы высохли. Почувствовав, как ее тело расслабилось в его руках, он глянул вниз и обнаружил, что она, обессилив, уснула.
Глава 5
Ким лишь покачала головой, глядя как ее родители вальсируют по кухне под свою любимую песню Нила Даймонда. Это происходило всегда, независимо от того, где они были, неважно, что они делали, но стоило им услышать эту песню, и они танцевали. Ее родители были такими смешными.
Чему ты там улыбаешься, Кимми? спросил ее отец, крутанув мать.
Вам двоим, сказала она, сидя на одиноком табурете. Сколько лет вы уже этим занимаетесь?
Почти тридцать, ответил отец, это первая песня, которую мы с мамой танцевали.
На осеннем балу в наш первый год, подхватила мать, улыбаясь своему мужу. Ты увел меня у Джерри Томаса.
Черт, у этого парня обе ногилевые. Мне пришлось спасать твои прекрасные пальчики.
Мой герой, рассмеялась она, когда он вновь закружил ее.
Навсегда, детка.
Изображения сменились на Джен и Тодда, танцующих на своей свадьбе. Они выглядели такими счастливыми, такими влюбленными. Джен в белом свадебном платье, и Тодд в своем белом приталенном смокинге. Вскоре ее родители присоединились к ним на танцполе, и они танцевали все вместе.
Ким спрыгнула на пол, чтобы присоединиться к ним, с парнем, следующим за ней по пятам, но когда она обернулась, за руку ее держал не Джон. Это был вонючий ублюдок.
Нет! закричала она, пытаясь вырвать руку, но он лишь шипел на нее и смеялся, пока его когти рвали ее платье. Он швырнул ее на землю. Обернувшись к своей семье за помощью, вместо них она увидела двух маленьких девочек с печальными глазами.
Никто не поможет, сказала старшая.
Они все врут и используют тебя, продолжила младшая.
Никому нельзя доверять, хором произнесли они.
Нет! снова закричала Ким. Она отказывается проходить через это снова. Она убьет вонючего недоноска или погибнет сама. Потянувшись вверх, она вцепилась в его глаза.
***
Ким! Рэй перехватил ее руки у своего лица, не чувствуя, как ее ногти ранят его, все его мысли сосредоточились на ней. Ким! Стой! приказал он, прижав ее руки к своей груди. Проснись! встряхнул он девушку. Просыпайся, Ким!
Глаза, моментально распахнувшиеся по его приказу, были дикими, невидящими и полными страха. Ему было мучительно больно видеть ее такой.
Я здесь, Ким, прошептал он ей. Это, я. Рэй. Только я. Вернись ко мне, малышка, взмолился он и увидел, как она моргнула, и ее взгляд медленно сфокусировался на нем.
Рэй? переспросила она, испуганно глядя на него.
Да, малышка. Это я. Ты в безопасности. Обещаю, произнес он, обнимая ее и укачивая на своей груди.
Богиня, она его напугала.
Что случилось? пробормотала она ему в грудь.
У тебя был кошмар, малыш.
Кошмар? она было нахмурилась, но затем к ней вернулись воспоминания, и девушка начала дрожать. Мне снилась свадьба моей сестры Все танцевали: мама, папа, Джен и Тодд. Я собиралась присоединиться к ним, но когда обернулась, рядом со мной был не Джон Там был тот вонючий ублюдок.
Он мертв, Ким. Он больше не сможет навредить тебе, произнес Рэй, ободряюще погладив ее по спине.
Он смеялся надо мной, Рэй, слезы наполнили ее глаза, когда она взглянула на него. Когда он разорвал мое платье, он смеялся, и там не было никого, кто бы мог остановить его.
Это лишь сон, Ким.
Они сказали, что никто никогда не поможет мне. Что все только врут и используют меня. Что я никому не могу доверять.
Кто сказал? зло спросил Рэй.
Никто не должен врать его Ким.
Дочери Лукана. Они были там, ее глаза умоляли его поверить ей. Понимаешь? Они сказали, что никто не поможет мне.
Они были неправы, Ким, воскликнул он, мгновенно поняв, что какое-то зло попыталось отравить ее сознание. Он не знал, кто или почему, но его это не волновало. Он не позволит этого. Я здесь. Я помогу тебе.
Я она задрожала, взглянув на него, пытаясь избавиться от страха, что охватил ее. Ким знала, что этот мужчина никогда не обидит ее. Почему? Она не была уверена, но знала это точно так же, как знала, что Воин не бросится на нее. Некоторые вещи были просто сами собой разумеющимися. Кто-то не хотел, чтобы она верила в Рэя, не хотел, чтобы она ему доверяла. Почему?