Оставив сие напутствие, Григорий резво вбежал по ступеням, отмахиваясь от сыпавшихся отовсюду приветствий: в кабаке Белова многие знали и любили. Поднявшись на второй этаж, преображенец легко протолкался среди зевак, бесцеремонно расчищая себе путь локтями. Отстранил корчмаря, причитающего по поводу ущерба, и спокойно положил руку на плечо офицеру семеновского полка, собиравшемуся очередной раз плечом выбить с разбегу дубовую дверь.
Михайлов, ты что это? почти ласково спросил Григорий.
Белов! Гришка! язык сослуживца заплетался. Судя по запаху, семеновец не выходил из кабака уже сутки, П-п-пмоги дверь отвереть! Заперлась, курррва!
Кто заперся?
Девка! Крсива! Во, Михайлов очень образно показал руками главные достоинства жертвы, Хочешь? И тебе достанется, токмо опосля меня!
Он глупо захихикал, грозя пальцем одному из Беловых, поскольку в его глазах давний приятель почему-то был в трех экземплярах.
Уж не Збышевская ли девка? будто ненароком поинтересовался Григорий.
Она сам-м-мая! Михайлов с подозрением посмотрел на приятеля, А ты отт-куда знаешь?
Белов картинно развел руками:
Увы, я вынужден тебя огорчить: я не только знаю, чьи это люди, но и вынужден оказать им протекцию, поскольку боюсь, что Анастасии Платоновне Збышевой, вчера получившей при дворе должность фрейлины её величества Елисаветы Петровны, не понравится та вольность, с какой ты пытаешься обойтись с её дворовыми.
При упоминании о государыне Михайлов слегка протрезвел и с сожалением посмотрел на заветную дверь. Григорий перехватил его взгляд:
Впрочем, друг мой, я готов компенсировать это небольшое огорчение. Саверьич, налей моему другу Михайлову и его веселой компании, пусть выпьют за мое здоровье!
Гуляки согласно зашумели, лицо Михайлова просветлело, хозяин кабака засиял, будто серебряный рубль, который кинул ему Белов, и поспешил порадовать буйную компанию. Преображенец чуть выждал, пока внизу вновь не начались пьяные крики, и спокойно постучал в дверь.
Кто там? судя по голосу, мужик был нестарый.
Я от хозяйки вашей, Анастасии Платоновны.
Дверь приоткрылась, сквозь щель на гвардейца изучающе посмотрели два темных глаза.
А не врешь?
Не веришьуйду, а ты уж сам девку свою защищай. Только солдат здесь много, долго не продержишься.
Мужик заколебался, затем дверь окончательно распахнулась:
Заходите, барин!
Белов шагнул внутрь. Из-за закрытых ставень в комнатенке было почти темно, впрочем, Григорий неоднократно бывал в номерах, поэтому знал, что где находится и без света.
На единственной кровати сидела испуганно всхлипывающая девушка в драной одежде. Судя по всему, девка все-таки спускалась в зал, где ее и заприметил Михайлов. Невысокий бородатый мужик стоял у двери, все еще сжимая в руках дубину.
Тебя звать как? Григорий внимательно посмотрел на мужика, прикидывая, чего следует ожидать.
Образцовый офицер Белов привык иметь дело с различными солдатами. Мужик ему понравился. Спокойный, хозяйственный. Именно такими, как правило, и бывают доверенные слуги. У Гришиного батюшки, Петра Григорьевича Белова, тоже такие были.
Петром меня кличут, мужик тоже изучал неожиданного покровителя.
Хорошее имя, царское.
Апостольное оно, барин, тут же поправил мужик.
Григорий усмехнулся.
Апостольное, так и ладно. Дубину брось, приказал он. И собирайтесь!
Куда это? Петр подозрительно с прищуром посмотрел на гвардейца.
К хозяйке отведу. Здесь вам не стоит оставаться.
К Анастасии Платоновне? оживилась девушка, с надеждой смотря на статного гвардейца.
Её голубые глаза радостно засияли. Григорий отметил, что девка действительно статная и красивая: пшеничная коса толщиной в руку, пухлые алые губы, румянец во всю щеку. В подранной рубахе мелькнула грудь. Полная, округлая, увенчанная темным соском
А что, другие есть? огрызнулся Белов, злясь тому, что плоть моментально отреагировала на красавицу. Да будь навязанная императрицей невеста хотя бы вполовину так красива, как ее крепостная, все сложилось бы гораздо проще, Пошевеливайтесь, я ждать не буду!
Странно, но при воспоминаниях о худенькой сероглазой девушке, так внезапно свалившейся на преображенца, жар плоти прошел, а зверь, напротив, оживился и вопросительно тявкнул. Григорий недоуменно нахмурился.
Сейчас, барин, мы мигом! засуетился мужик, ошибочно решив, что Белов недоволен их расспросами. Глашка, ну-ка встала! Платок возьми, прикроешься!
Да пусть переоденется, чего в драном-то идти? пожал плечами Григорий, опускаясь на сундук. Вещей у вас много?
Токмо вон, короб хозяйский, на котором сидеть изволите, да Глашкина котомка!
А ты без вещей, значит?
Сменная рубаха есть, мне и довольно! отмахнулся мужик.
Ехать есть на чем? Или пешком пришли?
Возок наш за конюшней стоит. И лошадка гне́дая.
Запрягай!
Мужик с сомнением покосился на незнакомца в военном мундире. Он давно уже в подробностях разглядел и волчьи глаза, и знаменитый мундир преображенца, как везде кликали оборотней. Потом перевел взгляд на Глашу, уже успевшую накинуть шаль на плечи и теперь смущенно теребившую косу. Белов, совершенно правильно истолковав сомнения мужика, усмехнулся:
Да ты не думай, не позарюсь. Слово волка даю. Запряжешь, подойди к корчмарю, скажешь, Григорий Белов приказал помочь сундук спустить. Как погрузишься, то мы с дочерью твоей и выйдем, чтоб лишнего внимания не привлекать.
Племянница она мне, буркнул мужик.
Да хоть черт-в-ступе! раздраженно бросил Григорий и тут же перекрестился. Прости, Господи! Шевелись!
Мужик стремглав выскочил прочь, видимо, боясь спугнуть такую удачу в лице незнакомого барина. Глаша растерянно молчала, смотря в пол. Белов задумчиво выстукивал пальцами по крышке сундука полковой походный марш.
Наконец послышались торопливые шаги, Петр вернулся в комнату в сопровождении одного из работников кабака. Рыжеволосый парень с интересом взглянул на девку, но вовремя заметил волчий недовольный взгляд и схватился за ручку сундука.
Григорий встал и вышел, девушка последовала за ним, стараясь держаться как можно ближе к своему спасителю.
Во дворе Белов вскочил на тотчас же приведенного ему коня, кинул мальчишке-конюху медную монету и, не оглядываясь, поехал по дороге к Верхнему парку. Скрип колес известил его, что мужик направил возок следом.
Глава 4
Настя очнулась от резкого противного запаха. Первое, что она увидела, когда открыла глаза, было дымящееся перо прямо перед носом. Им размахивала симпатичная девушка в голубом платье. Анастасия вспомнила её имяЛизетта, фрейлина императрицы.
Ну, наконец-то! Воскликнула Лизетта, убирая перо. Вы так меня напугали!
Простите, прошептала девушка, растерянно оглядываясь по сторонам.
Она сидела в небольшой комнате, стены которой были затянуты изумрудно-зеленым шелком с затканными кремовыми и голубыми розами. Белые двери были богато украшены позолоченной резьбой, а на стенах висели портреты государей: Петра Великого и ныне царствующей Елисаветы.
Еще две девушки в почти одинаковых голубых платьях сидели напротив и с сочувствием смотрели на новенькую. У каждой на плече был приколот шифр из бриллиантов и жемчуга, означавший, что фрейлины государыни сейчас при исполнении своих обязанностей.
Под этими взглядами Анастасия окончательно смутилась и хотела встать, но Лизетта удержала её.
Вы все еще бледны. Посидите здесь.
Но я же помешаю вам! возразила Настя.
Пустое! Мы все равно должны сидеть здесь, пока нас не позовут, махнула рукой одна из фрейлин, ЯКатерина, а это, она кивнула на свою подругу, Анна.
Настя Анастасия, то есть
Вот и знакомы будем! радостно провозгласила Лизетта.
В ответ Настя слабо улыбнулась.
Она недолго пробыла во фрейлинской. Как только ее новые подруги убедились, что новенькая пришла в себя, а также, что она не намерена рассказывать, что приключилось на аудиенции у государыни, они потеряли к ней всякий интерес.