Когда он проснулся утром, наркомана на соседней койке уже не было. Никто не говорил о том, что случилось с наркоманом, лишь молодая медсестра, увидев, как Остин пялится на заправленную опустевшую кровать, встретилась с ним взглядом и одними губами сказала, что его сосед умер. Остин кивнул и снова уставился на заправленную кровать.
8
Он покинул больницу два дня спустя. «Убийца, думал Остин. Теперь я убийца». Он пил больше недели, которая показалась ему целой вечностью. Потом убийца проспался, сосчитал оставшиеся до следующей кормежки дни и позвонил знакомому врачу, соврав, что пишет статью о смерти людей. Для отвода глаз он десять долгих дней посещал морги, больничные палаты, где доживали свои последние дни старики и смертельно больные люди. Но цель была однаостаться с ними, когда смерть подойдет к ним достаточно близко, чтобы кровососы в его теле, смогли схватить ее, поймать, выпить из тела умирающего с кровью.
Какого черта ты не можешь писать о чем-то простом? спросил его как-то раз знакомый врач. Сначала ураганы, потом Вьетнам, теперь все эти старики
В тот момент Остин даже всерьез задумался о том, чтобы обо всем рассказать другу, но что могло это изменить? «Нет, так станет только хуже», решил Остин. Тем более что ни один врач, ни одни анализы не смогли найти в его организме отклонений. Кровососы были не только заболеваниемони были, как правильно сказала когда-то Тиен, проклятием, дарующим жизнь. И выбирать уже не приходится. Ты либо жив, либо мертв. Ты либо кормишь этих тварей, либо они убивают тебя и питаются твоей собственной смертью. Третьего не дано И Остин кормил. Кормил почти полгода, ловя смерть стариков, о которых действительно начал писать очередную статьюему нужно было убедить в своей работе друга-врача, ему нужно было сохранить работу в газете. Хотя бы на время. Хотя бы еще одни месяц, пока не умрет очередной старик. И чем ближе день кормежки, тем больше волнения, безысходности. Цикличность. И так теперь всю жизнь
Остин продержался в этом бешенном ритме почти год. Затем статью о стариках пришлось сдать в печать, а друг-доктор уже начал коситься на Остина, решив, что у него некая разновидность психического расстройства, которое заставляет Остина быть рядом с умирающими людьми. Врач даже попытался поговорить об этом со своим другом, но Остин все свалил на работу и на то, что когда-нибудь он действительно сойдет из-за этого с ума, но не сейчас. Он соврал. Соврал, потому что проклятие, которое было намного хуже безумия, уже поселилось в нем. И лечения не было.
Остин простился с другом, простился со стариками в больнице. Теперь была только ночь. Теперь было только ожидание дня новой кормежки. Но где найти смерть?
Остин встретился с редактором своей газеты и попросил отправить его в горячую точку. Куда угодно, лишь бы поближе к смерти.
Я лучше отправлю тебя в отпуск, сказал ему редактор, встревожившись подобной одержимостью одного из лучших своих сотрудников.
Жена радовалась и паковала чемоданы, взволнованная предстоящим отдыхом впервые за долгие годы. Радовались дети. Остину казалось, что радуется весь мир вокруг него. Вот только ему самому было совсем не радостно.
9
Остин сбежал из аэропорта за четверть часа до вылета. Сбежал от своей семьи, от своего редактора, друзей. Жена и дети улетели без него, решив, что не стоит отказываться от того, что уже оплачено. Так было даже проще. Проще для Остина. Он долго бродил по ночным улицам, приглядываясь к бездомным. Сможет ли он забрать у одного из них жизнь, когда настанет день кормежки? Или же паразиты в его теле заставят умереть его самого и сожрут пришедшую за ним смерть? Да, скорее так все и будет. Ему не убить больше никогохватит и того наркомана. Остин до сих пор видел его в своих беспокойных снах. Можно, конечно, вернуться к знакомому врачу, сказать, что нужно кое-что дописать Но что потом? Один старик, может быть два, а за ними За ними снова придется вернуться на улицы и выбирать себе бездомных, душить их или избивать до полусмерти. Хотя это тоже совсем не так просто на деле, как на словах. Они всегда держатся вместе, да и не такие они и беспомощные, как можно подумать. От любого можно получить нож под ребра. И они в отличие от тебя не будут сомневаться. А ты будешь. Потому что, не смотря ни на что, ты не убийца. И выхода нетОстин убеждал себя в этом дольше двух недель. Убеждал, пытаясь не думать о Вьетнаме и Тиен. Убеждал, пока понимал, что до дня кормежки у него еще есть время. Зыбкое, тягучее время. Но время кончалось слишком быстро.
Остин пришел к своему редактору и сказал ему, что либо его переведут во Вьетнам, либо он увольняется.
Ты же должен быть сейчас с семьей на пляже! растерялся редактор.
Я уже купил билет на самолет до Вьетнама.
Уже? редактор долго вглядывался ему в глаза, хмурился, курил, выпуская дым через нос, затем неожиданно просиял. И кто она? спросил он.
Она?
Женщина, ради которой ты уезжаешь. Это ведь женщина? Только не говори, что сменил ориентацию
Ты думаешь, я уезжаю отсюда ради женщины?
А что мне еще думать?
Я не знаю теперь нахмурился Остин. Ну, если женщина, то То пусть будет женщина, он растерянно пожал плечами.
И как ее зовут? продолжил допытываться редактор.
Тиен.
Тиен Вьетнамка? И что значит это имя?
Кажется, звезда
Звезда
Ты позволишь мне уехать или нет?
Если к девушке, то уезжай, только не забудь, что ты журналист. Я не стану платить за твою любовь, только за твои статьи, редактор широко улыбнулся, собираясь продолжить разговор, но Остин уже выходил из его кабинета.
Он добрался до самолета на такси. До времени кормежки оставалось чуть меньше трех дней.
Теперь пройти таможенный контроль, взять на прокат машину, найти Тиен. Тиен Остин ухмыльнулся, вспомнив редактора, который решил, что они любовники «А ведь и правда любовники», подумал он. Подумал впервые. Впервые о Тиен, как о женщине, к которой хочет вернуться. Не в эту страну, не в эти джунгли и уж конечно не ко всем этим вымирающим племенам, о которых ему предстоит написать сотни статей, а именно к Тиен. К Тиен, как к женщине, с которой провел не одну ночь вместе. К Тиен, как к гиду, который вел его по этой стране, по этой жизни. К Тиензвезде, которая указывала ему путь в ночи. К Тиен
Элона Демидова
«Z» ЗНАЧИТ ЗОМБИ
«Спасибо, Тебе, Боже, и ангелам Твоим:
за воду,
за монастырь,
за остров,
за мост,
за моих людей, и, поэтому прости, а так же помилуй их всех Ну, и, ясное дело, спасибо за следующий день, который, я искренно надеюсь, наступит!»
Одна вещь заставляет сердце чернеть от ярости, но, как говорят монахи, не стоит приплетать ненависть к молитве. Правда, из трех десятков монахов населявших обитель, до нашего появления ни один не дожил, так что, если быть точным, я прочитал эти слова в записках последнего, который забаррикадировался в церкви и умер от жажды, буквально пару дней не дотянув до нашего прибытия.
Я, конечно же, точно не знаю, помогают ли мои ежевечерние обращения к небесам, но экспериментировать и пропускать ихне рискую. Вдруг Они, на самом деле, прислушиваются там и регистрируют? Ведь почему-то я все еще жив, хотя на моих глазах рухнул мир. Однако, прошел еще день, и для разнообразия, обошлось без потерь. То есть, вообще без потерь. Ни ожогов, ни царапин, ни даже одного ушиба никто не получил, за что, вероятно, надо сказать дополнительное «большое спасибо» Создателю, чтоб Он не сомневался, я такие вещи ценю.
Забавно иногда думать, что живу словно в прошлом, где большинство людей перед сном так же благодарили Бога за какие-то свои радости. А совсем недавнее время, когда всех дел только и былоложась в кровать не забыть завести будильник, чтоб не раздражать начальство опозданием, вот это время кануло, и, как мне кажется, навсегда. Будильников у нас нет, да они и не нужны. Зомби нападают без расписаний, поэтому настороже приходится быть ежеминутно.
Вот так всегда: уверен, что едва рухнешь в кроватьтут же и вырубишься, но как назло сна ни в одном глазу. Бывает такое от очень-очень сильной усталости, умаялся, как видно, через меру. Сегодня начальником в ночную смену Павел, надежный чел, можно спокойно закрыть голову одеялом, надеясь, что видения не придут. Днем я научился отгонять их достаточно успешно, однако спящий человек безоружен перед воспоминаниями Однако, как ни стараюсь, все равно, не засыпается. Н-да недаром говорится: у кого совесть чистая, у того и сон спокойный, ага-ага! Хотя, как посмотреть. Это я про совесть.