Потому завтра мы соберём всех офицеров, десятников, и будем чётко ставить им задачу. Лучше на день задержимся, но, как и к Магдалене, подойдём к Феррейросу подготовленными. Чтобы каждый знал своё место и свои действия, и не спорол косяка.
Да, мне понравилось, как готовились к Магдалене, восторженно закивал головой Ворон.
А если они пойдут на прорыв без оружия? спросил Мерида.
Оттесняйте. Из моей груди вырвался вздох. Парни, просто оттесняйте. Стеной щитов. Конями. Как угодно. Если кто-то погибнет в давкеэто ещё можно будет объяснить. Лишь бы не пролилась кровь. Кто не уверен в себе и своих воинах, кто думает, что может не справитьсяезжайте домой. Мы не можем рисковать.
Мы подумаем, кивнул Рикардо Ковильяна. Ричи, мы сегодня будем обсуждать план со своими людьми, и утром дадим ответ. Но прошу, продолжай. Вот мы встали. Окопались. Блокировали. Это осада без объявления войны. Дальше что?
Дальшенепонимание происходящего. Я довольно сверкнул глазами. Мой конёк. Понимаете, человек боится таинственного. Того, чего не знает. Даже очень суровая опасность, но знакомая, как, например, для нас оркиэто понятно. Ты знаешь, что можешь умереть, но знаешь отчего, а потому идёшь на бой с лёгким сердцем. Но стоит за воротами появиться какой-то необъяснимой хрении всё, твой героизм заканчивается.
А ведь и правда! Так и есть! простодушно воскликнула Ингрид.
Дедушки переглянулись, и, скрипясердцем, тоже согласились.
Потому главноене вступать с городом в переговоры, продолжил я. Они не знают, объявлена ли им война. Они не знают, как поведёт себя король. Но они знают, что мы устроили бои в Магдалене, и нам за это ничего не было. Что граф крут, казнил две дюжины преступников, связанных с разбоем, включая бургомистра неслабого города-крепости, собственноручно казнил своего барона, также связанного с татями, лишив владений его семью. Вторгся с двумя сотнями в соседнее герцогство преследуя врагов ЛИЧНО. А теперь этот сукин сын у них под стенами! Что он выкинет? На что решится? Может пронесёт, может нет? Надо договориться!
А договариваться-то не с кем! Никто с ними не разговаривает!
Выне уполномочены. Даже принимать гонцов не хотите. Даже САМЫХ видных горожан. Даже за огромные посулы и подарки. Это важно, сеньоры, имейте в виду. Никаких контактов! Окопаться и держать блокаду, больше никакой самодеятельности! А потом приеду я Я довольно, как кот, улыбнулся. И ТОЖЕ не стану с ними разговаривать. Наверное, с неделю. Поддерживая непонятки до уровня паники. Победно сияя, откинулся в кресле, сложив руки перед грудью.
Круто!
Офигеть!
Ну ты даёшь, Ричи!
Рикардо, твой отец бы тобой гордился! прокомментировали бароны. А Ингрид лишь смотрела влюблёнными глазами: «Это МОЙ мужчина!»
Потом так и быть, пущу, махнул рукой. Но унижу. И Соглашусь на все их условия. Расплылся в новой улыбке. И ещё доплачу.
Но зачем? воскликнул Ковильяна, округлив глаза. Он реально знает больше всех. Может даже больше меня. Впрочем, с его опытом и связями это естественно.
Затем, что королевский город нельзя доить просто так! подло усмехнулся я. Феррейрос наложил на меня санкциизаставил платить за дорогу, которая строится ради в том числе и ИХ безопасности. А значит, расписался в том, что они, горожане Феррейросаморальные уроды. Чтобы никто не сопереживал им, дядька Ричи. А раз ониморальные уроды, желающие обогатиться на ОБЩЕЙ безопасностия ввожу ответные санкции И дою их. Ибо сеньоры торгаши забыли главное своё отличие от Магдалены и Аквилеи. Вокруг их города, во все стороны, тянутся МОИ ВЛАДЕНИЯ! Кажется, я немножко, чуть-чуть совсем загорелся. От восторга. В прямом смысле слова. Но вроде камзол цел, только чуть с подпалинамитерпимо. А с единственного направления, где их нет, в горах, лишь козьи тропы, которые мы будем контролировать егерями.
Да, сеньоры, подвёл я итог, мы будем грабить Феррейрос. Ни одна грёбанная телега не пройдёт за его стены мимо нас. Это грабёж восемьдесят пятого уровня, и организовать его можно только если всё, абсолютно всё, что я сказал, обыграть по нотам. Мы должны загнать их в ловушку, после которой они станут бедными и больными, тогда как мыбогатыми и здоровыми.
Рикардо, я в деле! первой подняла руку Ингрид, хотя я вообще ничего от неё не ждал. Думал, жадный авантюрист Мерида согласится первым, или имеющий пятерых дочерей бедолага Веласко. А оно вон как.
Не понял? нахмурился я. Сияющая довольством сеньорита выбила из колеи.
Пока вы будете бить басконцев в Тахо, размеренно поясняла она, я устрою тут дела и тоже поеду с войском. На войну. Мне тоже нужны деньги, семья преступника увезёт с собой всё маломальски ценное из замка, включая казну, а доходы от дороги начнутся не раньше Августа. А занимать не хочу.
Ну а во-вторых, ещё больше засияла она лукавым блеском в глазах, чтобы хорошо выйти замуж, я должна показать себя крутой баронессой. Буду сидеть в замкевсе будут заслуженно считать меня твоей любовницей, никчёмной женщиной. О каких женихах тогда можно говорить?
М-да! выдал Алькатрас, глядя на такие расклады, переводя глаза с неё на меня.
А-а-а-а А это я снова не нашёлся, что сказать.
Ингрид, там опасно. Там убить могут! А ты женщина, острастил Ворон.
Но сеньорита лишь пожала плечами.
Я дочь воина. Внучка воина. Выросла в потомственной рыцарской семье. Мне бояться смерти?
А потом будут степняки, продолжил стращать Мерида. Тебе придётся оттуда идти с нами на фронтиры.
Хлодвиг, усмехнулась паршивка, меня украли бандиты. Держали в плену. Потом меня отбили люди Рикардо. Потом я вместе с Рикардо отбивалась от бунтовщиков-горожан. Теперь, вот, стала баронессой и собираю собственный хирд. Как думаешь, после всего случившегося меня может испугать какая-то война и какие-то степняки? А дела Тут дела я устрою. Я уже просмотрела хозяйственные пергаментызамок до Августа проживёт и без меня, мой предшественник имел толковых управляющих, и менять их не хочу. Пока. А что без войска замок останетсятак Рикардо для того и едет в Тахо, чтобы оно было тут не нужно. Нет, сеньоры, я еду с вами! снова отрезала она. С теми из своих воинов, кто захочет остаться. А может в походе и новых наберу.
Я снова не знал, что ответить, а потому просто понял, что иногда женщин не переубедить. А ещё, что под Феррейросом ночами будет не так грустно и одиноко.
* * *
Тринадцать человек осталось верными присяге прежнему барону и уехали с его сыном. Кудабог знает, думаю, с Альфонсо в итоге останется три-четыре человека, не больше. Остальные просто воспользовались поводом безопасно, без преследований, покинуть территорию графства. Ибо барон не мог вершить делишки в одиночку, и по ним плакала виселица. Йорик сделал ставку на то, что нужен новой хозяйке, облизал меня, добровольно подставил шею, не будучи уверенным, что я не накину на неё верёвку. Сыграл в русскую рулетку так сказать. И выиграл. Эти же парни струсили, и теперь валят. Ибо если вдруг попытаются прибиться к стае ТЕПЕРЬ я могу и не пощадить, один Йорик у меня уже есть, и пока больше не надо.
Двадцать шесть дали присягу верности Ингрид. Это не вассальная присяга, Ингрид не даёт им землю за службу. Но всё равно присяга. Да, без земли уйти от сеньора легко, но, блин, хирдмены всё равно должны понимать иерархию и субординацию, и только какая-никакая присяга это может организовать.
В замке осталось шесть человек. Больные и хромые, старики. И девяносто восемь поехало со мнойпрактически вся сотня по сути осталась служить. Ну и что, что присягу пока дали всего четверть, остальные после похода подтянутся.
На утро следующего дня, когда, ошалелый (Ингрид устроила бурную ночь прощания) спускался в обеденную на завтрак, от ворот донесли: едут. Всадники. Восемь человек. С оружием. Замок был полон воинами, ворота не были заперты, но их всё равно придержали. Оказалось, Клавдий, собственной персоной! В сопровождении воинов, раненых, лечившихся в моём особняке. Раз ехать к войску графалучше вместе.
Рикардо, как рад тебя видеть! Мой новоиспеченный претор захватил в крепкие медвежьи объятья. Поднял и потряс над землёй.