Х Хорошо, киваю я, а сама собираю последние крохи смелости и вырываюсь из его рук.
Незваный гость вскрикивает. Я отталкиваю его. Плевать, упал ли он, я мчусь на всей скорости в штаб, а после захлопываю дверь. К счастью, Кир позаботился и о внутренних замках. Теперь я рада такой привычке.
Эй, Сова, ты в порядке? Он сидит на кровати и хрустит сухарями. Воздух пропитан соленым запахом сыра.
Я же просила не есть при мне эту дрянь! Сдернутый мною парик летит в коробку.
Ты вроде была не при мне. И, кстати, ты сегодня быстро.
Не обращая внимания на издевки, я бегу к зеркалу. Осталось полведра чистой воды, и я яростно стираю грим.
Сова, ты какая-то бешеная. Даже я никогда не запираю дверь изнутри.
На меня напали! выдыхаю я. Может, хотели обокрасть. А ведь флешка с двадцатью гигами кармы на дороге не валяется. Совсем люди сдурели! Они же обнулятся раньше, чем получат новый запас! Теория Семерки дает трещину.
Действительно, странно, соглашается Кир. Как думаешь, ушел?
Лучше выждать лишний час. Я рассматриваю в зеркале расцарапанную щеку.
Хорошо он тебя приложил, присвистывает друг. У меня мази были
Не надо. Само заживет.
Но
Решил поиграть в мамашу?
Понял. Давай тогда видео глянем.
Как жаль, что в штабе нет водопровода. Придется потерпеть, а потом искупаться дома.
Ладно. Я усаживаюсь на кровать и надеваю сетевые линзы. Давай.
Плюхнувшись рядом, Кир включает камеру.
Мы погружаемся в мир недавних событий, но теперь стоим сбоку, у гаражей, и наблюдаем за двумя седыми сущностями со стороны.
Они нервничают.
Девчонка с гематомами на щеках и ногах постукивает пальцами по стене. Парень-миллион-спичек ее одергивает. Скрипят качели.
Это вырежи, фыркаю я. Кому интересно наблюдать за двумя дурачками?
Обижаешь, качает головой Кир. Конечно, вырежу. И еще эффектики разные добавлю. Яркость, контрастность, стилизацию. Нашел прогу шикарную! Ты будешь в шоке!
Я изучаю двор. Пустой. Безжизненный. Вот только
Между качелями и шелковицей маячит темный силуэт, а за гаражами мелькают знакомые удивленные фары. Я щурюсь в попытке разглядеть все это получше. Мне уже нет дела до розыгрыша.
Кир! Я хочу потрясти друга за плечо, но тут же вспоминаю, что мы в виртуальном мире с виртуальными телами. Кир!..
Я подаюсь вперед, но чем дальше иду, тем хуже изображение камера у нас не самая навороченная. И все же у меня получается разглядеть кое-что важное. Кое-что, от чего по спине пробегает целая армия мурашек.
Черный безымянный палец.
Это он. Это тот человек!
В плаще, слишком теплом даже для такого холодного лета. В шляпе и очках, но без биомаски. Мне не нужно всматриваться в прямоугольные стеклышки линз, чтобы понять: он не незнакомец.
По крайней мере, для моих родителей.
Глава 2
Я вытягиваю Кира в реальность. Дрожащими руками снимаю линзы. Судорожно хватаю ртом воздух.
Сова! трясет меня он. Да это же хот-род, чтоб его! Хот-род! Ты понимаешь? Понимаешь?!
Я понимаю лишь одно, Кир! Обладатель этой очаровательной развалюхи преследовал нас! И я не в курсе, что такое хот-род!
Только попробуй еще раз назвать ее развалюхой, обижается он.
О боги! Ты вообще хоть что-нибудь слышишь?
А ты?
Меня чуть не обокрали!
Да ей же, наверное, больше двухсот лет
Кир!..
Ладно, сдается он. Ты безнадежна. Твои предположения: кто это был?
Вор.
Так чего ты тогда разволновалась?
Я вспоминаю снимки родителей и этого любителя экстрим-поездок. Откуда они его знают? Чего он теперь добивается?
Горло сжимает обидой. Я до сих пор ощущаю грубую ладонь на губах, а ссадина по-прежнему ноет. Нет, он пришел не с миром. Он хотел меня уничтожить. Это звучало в каждом слове.
Кир, я пойду. Мне нужно отдохнуть.
Ты серьезно? А вдруг он все еще там и ждет тебя?
Тогда ты меня защитишь, веселюсь я. Защитишь же?
Сразу смоюсь, хохочет Кир. На фиг мне это надо? Сама спасайся.
Вот погибну в борьбе за справедливость и буду являться к тебе в страшных снах. А потом ты впадешь в вечную кому, зловеще шепчу я.
Кир шутливо пятится.
Скинешь видео? Маловато кармы в запасе. Я достаю из джинсового рюкзака биомаску и мягко прислоняю ее к лицу. Она врастает в кожу. Нет, не так она становится мной.
Я снова законопослушная жительница города номер триста двадцать. Безликая, как и все остальные.
Я накидываю темно-коричневый плащ. Теперь гематомы на ногах никого не испугают.
Кир вновь в сетевых линзах работает. Я не хочу его отвлекать, но все же говорю:
До завтра. Приду в полдень, подумаем над новым розыгрышем.
Ага, давай, отвечает он, явно меня не слыша.
Я щелкаю пальцами перед его носом. Он вздрагивает: недоволен, что я прервала увлекательное путешествие во вселенную контрастности и яркости.
Чего тебе?
Ты бы тоже домой пошел. Умылся бы по-человечески.
Я съехал от родаков, отмахивается Кир.
Я округляю глаза.
С чего вдруг?
Взрослая жизнь, все такое. Ты иди, иди.
Точно?
Я хмурюсь. Почему он не сказал раньше? В этом весь Кир: волнующие темы держит при себе.
Сова, ну я не маленький уже, правда?
Да, да, улыбаюсь я, а сама мысленно молю небеса, чтобы он наконец повзрослел. Если что Мой дом открыт для тебя.
Мы вроде не снимаем мыльную оперу. Расслабься.
Нет, мне его не переубедить. Я обреченно плетусь к двери. Отпираю замок, выглядываю: снаружи никого. Неужели гость из прошлого починил свой глючный портал?
Мне сразу становится и легче, и веселее, и вообще, мир уже не кажется таким злым. Возможно, это и правда был вор?
Я мчусь через дворы к ближайшей остановке. За время работы с Киром я выучила все повороты наизусть: оббежать булочную, войти в магазин бижутерии с одной стороны и выйти с другой. Три перекрестка, четыре небоскреба и я у цели.
Здесь я сливаюсь с потоком серых людей, наблюдающих за прохожими-близнецами. Они безлики, но я-то знаю, что каждый ищет на болезненно-чистой коже соседа хоть что-нибудь отличительное.
Знаю.
Потому что я одна из них.
Здесь всегда одинаковая скорость. Два шага в секунду. Я как-то измерила ради эксперимента. Ничего не меняется. Монотонность разбавляют лишь тени машин и кабин.
Я замираю у стеклянного цилиндра высотой с соседний многоэтажный дом. Впереди человек десять. Мало. Обычно в такое время у лифта собирается целая толпа.
Полукруглые двери открываются. Я дожидаюсь своей очереди и становлюсь на прозрачную платформу. Миг и пространство наполняется вакуумной тишиной. С внешней суетой нас не связывает ничего, кроме стен. Мне нравится смотреть на улицы города через идеально вымытое стекло.
Я лечу.
Живот стягивается в узел. Каждый раз, когда лифт поднимает меня на остановку, я забываю дышать.
За эти пятьдесят две секунды в воздухе я готова кататься от неба до земли и от земли до неба бесконечно.
Створки дверей расходятся. Мы на крыше небоскреба. Перед нами блестящие на солнце коридоры, тросы и транспорт. Внизу змеятся улицы. Жителям квартир не слышно ни рокота поездов, ни шуршания кабин, ни разговоров пассажиров: стены и крыша звуконепроницаемы.
В трех шагах от меня невесомость и пустота, но я не боюсь: нас окружает стеклянная ограда.
Я подхожу к экрану оплаты. Он светится голубым, но, как только я прикасаюсь к нему индикатором, зеленеет. Всплывают буквы:
«Шейра Бейкер, запас кармы удовлетворительный. Тем не менее после снятия мегабайтов на билет уровень понизится до среднего. Рекомендуем его повысить».
Это стандартное сообщение. Правило безопасности. Что-то вроде: «Все отлично, но, если вам станет плохо, мы не при делах».
Я нажимаю «Согласна» на индикаторе появляется белая полоска-билет и иду к кабинам. Мне везет: в той, что отправляется через минуту, два свободных места.
Плюхаюсь на одинарное.
Кабина слабо покачивается, и, хотя держатели надежно закреплены на тросе, мне неспокойно. Мы высоко. Слишком.
Раздается мерное шуршание мы отправляемся. Я наслаждаюсь серой дымкой города. Сверху центральная улица напоминает огромного ящера, трусливо отбросившего хвост. Точнее, хвост ему передавил магазин «Караван», что возле штаба. Где-то там Кир хрустит солеными сухарями с сыром и монтирует видео.